– Ни в коем случае. Мое «ненадолго» – это и есть самое настоящее «ненадолго». И много-много пирожных в придачу.
– Смотри, только не забудь, – сонно согласился Куруш.
Хвала Магистрам, договориться с этим прожорливым умником легче легкого.
Я поманил за собой Друппи, и мы покинули Управление Полного Порядка. Я обожаю это заведение, работа в Тайном Сыске кажется мне сплошным непрерывным праздником, но все-таки больше всего на свете я люблю тихонько смыться со службы в рабочее время. Наверное, это соответствует моим наивным представлениям о свободе.
Мой Мохнатый Дом оставался мохнатым, невзирая на время года. К моей величайшей радости, растения, опутавшие его от фундамента до острого кончика крыши, оказались вечнозелеными. Я подумал, что с удовольствием поселюсь здесь по-настоящему – когда-нибудь, после того, как мрачная эпоха моего концептуального правления народом Хенха благополучно подойдет к концу. Когда никто не будет препятствовать осуществлению моего заветного желания: выкинуть в окно бо́льшую часть громоздкого дворцового барахла и отправить на покой многочисленных слуг – это в первую очередь.
– А ты здесь вообще не появляешься, я правильно понимаю ситуацию? – укоризненно спросил Мелифаро. – Даже обидно. Такая красота – и досталась единственному на весь город варвару, неспособному оценить ее по достоинству.
– Наоборот. Я как раз оценил по достоинству это место и решил, что оно слишком хорошо для меня, – улыбнулся я. – К тому же, его слишком много. Я здесь растворюсь, как конфета за щекой. Может быть, позже… Знаешь, я ведь даже свою квартиру на улице Желтых Камней так до сих пор и не обжил. А там всего два этажа и шесть комнат.
– А когда ты там в последний раз был? – с невинным видом поинтересовался Мелифаро.
Я наморщил лоб, пытаясь припомнить.
– Можешь не отвечать. С тобой все ясно, следствие можно считать законченным. У тебя слишком много недвижимости и всего одна задница, которая, к тому же, предпочитает протирать табуреты в дешевых забегаловках, вместо того чтобы наслаждаться роскошью, – заключил Мелифаро, покидая амобилер.
Друппи тоже выскочил на тротуар. Узнал свое жилье и разразился восторженным лаем. В отличие от меня, он чувствовал себя, как дома.
В холле я резко притормозил. Создавалось впечатление, что мы с Мелифаро немного покружили по городу и вернулись в Дом у Моста. На пороге гостиной стояли сэр Кофа Йох и леди Кекки Туотли. Кекки нетерпеливо размахивала тонкими серебристыми перчатками, не в силах дождаться момента, когда их можно будет надеть и наконец-то выйти на улицу.
– Мое жилье уже передали в собственность Управления Полного Порядка? – спросил я. – А где, интересно, будет жить моя собака? Друппи нужен комфорт. В конце концов, он же – царский пес.
– Я уже привык к тому, что здесь постоянно крутится сэр Мелифаро, – флегматично ответствовал Кофа. – И смею надеяться, даже догадываюсь, почему. Но ты, Макс! Ты-то что здесь делаешь?
– Теоретически, я здесь живу.
– Если я ничего не перепутал, тебе сейчас положено не жить, а сидеть в кабинете Джуффина, задрав ноги на стол. Принято думать, что в этом и состоит твоя работа, – улыбнулся сэр Кофа.
– А я оттуда сбежал. Но, если уж на то пошло, вам-то сейчас положено сидеть в каком-нибудь трактире, поскольку считается, что в этом и состоит ваша работа. Я правильно рассуждаю?
– Правильно. Я как раз собираюсь отправиться в какой-нибудь трактир, – невозмутимо подтвердил Мастер Слышащий. – Просто в последнее время мне, видишь ли, кажется, что появляться на людях в обществе всего лишь одной дамы – ниже моего достоинства. Поэтому я решил одолжить у тебя еще троих.
– А они уже полчаса угробили на то, чтобы одеться, – наябедничала Кекки. – Настоящие царицы, что с них возьмешь.
– Мне везет, – наконец-то подал голос Мелифаро. – Хотите вы того или нет, а я отправляюсь с вами, господа. Такова уж ваша горькая участь. А тебе давным-давно пора на службу, бедняга! – Он скорчил мне ехидную рожицу. – Уже ночь на дворе, а ты еще никого не убил. Это непорядок.
– Невинные жертвы могут и подождать, – рассудил я. – В любом случае, надо же мне где-нибудь ужинать.
– Ты бы хоть переоделся, – посоветовал Кофа. – Твоя Мантия Смерти всех нас скомпрометирует.
– Во что это, интересно, я могу переодеться? Я же не держу в этом доме никаких вещей, – растерялся я.
– Ладно уж, придется тебя принарядить, – тоном доброго дядюшки сказал Мелифаро. – Только твоей Мантии Смерти нам не хватало для улучшения пищеварения.
Он полез в карман, извлек оттуда какую-то крошечную финтифлюшку, потер ее между ладонями, а потом с силой швырнул себе под ноги. К моему удивлению, через секунду на полу лежало ярко-голубое лоохи с узорчатой каймой.
– Давно хотел сказать тебе, что расцветки твоей одежды повергают меня в состояние глубокого культурного шока. Мне еще повезло, что сегодня ты не припас что-нибудь малиновое, – проворчал я, закутываясь в эту роскошь.
– И это вместо того, чтобы вежливо сказать «спасибо, дяденька»! – возмутился Мелифаро. – Сейчас отберу! Завернешься в какой-нибудь свой ковер, тоже ничего себе костюмчик.
– Ладно, считай, что ты меня запугал. А ты всегда таскаешь с собой запасную одежду? – полюбопытствовал я.
– Да, на тот случай, если ты вдруг заявишься на службу голым. Ты же знаешь, как я о тебе забочусь.
– Нет, а правда, зачем?
– Ну как это «зачем»? – пожал плечами Мелифаро. – Просто я терпеть не могу шляться по улице в грязных дырявых тряпках. А на такой работе, как наша, с одеждой регулярно что-то случается. Поэтому лучше всегда иметь что-нибудь про запас – на всякий случай. Вы все уяснили, ваше величество?
Мое величество уважительно качало головой, дивясь такой предусмотрительности.
Три совершенно одинаковые сестрички появились в глубине гостиной. Увидели меня, замерли на месте, но быстро оправились от удивления и шустро затопали к нам. Впрочем, не такие уж они теперь были одинаковые. После нескольких прогулок по столичным модным лавкам девочки совершенно преобразились. Как выяснилось, их вкусы не совпадали. Одна из тройняшек предпочитала черно-белую гамму, другая удачно сочетала разные оттенки зеленого, а третья надела васильково-синюю скабу и закуталась в ослепительное ярко-желтое лоохи. «Вот это, очевидно, и есть избранница Мелифаро, – решил я. – Вдвоем они будут смотреться просто ошеломительно!»
Наконец мы вышли из дома. Сестрички предпринимали отчаянные попытки стать одним целым: держались за руки, жались друг к другу, как замерзшие на зимнем ветру котята. Впрочем, зимний ветер действительно имел место – и какой! Счастье еще, что в Ехо не бывает морозов.
– В один амобилер мы теперь не поместимся, это точно. А ездить наперегонки с тобой, сэр Макс… Не буду я такими глупостями заниматься! – добродушно проворчал сэр Кофа. – Значит, придется просто отправиться в ближайшую забегаловку. До «Сытого скелета» отсюда рукой подать. Не самый худший вариант.
– И еще несколько наших корон перекочуют в бездонный карман властелина всех «Скелетов» Гоппы Талабуна, – кивнул я.
За день я успел нагулять зверский аппетит, а посему первые четверть часа просто тупо ел, не принимая никакого участия в светской беседе. Только наблюдал, да и то не слишком внимательно. Я заметил, что сестрички уже считают сэра Кофу кем-то вроде своего доброго папочки, какового, если верить мифам и легендам народа Хенха, у них вообще сроду не было. Леди Кекки Туотли, судя по всему, тоже пользовалась их полным доверием. Хотел бы я знать, сколько таких совместных ужинов они уже успели устроить. А вот на Мелифаро девочки косились с заметным опасением – Магистры их знают, почему.
Наконец я нашел в себе силы оторваться от тарелки и тут же открыл рот, благо уже намолчался на три дня вперед.
– Спасибо вам, Кофа. Так мило с вашей стороны опекать мое странное семейство, пока я шляюсь неведомо где.
– Ну почему – неведомо где. Лично мне очень даже ведомо, – усмехнулся Кофа. – Пустяки, Макс. Если у тебя найдется еще пара дюжин неприкаянных девиц, я к твоим услугам, в любое время суток.
Леди Кекки Туотли тихонько захихикала. Судя по всему, она ничего не имела против.
– А ведь у меня к тебе дело, Кекки, – вспомнил я. – Сегодня ко мне приходил один жалобщик. Ему кажется, что ты уделяешь слишком мало внимания его драгоценной персоне. И сокровищам его горячо любимого покойного дедушки заодно.
Кекки непонимающе на меня уставилась. Потом поняла, о чем идет речь, и смущенно улыбнулась.
– Так он и до тебя добрался, этот смешной молодой человек?
– Еще бы ему до меня не добраться. Моя грудь и есть то самое дивное место, на котором он в свое время пригрелся. Ты мне вот что скажи: ты занималась этим делом или решила не забивать голову всякой чепухой?
