Содержимое одного из ящиков, точнее, длинного, метра полтора, пластикового кейса с ручками для переноски, особенно заинтересовало Громова. Открыв замки, Максим увидел уложенное на поролоновой подкладке оружие, сразу вызвавшее ассоциации с противотанковым ружье. Длинный толстый ствол с массивным квадратным пламегасителем, над стволом труба газоотводного узла, сошки, рукоятка для переноски, на прикладе мощный резиновый затыльник-амортизатор. Отдельно была уложена массивная труба прицела и несколько широких коротких магазинов размером с коробку из-под конфет.
— Пятидесятый калибр? — Громов, уже видевший подобное оружие, в том числе и в действии, вопросительно взглянул на Чжоу Байши.
— Да, 12,7 миллиметра, ваш стандартный патрон. Это QBU-10, только начала поступать на вооружение специальных подразделений НОАК. Полуавтоматическая. Здесь десять единиц со всеми принадлежностями, в том числе тепловизионным прицелом. Решили испытать в боевых условиях.
— Что ж, неплохо, — криво усмехнулся Максим Громов. — Внушает уважение. А термооптика — вообще мечта. Думаю, применение для них найдется быстро. А это что такое?
Максим легонько ткнул носком ботинка в клетчатую «челночную» сумку, туго набитую чем-то мягким. Генерал Байши, расстегнув «молнию», вытащил кусок ткани, окрашенной камуфляжным рисунком:
— Маскировочная накидка. Синтетический материал поглощает тепло человеческого тела, делая бесполезными приборы ночного видения. Это не первая партия, такими уже пользуются ваши бойцы, действующие в северных районах страны.
Громов с китайским генералом спрыгнули на землю, чтоб не мешать укладывать в «газик» все новые ящики, извлекаемые из грузового отсека самолета. Пока молчаливые телохранители Сейфуллина занимались погрузкой, сам он с интересом обошел вокруг Ан-2, даже коснулся рукой его обшивки, словно не верил, что самолет настоящий. Чжоу Байши, усмехнувшись, произнес:
— У нас эти самолеты производятся до сих пор и используются воздушно-десантными войсками и спецназом. Ваш Антонов создал уникальную конструкцию. Двигатель предельно простой, а значит наименее подверженный поломкам, неприхотливый к топливу. Малая мощность компенсируется подъемной силой бипланных крыльев, и в результате такой самолет может брать на борт до полутора тонн груза, доставляя его за две тысячи километров. Ему не нужны специально оборудованные аэродромы, и управлять им просто, с этим справится пилот любой квалификации. Наши воздушно-десантные войска используют эти самолеты.
Тем временем в кузов ГАЗ-66 перекочевал последний ящик, и спрыгнувший на землю телохранитель Сейфуллина доложил своему хозяину:
— Мы закончили! Можем выдвигаться!
— Отлично, — кивнул Ринат. — Не будем терять время! — Ему очень не хотелось, чтоб вся их суета оказалась замечена с борта какого-нибудь американского беспилотника, которые постоянно «висели» над приграничной полосой. — По машинам!
— Я с вами не поеду, — неожиданно сообщил Чжоу Байши. — Мне приказано вернуться в Китай. Оттуда буду руководить поставками, а здесь меня сменит кто-нибудь из моих заместителей, он прибудет со следующим транспортом.
— Что ж, тогда до встречи, генерал, — Громов первым пожал руку китайцу. — С вами приятно работать. Надеюсь, вскоре вы сможет приехать в Россию снова, но уже легально, под своим именем, ни от кого не скрываясь!
Байши попрощался с партизаном, поклонившись при рукопожатии, затем протянул руку Сейфуллину, тоже чуть поклонившись при этом. А пилоты уже разворачивали свой Y-5, заметно полегчавший, но с долитыми баками — в кузове ГАЗ-66 именно для этого привезли двухсотлитровую бочку. Ухватившись за протянутую одним из членов экипажа руку, генерал исчез в проеме, дверь за ним тотчас захлопнулась, и «Антонов», тарахтя поношенным мотором, начал набор скорости.
Дождавшись, когда самолет, оторвавшийся от земли, растворится на сером фоне предрассветного неба, Ринат Сейфуллин скомандовал продолжавшим держать периметр телохранителям:
— По машинам! Уходим отсюда!
Министр экономики новой России все же нервничал. Возможно, для своих он и был фигурой неприкосновенной, охрана к тому же неслабая, все с боевым опытом, но если их колонну перехватят американцы, то объяснить, почему в кузове грузовика вместо туши какого-нибудь кулана уложены ПЗРК в заводской упаковке, окажется весьма непросто. И для любого американского сержанта весь авторитет Сейфуллина окажется пустым местом.
— Груз нужно скорее доставить на север, — напомнил Громов. — Нашим людям это оружие необходимо. Зенитные ракеты хоть как-то уравняют их шансы против американских вертолетов.
— Самое большее, через сутки, оружие будет на месте, Максим. Не стоит беспокоиться. На ближайшем аэродроме в полной готовности стоит самолет, экипаж которого подчиняется только мне. Выгрузим оружие, и через несколько часов оно будет в вологодской области. А там уже твои люди пусть принимают товар.
— Хорошо, я предупрежу! Груз будут ждать!
С тех пор, как Сейфуллин присоединился к партизанам, многое стало проще. Не нужно теперь гнать через полстраны фуры со всяким барахлом, в которых под двойным дном спрятано оружие, и гадать, не окажутся ли они добычей обыкновенных дорожных бандитов. Не нужно стало прятать доставленное через границу снаряжение в вагонах товарных поездов, которые могут ползти до цели и неделю, и две, застревая чуть не на каждом полустанке из-за родного бардака.
Пусть американцы стерли бы Рината Сейфуллина в порошок, для своих он был фигурой, влиятельным человеком, для которого разрешено многое, недоступное большинству других. Посадить самолет без досмотра? Пожалуйста! Вывезти с военного аэродрома груз этого самолета, разумеется, тоже без проверок? Не проблема. Вопрос был лишь в том, когда эта деятельность будет замечена теми, кому о ней знать не нужно. Но пока, в прочем, все шло неплохо.
А пока партизаны, трясшиеся в салоне катившегося по степи внедорожника «Лендкрузер», обсуждали маршрут, в грузовом отсеке Ан-2, продуваемом всеми ветрами, скорчился на жестком сидении генерал Чжоу Байши. Он чувствовал волнение в эти минуты, невольно приникнув в грязному иллюминатору, словно хотел первым увидеть заходящий в атаку американский истребитель. Самолет пролетал над границей, прижимаясь к самой земле, и если бы не мастерство пилотов, то давно уже «Антонов» врезался бы в склон холма. Он возвращался домой извилистым маршрутом, едва не касаясь шасси песчаного дна долин, которыми крался к линии границы. Но вот тревожное ожидание осталось позади, из кабины выглянул пилот, сообщив своему единственному пассажиру:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
