отвернуться и закрыть рот.
– Ага, опять без меня секретничаете? – Таня, как обычно яркая и энергичная ворвалась в класс и подлетела к нам, приобняв Сашку.
– От вас, Татьяна, ничего не скроешь. Вы что не услышите, то додумаете, – Саша аккуратно снял Танину руку со своего плеча и сел рядом со мной.
– Не вредничай, Потапов! Скоро мы расстанемся, еще скучать будешь, а поздно! – Таня привыкла к тому, что Саша избегает её, и в качестве развлечения постоянно ставила его в неловкие положения.
Я улыбнулась. Я обожала эти их сцены «напористая девица и скромный парень». Они были органичны и искренни в этих ролях.
– Ну, мисс «я самая умная в классе», – обратилась она ко мне – влипли мы с тобой с этой алгеброй?
– Есть немного…
– Забей! Еще две недели, всё исправим! Придёшь сегодня в клубешник?
– Не знаю. Возможно, нет.
– Это из-за Шустова?
Саша напрягся. Он немного слышал о моих непростых взаимоотношениях с этим старшеклассником, но подробностей не знал. А я не хотела говорить о своих чувствах в связи с возвращением Дани, особенно при Саше.
– Нет. Это из-за алгебры. И прочих предметов. Хочу медаль. И в МГУ поступить.
– Ну, поздно пить «Боржоми». За две недели ничего не изменишь. Что знаешь, то знаешь, много нового не выучишь. А такой весны в твоей жизни точно больше не будет! Захочешь все вернуть – а поздно! – Таня шумно уселась за свою парту и начала копаться в сумке, ища нужный учебник.
Я была во многом согласна с ней, но моя дурацкая «правильность» не теряла бдительности и уже прицокивала в стороне и грозила пальчиком.
На уроке литературы мы усиленно «добивали» современных поэтов и повторяли теорию и терминологию.
Я люблю литературу. Это прям мое.
Я научилась читать в пять лет, и с тех пор для меня книги – это самое любимое времяпрепровождение. Если бы я могла, то засела бы за сотни книг и не вылезала, пока все не перечитала бы.
Я люблю в них все: запах страниц – то свежий, типографский, то давний, говорящий о том, что книгу давно не открывали; люблю шелест страниц и ощущение «книги в руке»; люблю миры и страны, которые появляются передо мной, как только я начинаю читать; люблю закидывать голову и хохотать над смешными моментами; люблю, когда учащается пульс от волнения и сопереживания персонажам…
Из-за этого моего увлечения книгами мне не всегда легко общаться с людьми. Как правило, мои ровесники читать не любят и подобные темы в разговорах не поддерживают. А стоит начать обсуждать какую-нибудь книгу, так все сразу смотрят на тебя как на зануду и заучку. Но и тут я приноровилась: не касаюсь околокнижных тем, но иногда вворачиваю удачную цитатку, что порой вызывает или улыбку, или смех, или заинтересованность.
Расслабиться я могу только с Сашей. Не знаю, когда он успевает, но читает он точно больше меня! И терминологией лучше владеет.
– Са-а-а-аш!
– Аа-а-а?
– Пошли со мной на филфак?
Сашка улыбнулся и отрицательно покрутил головой.
– Меня небо зовет. Не могу я в четырех стенах.
– Ты последний романтик, Потапов. Я восхищаюсь тобой!
– Я тобой тоже… – Саша осекся, а я сделала вид, что не заметила.
– И напрасно.
Я быстренько встала и вышла из класса под пристальным Сашиным взглядом, очень надеясь, что удастся улизнуть домой без объяснений с Таней по поводу планов на вечер. Дело в том, что я и сама еще не решила, пойду сегодня на дискотеку или нет?
Но моя подружка была девушкой шустрой:
– Данилова, душа моя! Сбавь-ка ход!
Пришлось остановиться.
– Нет, ты мне сегодня совсем не нравишься! – начала наступление Таня. – Давай, выкладывай!
Скрывать что-то от «моей Таньки» было бесполезно – ее пронзительный взгляд как рентген считывал мои чувства и эмоции. И в девяноста девяти процентах случаев – безошибочно!
– Напряжение растет. Скоро экзамены, а потом поступление. Родители говорят, что пора перерыв в гулянках сделать и сосредоточиться на главном. А мне так все надоело! Да еще Шустов этот…
– А с ним-то что не так? Уже виделись?
– Не виделись. И видеться с ним я не хочу.
– Ой, ну вот это вообще не проблема! Ты его сто лет не видела, он вообще забыл, что подкалывал тебя. Тем более что ты сейчас красотка, а не тот мокрый утенок, которого он помнит!
Танин энтузиазм не мог не заразить, но было несколько вещей, в которых я была полностью уверена:
Первое – я вовсе не красотка. Умная – да, воспитанная и тактичная – да, эрудированная – точно! Но вот красивая – это не про меня. Красивой была Таня: точеная фигурка, модельный рост, бессменная мини-юбка или «джинсы в облипочку», каштановые волосы до пояса и кукольное личико – против такой красавицы мало кто мог устоять. Я и сама засматривалась на нее, когда она красилась перед зеркалом в школьном туалете или выбирала в магазине новое платье. Она была именно той, о ком песни пишут и в мечтах видят.
А я была… обычной: лицо круглое, нос вздернутый, на губе чуть заметный шрам от падения с дерева в шесть лет, волосы – темно-русые и вьющиеся, рост – низкий, фигура – «ничего особенного» и полное отрицание юбок и платьев – этакий «солдат науки». Нет, нет. Я не красавица…
Второе – Шустов точно меня не забыл. Потому что в последнюю нашу встречу я оказалась свидетельницей сцены, которую видеть не должна была.
Я шла вечером из магазина и увидела, как на парковке отец Дани ударил его по лицу. Даня упал на асфальт и долго не мог встать. А я была настолько ошарашена увиденным, что стояла и смотрела на них. Когда они оба заметили меня, я прочитала недовольный взгляд Сергея Юрьевича и раздражение и злость в глазах Дани. Он ненавидел меня за то, что я все увидела. Бррррр! Такое не забудешь.
И – третье – моя интуиция меня редко подводит, и сейчас она просто кричала: сиди дома и занимайся учебой, иначе…
– Я подумаю, – сказала я Тане и помахала ей на прощание. – Пока!
Глава 3
В 9 часов вечера я повторяла грамматику по немецкому, когда к дому подъехал зеленый «шевроле». Это Света и Женя из нашей клубной компашки.
– Эй, Даниловы! Тусовка вот-вот начнется. Прыгаем быстрее в машину.
Я вышла на улицу, когда рядом с ребятами уже стоял Дима.
Вообще компания, к которой я принадлежала, была очень разношерстной. Было пару парней из
