— Ты можешь сесть, — сухо произношу, стараясь вернуть мысли в нужное русло.
Снова перевожу свой взгляд на рыжеволосую студентку. Совсем некстати она начинает водить кончиком ручки по губам, пока изучает свои заметки. Слишком нехорошо для меня. В голове вновь начинают оживать сцены с её прекрасным ротиком. В этих сценах нет ничего приличного, сплошной разврат и похоть. Мне нужно отвлечься от Айрис. Не думать о её пухлых губах, что могли сейчас оказаться в моей власти. Продолжаю изучать её взглядом. Айрис будто чувствует это и поднимает свой взгляд на меня. Два чистых изумруда сталкиваются со мной в немом поединке. Мы, наверное, смотрим друг на друга целую вечность, пока не замечаю, как зрачки Айрис расширились, а щёки покрылись пунцовым румянцем. Неужели малышка думает о том же, о чём и я?
— Мисс Сойер, — прокашливаюсь и с усмешкой на губах смотрю на неё. Девушка выходит из охватившего нас транса и даже выпускает ручку из рук. Та с глухим стуком ударяется об пол.
— Да, доктор Вальдес.
— А вы, что думаете насчёт того, что недавно сказал ваш коллега? — обхожу свой стол, уменьшая расстояние между нами. Девушка улыбается, а затем смотрит на парня. На несколько минут в помещении воцарилась тишина. — Или вы тоже считаете, что у нашего пациента сердечная недостаточность?!
— Нет, я так не считаю. Думаю, мой коллега немного ошибся.
— Ну так расскажите нам, в чём же ошибся ваш коллега? — скрещиваю руки на груди и облокачиваюсь на край стола.
— На первый взгляд, изучая историю болезни, может показаться, что это простая сердечная недостаточность.
— Как интересно. Никогда не думал, что сердечная недостаточность может быть простой. Вы меня удивили, — открыто издеваюсь над ней, и это доставляет мне удовольствие.
— Я ещё не закончила, — голос становится немного грубее и в то же время увереннее.
— Да, конечно, мы вас слушаем. Возможно, вы откроете мне и вашим коллегам новые познания, как ранее сделал Спенсер.
— Так вот о чём я… По всем результатам может, на первый взгляд, показаться всё не так плохо, но у него в конечном итоге порок сердца.
— Интересно. И как же вы к этому пришли?
Айрис продолжает смотреть на меня с той же уверенностью, что была у неё в первый день, когда правильно ответила на мой вопрос. Но сегодня в её взгляде что-то поменялось. Он буквально кричал, что она хочет большего. Доказать мне свою стоимость. Показать, что я могу ошибаться на её счёт. Сделать так, чтобы я пожалел о том, что недооценил такой дорогой камень. Но проблема в том, что меня очень тяжело удивить. А ещё труднее получить от меня похвалу. Сойер не догадывается об этом.
— В конце была упущена одна деталь. У нашего больного маленькие дефекты межжелудочковой перегородки сердца. А это напрямую говорит о том, что у него порок сердца. Что говорит вследствие ещё об одном, была проведена радикальная операция на сердце.
После этих слов девушка выдыхает и нервно сглатывает. Ожидает от меня ответа. Минуты длятся долго. Но это лишь для неё. Мне же нравится видеть её такой. Не знаю, почему, но чувствовать, как Айрис переживает, доставляет удовольствие.
— На этом у нас всё. Можете отправляться каждый по своим делам, — отталкиваюсь от края стола и поворачиваюсь к ним спиной, так и не дав ответа Айрис. Интерны очень быстро покидают помещение, оставляя меня в тишине. Не ушла одна Айрис. Чувствую, как её взгляд прожигает мне спину.
— Вы что-то хотели? — продолжаю заниматься своими делами, не обращая внимание на зеленоглазку.
— Вы так и не ответили, — слышу её шаги. Оборачиваюсь к девушке. Она оказывается настолько близко, что дыхание перехватывает.
— А вы у меня что-то спрашивали?
— Я говорю про задание.
— Хм…, — прищуриваю глаза, и делаю шаг к ней. Айрис начинает учащённо дышать.
— Ты собираешься стать хирургом, но при этом дрожишь как осиновый лист от моей близости, — обхватываю её запястье и двумя пальцами надавливаю. Сердце девушки бьётся так сильно.
— Что, чёрт возьми, происходит? — её голос дрожит.
— Как давно у тебя тахикардия?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Это вас не касается. И я не припоминаю, чтоб мы переходили на «ты», — пытается освободиться из моей хватки, но тщетно. Притягиваю девичье тело к себе, соприкасаясь с ней лбами. Наши губы в миллиметре друг от друга. Внутри что-то взрывается. Её запах настолько завораживающий, что мой разум отключается напрочь. Желание попробовать её на вкус пересиливает всё остальное.
— Это охренеть как неправильно.
— Что?
— Плевать, — обхватываю её затылок рукой. — Хочу эти губы, чёрт возьми, — отключаю разум и впиваюсь в пухлые губы. В этот момент у меня окончательно сносит крышу.
ГЛАВА 3
Айрис
Неделя длилась слишком мучительно и долго. После произошедшего мы с Домиником старались не показываться друг другу на глаза. Но почему-то виноватой чувствовала себя я, а не наоборот. Мысли всё время предательски возвращали в тот момент, когда Вальдес поцеловал меня. Было настолько неожиданно, что на некоторое время моё тело парализовало от шока. В голове были мысли: «он меня целует. Целует. И это всё не сон». Стоит признать, что я неоднократно представляла наш поцелуй. Только это было в сотню тысяч раз лучше, чем в моих мечтах. Мне хотелось, чтобы это никогда не кончалось. Но Доминик прервал этот момент также быстро и неожиданно, как и набросился на меня.
Сегодня мне предстоит обход, а затем общее собрание, где я встречусь с ним лицом к лицу. Был бы выбор ни за что туда не пошла. Но у меня нет такой возможности. Хотим мы этого или нет, нам придётся пересекаться. Продолжаю повторять эти слова и спокойным шагом захожу в больницу. Чем ближе я к нему, тем сильнее ощущаю притяжение между нами. Бросает в жар, стоит ему кинуть на меня мимолётный взгляд. Перед глазами сразу появляется сцена того, как я его целую. Это не ты его целовала. Не ты!
— Скажи, что я не опоздала, — вбегает в раздевалку Мила и начинает хаотично снимать с себя верхнюю одежду. В спешке спотыкается об свою сумку и чуть не падает на пол.
— Осторожно, — подбегаю и ловлю её за локоть, не дав упасть.
— Спасибо, — милая улыбка касается её губ.
— Время есть, ты можешь спокойно выдохнуть и начать собираться. Но только в этот раз не упади, — отпускаю подругу и возвращаюсь к своим делам.
— Как думаешь, он сегодня снова всех опустит ниже плинтуса?
— Ты о чём?
— Я говорю о докторе Вальдесе, — от его имени по коже снова начинают бегать мурашки.
— Не знаю, Мила. Могу сказать одно, он слишком о себе высокого мнения, — собираю волосы в хвост и после беру в руки нужные истории болезней, чтобы пойти на обход.
— Вы с ним однозначно не поладили.
— А должны? — приподнимаю бровь, стараясь не выдать дрожь в голосе. Между мной и этим мужчиной никогда не будет понимания. Сплошной хаос.
— Ты невыносима, — вздыхает девушка.
— Я тебя тоже люблю, — говорю девушке, после чего покидаю раздевалку и направляюсь к своему больному.
Чем быстрее доберусь до палаты, тем больше шансов не встретить Вальдеса в коридоре. Спасает только то, что сейчас у нас очень мало шансов остаться наедине. Открываю дверь и захожу в палату, где лежит подросток лет семнадцати. Он уже несколько лет находится в стенах этой больницы, что очень печально. Больничные стены стали для него домом. Надеюсь, парень скоро сможет вернуться к той жизни, где не будет белых халатов и медицинских процедур.
— Как себя чувствуешь? — подхожу к кровати, где сидит парень и читает книгу.
— Доктор Сойер, — радостно восклицает. — Я хорошо себя чувствую. Вы как?
— Хорошо, — обхожу кровать и сажусь на стоящий рядом стул. — Ты готов?
— Я давно готов. Не знаю, почему всё так долго тянется, — пожимает плечами.
— Ты сильный мальчик и сможешь всё это преодолеть, — подушечками пальцев провожу по его щекам и понимаю, что-то не так.
— Давно у тебя жар? — продолжаю трогать его лицо, а затем руки.
