Зато Остролапка ужасно оскорбилась. Белка до сих пор относится к ним, как к котятам! Что и говорить, оставаться детьми было бы проще… По крайней мере, не надо беспокоиться из-за непонятного пророчества о неслыханной силе!
«Но все давно изменилось!» — горько вздохнула она про себя. Неясная тревога терзала ее сердце. Неужели настанет время, когда Белка будет бояться собственных детей?
— Ты чего такая взъерошенная? — спросил Львинолап.
Остролапка быстро опустила вздыбленную шерсть.
— Пустяки, — отмахнулась она и кивнула на склон оврага. — Пошли охотиться.
Она обогнула камень и первой соскользнула по склону вниз. Дальше начинался крутой спуск, но трава на дне оврага выглядела достаточно густой, так что Остролапка решила прыгнуть. Она оттолкнулась от земли, но не успела приземлиться, как какой-то тяжелый комок шерсти обрушился на нее сверху и швырнул оземь.
«Кто на меня напал?» Она вскочила, судорожно хватая пастью воздух, и приготовилась защищаться.
— Ничего умнее не могла придумать? Зачем ты кинулась мне под лапы?
«Ветерок!»
Черный оруженосец племени Ветра стоял рядом и сердито отряхивал шерсть.
— Я уже почти поймал эту мышь!
— Прости, я не… — начала было Остролапка, но неожиданно разозлилась и распушилась от раздражения. «Почему этот несносный ворчун не смотрит себе под лапы?»
— Кажется, это нам поручили тут охотиться! — прошипела она, махнув хвостом на заросли травы.
— Я сам решаю, где мне охотиться! — отрезал Ветерок и сердито посмотрел на выглянувшего из-за камня Львинолапа. — По крайней мере, я все это время занимался делом, а не чесал язык с приятелями!
— Потому что ни один кот в здравом уме не согласится чесать язык с тобой! — огрызнулась Остролапка. Она всегда злилась, когда чувствовала себя виноватой. Ветерок, конечно, был ворчун и злюка, совсем как его отец, но Остролапке почему-то было его жалко. Грач относился к сыну с таким пренебрежением, что порой бедняга казался чужим в собственной семье.
— Ты не ушиблась? — подскочил к сестре Львинолап.
— Разумеется, нет! — буркнул Ветерок. — Пусть лучше принимается за охоту, чем путаться у меня под лапами. Чем скорее мы наловим дичи, тем скорее отправимся домой.
Остролапка знала, что Ветерок с самого начала не хотел идти в горы. А еще Грач всю дорогу обращался с ним, как с ненужной обузой. Он ни разу не дал понять, что гордится сыном, и за все путешествие не сказал ему ни единого доброго слова! Другое дело Ежевика! Каждый раз, когда отец хвалил ее, Остролапка чувствовала себя самой великой воительницей Грозового племени. Она взглянула на несчастного Ветерка и чуть не заплакала от жалости.
— Да, поскорее бы вернуться к озеру, — пробормотала она.
Ветерок сердито прошипел:
— С какой стати мы должны охотиться для этого дурацкого клана? Каждый должен заботиться о себе сам!
«Ну как можно сочувствовать такому? — вздохнула про себя Остролапка. — Может, напомнить ему, что горные коты измучены недавней битвой, а из-за нашествия чужаков, дичи в горах осталось совсем мало? Но Ветерок сам это прекрасно знает, так что лучше поберечь силы. Пусть ворчит, сколько влезет. Ничего, скоро все это закончится, и мы снова окажемся дома!»
Больше всего на свете Остролапке хотелось очутиться в родном лагере, свернуться клубочком в своем мягком гнездышке, чувствуя со всех сторон теплые бока спящих товарищей. Она посмотрела на брата. Может быть, он объяснит Ветерку, почему они должны позаботиться о клане Падающей Воды?
Но Львинолап только высокомерно прищурил глаза и побрел в заросли, на ходу насмешливо бросив Ветерку:
— Постарайся поймать кролика!
— Грозовые коты всегда считали себя особенными! — фыркнул Ветерок, спускаясь вниз по склону.
Остролапка торопливо догнала брата. Он шел и что-то сердито бормотал себе под нос, не замечая ничего вокруг:
— Сила, сила… Хотел бы я получить такую силу, чтобы раз и навсегда заткнуть пасть этому наглецу!
«Шутит он, что ли?» — не поняла Остролапка. Она забежала сбоку и заглянула в глаза брата, ожидая увидеть в них знакомые веселые искорки, но Львинолап был мрачен. Тогда Остролапка прыгнула вперед и преградила ему дорогу.
— Ты ведь это не всерьез, правда?
Львинолап взмахнул хвостом.
— Разумеется, нет, — проворчал он. — Я просто ужасно устал.
— А все-таки, как ты думаешь… Что означает сила звезд? Неужели мы сможем заставить всех делать то, что нам хочется?
Львинолап мотнул головой и отвел взгляд.
— Хотелось бы, — уклончиво ответил он. — Честно говоря, я как-то не задумывался…
— Но ты должен об этом думать!
Львинолап обошел ее стороной и молча побрел вперед. Потом неожиданно сказал:
— Я бы хотел стать сильнее всех котов в лесу, и еще мне бы хотелось всегда побеждать в битвах, — признался он. — А ты?
— Я бы хотела знать то, чего никто не знает!
— Что именно? — лукаво прищурился Львинолап. — Понимать язык Двуногих?
— Ты просто дуралей, вот что! — возмущенно выпустила когти Остролапка. — Я хотела бы понимать… — она замолчала, подыскивая подходящее слово, — …все!
Львинолап ласково боднул ее лбом в бок.
— Только и всего?
Остролапка в сердцах отпихнула его, но не выдержала и рассмеялась.
— Ты же понимаешь, что я хочу сказать.
Они были почти рядом с деревьями, когда Львинолап продолжил:
— Я думаю, у каждого из нас будет своя сила. Возьми нашего Воробушка. Он и сейчас может пробраться в мысли любого кота и сказать, о чем тот думает. — Он пристально посмотрел на сестру и, понизив голос, спросил: — Он ведь и с тобой это проделывал, верно?
Остролапка молча кивнула.
— Листвичка этого не умеет, — продолжал Львинолап. — И никто из других целителей тоже. Воробушек знает даже, какие неприятности случаются в других племенах. Может быть, в этом и заключается его сила? У него есть дар видеть то, чего другие не видят.
— И при этом он, единственный из нас, слепой, — задумчиво пробормотала Остролапка, чувствуя, как шерсть медленно приподнимается у нее на спине.
На краю рощицы росла густая трава, поэтому Остролапка остановилась, пропуская вперед брата.
— А еще что тебе кажется? — спросила она, когда тот начал обнюхивать заросли.
Львинолап обернулся, и глаза его сверкнули каким-то странным огнем.
— Помнишь, в самом начале нашего путешествия мы остановились на высоком склоне и смотрели вниз, на озеро? Ты тогда охотилась, а потом отдыхала, а я… я не был голоден. — Он моргнул. — Я тогда забрался на самый высокий камень и смотрел вниз. Так вот, у меня было такое странное чувство… очень странное.
Остролапка, дрожа от нетерпения, вытянула шею.
— Странное? Почему?
— Я вдруг почувствовал, что могу всё! — глаза Львинолапа полыхнули грозным пламенем. — Могу без устали бежать до самого горизонта, могу сразиться с любым врагом и победить его, могу без страха вступить в любую битву…
Остролапка сделала шаг — и вдруг поняла, что пятится назад. В облике брата было нечто такое, от чего ей стало не по себе. Он как-то незнакомо напружинил плечи, став гораздо мощнее и крупнее, чем раньше. Но больше всего ее пугал его взгляд. Львинолап смотрел как будто сквозь нее, куда-то далеко-далеко, за леса и равнины, в то таинственное место, где он одной лапой будет побеждать всех своих врагов.
Остролапка вдруг вспомнила о том, как Львинолап сражался с врагами клана. Она вновь мысленно увидела, как брат, пошатываясь, вышел из битвы, весь залитый чужой кровью и готовый биться до тех пор, пока последний его противник не рухнет замертво.
Грозный огонь, сверкавший в глазах Львинолапа, заставил ее поежиться.
«Неужели я боюсь собственного брата?»
Глава II
Воробушек дотронулся носом до лапы Рыжинки. Подушечка была горячая и отекшая.
— Распухла, — сказал он. — Кожа стерта, но крови нет. Впрочем, ты и сама это знаешь.
Он повел ушами, прислушиваясь к удаляющимся голосам Остролапки и Львинолапа. О чем они говорят? Неужели снова судачат о пророчестве?
Рыжинка убрала лапу из-под его носа и вздохнула.
— Я чувствую, что кровью не пахнет, но подумала — вдруг туда камень попал? — Она лизнула больную подушечку и добавила: — После этих гор лапы у меня настолько огрубели, что я не могу отличить мозоли от ран.
— Нет, камня там нет, — успокоил ее Воробушек и повернул голову на звук воды, бегущей по камням неподалеку от того места, где они стояли. — Кажется, речка не слишком глубокая. Зайди в нее и постой немного. Холодная вода остудит твою лапу, и отек уменьшится.
Он повернулся и не успел отойти на несколько шагов, как услышал за спиной громкий всплеск.
