— Так! Теперь ты прицепился к моим занятиям. Вернон, я собственным ушам не могу поверить! Ты, по-моему, должен быть просто счастлив, что твоя жена умудряется еще и спортом заниматься. Кстати, тренер из «Наутилуса» считает, что мне всего двадцать семь лет.
— А зачем ему знать твой возраст? Он что, собирается залезть к тебе под юбку?
— Между прочим, мой тренер — женщина.
— Ну и что тут странного? Она тоже вполне может захотеть залезть тебе в трусы. Если хочешь знать, то большинство этих дамочек, которые только и делают, что качают мышцы, — просто-напросто лесбиянки. Да они даже и на женщин-то не похожи — сплошные мускулы. Я представляю себе, каково с ними в постели! Все равно, что с парнем переспать, наверное.
Роза почувствовала себя оскорбленной и поэтому обиженно произнесла:
— Ты что же, хочешь сказать, что я выгляжу старше?
Вернон вовсе не хотел наступать жене на любимую мозоль. Это было их общее больное место, потому что супруги изо всех сил старались выглядеть как можно моложе и вести себя соответственно.
— Ну, конечно, тебе не дашь твоих лет, — совершенно искренне начал он. — Я ничего такого не имел в виду. Но двадцать семь — это уже слишком. Если бы я не знал тебя, то дал бы тебе где-нибудь тридцать два — тридцать три.
— Правда?
— Да. Ты на больше не тянешь.
— Кристине Бринкли уже двадцать девять, — подсчитала Роза. — Пожалуй, тридцать два не так уж и плохо. — Казалось, Роза навсегда теперь запомнила эту цифру, будто это и был ее настоящий возраст.
— Ну, а на сколько я выгляжу, как ты считаешь? — спросил Вернон, выпрямившись и широко улыбнувшись, словно от этого его молодость сразу же бросится в глаза. Но как раз в этот момент под колеса попал большой камень. Вернон стиснул зубы, скривился и выругался:
— Черт! Не хватало нам еще загубить здесь машину! Того и гляди, останемся здесь навсегда, в этом богом забытом лесу!
— Тридцать пять, — соврала Роза, только чтобы польстить своему мужу. Она знала, что это ему понравится и покажется правдоподобным. На самом же деле Вернону было уже сорок четыре года. Конечно, Роза вполне справедливо считала, что на вид ему можно было дать где-то сорок. У него не было никакого брюшка, а грудь от постоянных физических упражнений казалась прямо-таки молодецкой. Но волосы на голове уже заметно поредели, и он частенько подкрашивал проступающую на висках седину.
— На днях одна девица за обедом сказала, что мне можно дать двадцать девять, — похвастался Вернон.
— Что ты говоришь? — Роза удивленно приподняла накрашенные брови. — И давно ты начал приглашать на обеды девиц?
— Не кипятись. Она из рекламного отдела, ее наш шеф нанял. Малышке всего только двадцать три. И знаешь, мне кажется, что я ей очень даже понравился.
— Можешь о ней забыть. Она тебе в дочери годится.
— Ну и что? — рассмеялся Вернон. Ему хотелось позлить жену. — Я же не виноват, что ко мне молодежь так и липнет.
— Лишь бы ты к ней не лип, — пошутила Роза, — иначе мне придется совратить инструктора из «Наутилуса».
И они оба расхохотались. В действительности они любили пофлиртовать с теми, кто помоложе. И хотя иногда это давало им пищу для взаимной ревности, главное для Хернов было как можно моложе выглядеть. Поэтому они смотрели сквозь пальцы на подобный флирт. Представляя друг другу полную свободу, они таким образом стремились показать, что никаких подозрений неверности у них и быть не может.
— Раз уж мы вспомнили про молодежь, — сказала вдруг Роза. — То как ты считаешь, Сандра одна справится с Билли, пока нас не будет?
Сандра была дочерью Хернов и в свои шестнадцать лет уже успела нагулять ребенка. Недавно ему исполнился год. Сейчас за внуком ухаживали в основном Вернон и Роза, потому что Сандра заканчивала курсы менеджеров и в скором времени собиралась пойти на работу.
— Конечно. Подумаешь, всего четыре дня. Пора ей привыкать к самостоятельности.
— Хоть бы она не забыла его выкупать, — заволновалась Роза. — Мало того, что у мальчика нет отца, так у него еще и мать — сама ребенок. Мне до сих пор приходится все за ней убирать. А вчера она начала мыть Билли, а потом вдруг вспомнила, что ей надо еще готовиться к занятиям, и домывать его досталось уже мне, представляешь?
— Да, у нее сейчас большая нагрузка, — заметил Вернон.
— Не защищай ее, сама виновата. Могла бы хоть пару лет еще не так широко расставлять ноги.
— Все это понятно, но…
— Но она просто решила свести нас с ума, и ты это прекрасно понимаешь. Если бы не Сандра, никакие психиатры нам сейчас не были бы нужны. А теперь мы не знаем, как смириться с тем, что уже произошло, и проявить к ней любовь и всяческую поддержку, как советует доктор Уолш. Что же это получается? Как раз теперь, когда нам пора уже оставить все заботы и начать жить в свое удовольствие, когда дочь уже выросла, вдруг получается, что у нас на руках не один, а целых два ребенка!
— Ну, это ненадолго. Она ведь скоро уже заканчивает свои курсы…
— Да, если ей удастся найти работу. Если кто-нибудь еще согласится платить ей как следует. Нет, по-моему, она крепко висит у нас на шее. Остается только надеяться, что Сандре удастся все же подцепить какого-нибудь парня, который мечтает приобрести уже полную семью.
Вернон прокашлялся и замолчал. Ему было неприятно вести такие разговоры, и теперь он думал о том, как бы переменить тему.
Роза стала рассматривать в маленьком зеркальце свою шею в поисках новых морщин. Она пока ничего еще не говорила мужу, но втайне уже начала понемногу откладывать деньги на косметическую операцию — через год или два ей придется прибегнуть к помощи хирургов, чтобы избавиться от надвигающейся старости, подтянув на лице кожу.
— Ну вот, я наконец понял, где мы находимся, — обрадовался Вернон. — Сейчас пошла прямая дорога, а за следующим поворотом — вон там, у заброшенного амбара — немного в стороне будет видна полоса отчуждения газовой компании. Помнишь, на карте?
— Да… Да, есть, — сказала Роза, водя ногтем по плану. — Полоса отчуждения… А дальше — каменный карьер.
С обеих сторон дорогу окружали густые непроходимые леса. «Кадиллак» плавно прошел поворот, и в стороне, ярдах в ста, они действительно увидели полосу отчуждения, врезающуюся прямо в лес и уходящую вверх по холму. Вдруг посреди дороги возник непонятный предмет, и Вернон чуть не наехал на него, едва успев вовремя нажать на тормоз. Шины заскрипели, и автомобиль резко остановился.
— Боже мой! — закричала Роза, чуть не стукнувшись головой о стекло. — Что там такое?
— Человек, — пробормотал Вернон. — Или труп…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
