- А я Виола, - решила она поговорить еще немного, чтобы проверить рефлексы и ясность сознания.
- Я знаю, - ответил Аркадий. Ясно, Наумовна, наверное, рассказала. – Я выходил из подъезда и…. Не помню, как упал. Похоже, что ударился головой, потому что болит затылок, и ушибся спиной. Но болит справа, похоже, что ребро. Но хруста я не слышал….
- Давайте я вас осмотрю, - Виола шагнула к пациенту. – Вы можете привстать, чтобы снять одежду? Или просто сесть, чтобы я хотя бы голову глянула.
Мужчина покосился на нее и сообщил.
- Я попробую, - он слегка приподнялся на локтях.
- Наверное, все же стоит позвонить на станцию скорой помощи, - пробормотала она, глядя на то, как ее неожиданный пациент старается не делать лишних движений.
- Не надо! – Аркадий резко подтянулся и сел. – Со мной почти все хорошо.
Виола, конечно, не поверила, но спорить не стала. Спать хотелось немилосердно, так что нечего усугублять свою жизнь попыткой причинить непредумышленное добро незваному гостю.
- Ого, - она осмотрела приличного размера шишку на затылке. Крови не было, но опухоль была внушительной. Она принялась пальпировать проблемную зону, отчего мужчина резко дернул головой в сторону так, что с него очки чуть не слетели.
- А врачей специально учат тыкать пальцами в больное место? – Недовольно спросил он.
- Я должна была удостовериться в том, что череп цел, - она спокойно пожала плечами. – А теперь раздевайтесь, нужно осмотреть вашу спину, - Виола отвернулась к столу, чтобы найти обезболивающий препарат. Голова у него, наверное, раскалывается от боли. – Готовы? – Спросила она, найдя искомое.
- Да, - прошипел мужчина сквозь зубы.
Третьякова обернулась и вопреки желанию, оценивающе окинула взглядом жилистую фигуру. Хорош. Видно, что не мальчик, но выглядит весьма привлекательно. Худощавый, подтянутый. Конечно, простоватое лицо с широкими скулами и очки несколько портили первое впечатление, но…. Какое ей, собственно, дело до чужого внешнего вида. Перед ней пациент и относится к нему нужно соответствующе. Вот только на нее он тоже бросает странные взгляды.
- Повернитесь немного, - нахмурилась Виола.
Аркадий подчинился. Мда, гематома на спине выглядела намного хуже шишки на затылке. Правая сторона спины уже налилась багрянцем, однако, судя по виду, позвоночник не был задет. Она пробежалась пальцами по напряженным мышцам. Надавила на позвоночник в паре мест, отчего дыхание мужчины сбилось. А когда она перешла на само место ушиба, он и вовсе принялся что-то бормотать сквозь зубы.
- Потерпите, мне нужно удостовериться, что ребро не сломано, - ласково сообщила она, надавив на особо болезненную область.
- Третьякова, я всегда знал, что ты меня за что-то ненавидишь, - вдруг уловила она едва слышное.
Напряглась, отстранилась и принялась изучать лицо пациента уже куда пристальнее. Мужчина так же пристально смотрел на нее, не скрываясь от взгляда. Темно-серые глаза следили за каждым ее движением. А широкая оправа очков скрывала шрам на левой брови, который она сама ему кога-то оставила. В ее взгляде мелькнуло узнавание.
- Аркашка? – Виола прижала руку ко рту. – Молчанов Аркашка?
- Я, - он криво улыбнулся. – Неужели я так изменился?
Она сделала два шага назад и опустилась в компьютерное кресло.
- Еще как. Ты же…. Я тебя последний раз в десятом классе видела, когда ты портфель мне таскал. А потом вы переехали в другой район города, и я тебя вообще больше не видела, - пробормотала Виола ошарашенно.
-А до переезда ты меня чуть не убила дыроколом, который запустила в Гуськову, за то, что та приревновала к тебе Воронина. Помнишь? – Хмыкнул он.
- Помню. Извини. Там столько крови было…. Я, наверное, после этого решила в медицину идти, чтобы знать, как помогать людям, - она нервно провела ладонью по волосам. – Господи, Молчанов, тебя же обезболить нужно, - Виола только сейчас поняла, что он так и сидит и страдает от боли.
- Да потерплю ради такой встречи, - он улыбнулся, но тут же скривился. – Хотя, нет. Больно все-таки, - он осторожно прикоснулся к ребрам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- На, держи таблетку, - протянула она ему блистер, - а я сейчас воды принесу.
Аркадий проводил ее взглядом и тут же посерьезнел. Третьякова ничуть не изменилась… в худшую сторону. Даже расцвела, стала более… женственной что ли. Ей это безумно шло. В школе он пытался оказывать ей знаки внимания, но она была умницей и красавицей, а он страшненьким ботаном, которого стразу и не разглядишь. Виола, конечно, милостиво позволяла ему изредка провожать ее из школы, но это было больше для отвода глаз. Так она избегала излишнего внимания других парней, потому что была сосредоточенна на учебе. Аркаша помогал, но…. Он-то тогда влюбился по-настоящему. Первая любовь и все такое. И судя по тому, как у него сегодня ёкнуло в груди, когда он ее увидел чуть растрепанную, уставшую и в мешковатой пижаме, то ничего у него не прошло. Не зря он за столько лет так и не смог ни с кем построить серьезных отношений. В его голове уже был создан вполне конкретный идеал, под который ни одна женщина просто не могла подойти по той простой причине, что не являлась Виолой. И как ему теперь с этим осознанием жить? Нет, права была мама, когда отправляла его к психологу после очередных неудачных отношений. Давно бы уже понял причину своей невезучести в плане личной жизни.
- Держи воду, - Виола вошла в комнату и протянула ему стакан.
- Да, спасибо, - он выдавил из блистера таблетку и запил.
Третьякова же принялась копаться в своей гигантской аптечке и вскоре выудила из нее широкий бинт.
- А теперь мне нужно стянуть твои ребра, - объявила она. – У тебя подозрение на трещину в ребре. Завтра съездишь в больницу и сделаешь снимок, а сегодня… пока так.
Аркадий нахмурился, но кивнул. И даже вытерпел, когда мягкая грудь, спрятанная под пижамной футболкой, касалась его плеча. Просто зубы стиснул и старался не выдать себя ни звуком.
- Ну вот и все, - Виола отошла на шаг, рассматривая свою работу. Все аккуратно получилось, как в учебнике. – Но завтра обязательно на снимок.
- Хорошо, - согласился Молчанов и, взяв в руки футболку, принялся комкать ее, о чем-то размышляя. Но сказать больше ничего не успел, потому что в коридоре послышались шлепки голых ножек и в комнату вошел сонный малыш.
- Мама, - позвал он, с трудом держа глаза открытыми. Аркадия он, кажется, не заметил.
- Что, сынок? – Тут же подорвалась Виола и подхватила сына на руки.
Ребенок не ответил, потому что привалился к матери, закрыл глаза и сладко засопел на ее плече. Мужчину, как кипятком обдало, второй раз за эту ночь.
- У тебя сын? – Шепотом спросил он.
- Как видишь, - так же шепотом ответила она, чуть покачивая руками. Аркаша осмотрел комнату. Ни одной вещи, которая бы говорила о наличии мужчины в доме здесь не наблюдалось. Виола распознала этот ищущий взгляд и чуть поморщилась. – Его отца здесь нет. Он вообще, вряд ли вспоминает о том, что у него ест сын, - добавила она едва слышно.
- Угу, - у Аркадия в голове крутилась уйма вопросов, но задавать их сейчас он попросту не решился. Вместо этого он неуклюже надел на себя футболку и осторожно поднялся с дивана. Чуть пошатнулся.
- Ты куда? – Нахмурилась Третьякова.
- Домой. Вам спать пора, - произнес он, вновь пошатнулся и, не удержавшись на ногах, вновь сел на диван. – Сейчас, через минуту встану и уйду, - пробормотал он как-то странно себя чувствуя.
- Ты на машине? – Хозяйка квартиры поудобнее перехватила сына.
- Да. И я тут недалеко живу, - скривился он.
Виола вздохнула.
- Я дала тебе таблетку, после которой нельзя садиться за руль. И вообще, прямых угроз твоей жизни я не вижу, так что переночуешь здесь, а завтра уедешь на такси до больницы, - решительно объявила она.
- Но….
- Поспишь здесь на диване. А я у Богдана в комнате посплю, - быстро перебила его Виола и нервно улыбнулась.
Аркадий несколько секунд пристально смотрел на нее, затем кивнул и снова принялся раздеваться. Он не знал, зачем ей это нужно, но уходить ему не хотелось. Когда еще вот так получится увидеть ее? Он перевел взгляд на спящего малыша на руках Виолы и сердце его защемило. Все случившееся сегодня казалось каким-то нереальным, а женщина с ребенком на руках как будто с иконы сошла. Кажется, таблетка начала действовать как-то неправильно.
