— Ты, без сомнения, очень хороший организатор.
— Гордон… — нетерпеливо повторила Карен. — Ты что-то от меня скрываешь. Кто он? Где? Как? От него все это можно узнать, только если его поставить к стене и бросать в него ножи! И даже в этом случае нет гарантии, что он не ограничится просто именем, положением и номером. Как бы то ни было, он выгладит именно так, как этого хотелось бы заботливым маме и папе Сауткоттам, думающим о своей неприкаянной дочери.
Когда мы вернемся назад к гостям, Рафаэля там уже наверняка не будет.
Эта уверенность несколько подбодрила Сару и немного ее успокоила.
— Он банкир.
— Так я и знала! — Карен была вне себя от радости. — Я сказала ему, что он брокер, бухгалтер или агент налоговой инспекции. Мне показалось, что ему это почему-то не очень понравилось. Но у него лицо как у банковского сейфа! Если не произойдет никакого чуда, боюсь, что тебе ничего не светит.
Благодаря этому сумасшедшему разговору с Карен Сара постепенно расслаблялась.
— Мы просто друзья. Его совсем недавно перевели сюда из Нью-Йорка. Он вдовец — его жена умерла в прошлом году от лейкемии, — рассказывала она сочувственно. — Само собой разумеется, что он еще не смог через это переступить. Он, наверное, сильно переживает.
Карен была ошеломлена.
— Не может быть! — простонала она. — Придется мне его вытаскивать из бара! Теперь понимаю, почему он так насупился, когда я, неся всякую чушь, почему-то заговорила о похоронном бюро. — Но замешательство Карен быстро прошло, и ее чувственные губы постепенно опять сложились в улыбку. — Но с другой стороны, мне кажется, что Гордон проще смотрит на эти трагические обстоятельства, чем ты думаешь. Он лишь один-единственный раз не выглядел как запертый банковский сейф — и это было, когда я его уводила от тебя. Гордон, дорогуша, уже наполовину в тебя влюблен!
Сара удивленно на нее посмотрела.
— Ничего подобного. Мы едва знакомы. Он провел пару выходных с моими родителями, и мы как-то пообедали вместе, сходили в театр… вот и все. Карен с сожалением покачала головой.
— Это называется свиданиями, Сара. Ты просто еще этого не поняла.
— Ты сама ничего не понимаешь, — запротестовала Сара, чувствуя себя не в своей тарелке.
— Случайные знакомства временами бывают очень опасны, — усмехнулась Карен. — А ты слишком красива, чтобы внушать только платонические чувства. Да в чем, собственно, проблема?
— Мы с Гордоном были достаточно откровенны друг с другом, Карен. — Саре стоило некоторого труда сохранять на лице беспечную улыбку. Чувства не интересуют ни его, ни меня. Он мне нравится, но, поверь, не больше того.
— Он красив, преуспевает и свободен, а тебе он просто нравится? — Карен была возмущена. — Что же мне с тобой делать? Да та ли это девчонка, что поставила всю школу на уши, когда в выпускном классе сбежала с каким-то иностранцем, не обращая внимания на то, что он ей не ровня? В тебе была изюминка, дорогая. Так что же случилось с твоей рисковой страстью и непредсказуемостью?
Лицо у Сары окаменело, краска вновь схлынула с него.
— Я просто повзрослела, — с трудом пробормотала она.
— Нет, ты просто себя похоронила, — возразила Карен. — Послушай, я никогда тебя не выспрашивала… по крайней мере не очень-то уж тебе надоедала расспросами о твоем столь трагическом замужестве. Я понимаю, что тебе это причинило много боли — даже сейчас ты еще не можешь об этом говорить. Но пойми, жизнь не сводится только к материнству, Сара. В конце концов, все мы можем один раз поскользнуться. В первом раунде тебе явно достался призовой подлец. Ну так что же? Не думаю, что в восемнадцать лет и я могла бы выбрать кого-нибудь получше, но нельзя же из-за одной неудачи отгораживаться от всего на свете!
— Лекция закончена? — быстро спросила Сара.
Стоило Карен выпить рюмку-другую, как она тут же начинала всех поучать. К сожалению, в данном случае Карен не имела ни малейшего представления, о чем говорит.
Бросив довольно грубое словечко, Карен подошла к зеркалу, чтобы поправить помаду.
— Ты просто сама не понимаешь, как тебе повезло. Гордон настоящий душка. Я сразу положила на него глаз!
Сара скривила крепко сжатые губы.
— Можешь забирать его себе.
Карен скосила на нее глаза.
— Да для этого мне понадобились бы веревка и крюк. Он уже несвободен.
И как специально создан для тебя. Дай ему шанс, хотя бы один.
А что, если Гордон действительно ждет этого шанса? — впервые подумала Сара и забеспокоилась. Неужели Карен права? Ее подруга очень хорошо разбирается в людях. Частенько ее резкие суждения попадают прямо в точку. Если Карен и на этот раз не ошибается, то придется прекратить всякое общение с Гордоном.
— Бог ты мой! Голова дырявая! — засуетилась вдруг Карен, смешно раскрывая глаза. — Как это я забыла? Ведь у меня сегодня всем гостям гость! Что мы тут делаем? Одна из фотомоделей, с которой я работала в Италии, привела его сюда как ни в чем не бывало. Рафаэль Алехандро! Здесь! В моем смиренном жилище. Невероятно, правда?
— Алехандро?.. Художник? — спросила Сара с неуклюже разыгранным безразличием.
— А ты что, знаешь каких-то других Алехандро? Один из самых известных из ныне здравствующих художников! — с большим воодушевлением сказала Карен. — Принимая во внимание, что большинству из них приходится отправляться за славой в мир иной, здесь мы имеем дело с настоящей Славой, славой с большой буквы!
— Он, наверное, очень талантливый художник, — чужим, деревянным голосом пробормотала Сара.
— Поверь, стоит тебе его увидеть, как ты тут же забудешь о его умении обращаться с кистью. — Карен говорила сухо, раздраженная безразличием Сары. — Он еще произведет фурор в мире искусства.
— В светской хронике он его уже произвел.
Карен бросила на нее обиженный взгляд и криво ухмыльнулась:
— Сара, невинность ты моя, когда ты заводишь себе классного мужика, то приходится мириться с его дикой репутацией: «Сумасшедший, непорядочный, опасное знакомство…» Ведь ты же его еще и не видела. Он просто сказка. Ей-Богу, все мои гормоны так и закружились в свистопляске, едва я его увидела на пороге!
Сара встала, и в голове у нее зазвенело. Карен расстроится, когда увидит, что ее редкая птичка улетела.
— Больше, чем от Гордона?
— Это совсем другое дело. Мне нравится на него смотреть, но дотрагиваться до него… нет, увольте, я еще в здравом уме, — разоткровенничалась Карен, как всегда очень убедительно. — Я предпочитаю более простых мужиков… Как это говорят в Испании? Muy hombre? (Настоящий мужчина? (исп.) Непостоянный художественный гений — для меня это слишком.
