- Наверное, нам нужно сделать паузу, - говорит он.
Должно быть, он услышал мое тяжелое дыхание под маской, но здесь нет никакого удобного места для привала. Температура опускается также быстро, как солнце, - сейчас самое время найти убежище, но близлежащее здание под огромным количеством граффити выглядит так, будто вот-вот упадет. Я качаю головой, и парень, не спрашивая, поворачивает вентиль на моем баллоне, чтобы повысить поток кислорода.
Он открыт на полную. Сколько нам нужно времени, чтобы добраться до Секвойи? Едва Квинн поворачивается ко мне спиной, я убавляю на пятнадцать процентов.
- Туннель, - говорит Джаз и показывает на ведущий вниз туннель в паре сотен метров впереди. Она подпрыгивает, снежная слякоть брызгает во всех направлениях.
-Только осторожней! - кричу я ей вслед. Вытаскиваю карту из кармана пальто и разворачиваю ее уже в сотый раз. - За туннелем должен быть вокзал. Святого Панкраса, - объясняю я Квинну. Он использует момент для объятий. Невольно я становлюсь очень напряженной.
Он делает шаг назад.
- Все хорошо?
- Я так хотела, чтобы мы нашли больше выживших, - уклоняюсь я. Я не хочу волновать его, и он не смог бы развеять мои страхи, что бы он не сделал.
- Мы справимся, - говорит он. Я киваю, натягиваю шапку пониже на лоб и сухо улыбаюсь.
- Заканчивайте там шушукаться и дуйте сюда, - кричит Джаз, уже далеко впереди от нас. Она тянется к дыхательной маске под подбородком. Она нужна ей время от времени, так как она выросла в роще и провела там всю свою жизнь, приучив свое тело к низкому содержанию кислорода. Как волчок, она кружится вокруг и тянет открытый рот к небу. Ее красные кудри на фоне заснеженного заднего плана пылают, как огонь. Едва ли она понимает, что мы вытащили ее, единственную выжившую, из горы мусора и обломков, которые когда-то были ее домом.
Квинн берет меня за руку и заставляет посмотреть ему в лицо.
- Мы вытащили ее живой и нашли друг друга, несмотря на то, что это было невозможно.
- Я просто хотела бы только... - я думаю о безжизненных телах моих родителей, в луже крови на сцене, когда начался погром. Я была всем, что у них было. Они трудились каждый день, чтобы заплатить налог за кислород, чтобы я могла дышать. Славу Богу, у меня есть Квинн.. но все же я хотела бы, чтобы родители тоже были рядом.
- Как ты думаешь, Мод тоже выжила? - спрашиваю я.
- Старая сумасшедшая? Ну конечно. Джаз же говорила, не так ли?
Я как раз хочу возразить, что Джаз не может точно сказать, кто точно выжил, а кто нет, когда раздается резкий крик, а затем удар.
Мы оборачиваемся.
- Джаз?
Она исчезла.
Квинн срывается с места, я за ним, хотя и отстаю от него. Затем он останавливается, удивленно осматривается и ругает Джаз.
- Она была здесь, именно здесь, - говорит он, когда я догоняю его.
Тишина.
Зигзагом мы обходим шины и снова останавливаемся только перед остатками колючего проволочного забора со старыми пластиковыми ошметками за старым дорожным вагоном. В сумерках мы осторожно приближаемся к туннелю, зовем Джаз. После всего ужаса, случившегося за последнее время, мы должны думать о наихудшем.
Я снимаю один красный волос с пальто и позволяю ему парить в воздухе по направлению к земле.
- Нам надо разделиться. Тогда мы быстрее найдем ее.
- Чтобы мы снова потерялись? Забудь об этом, - он берет меня за руку, и мы всматриваемся в туннель, но не заходим. Свет в конце кажется серым полукругом.
- У тебя есть фонарь? - шепчу я, чтобы не вызывать эхо.
- У меня ничего нет, - вздыхает он и касается своих волос моей перчаткой.
- У тебя есть я. И вместе мы снова найдем Джаз, - я смотрю еще раз в туннель. - Но она ни в коем случае не внутри. Она не была настолько впереди нас. Давай вернемся.
Он держит один палец у уха.
- Что это было? - спрашивает он.
Несмотря на то, что я молчу, я ничего не слышу, кроме собственного дыхания и слабых бульканий дыхательных приборов. Квинн поворачивает назад и бежит вдоль шин.
- Будь осторожней, - я бегу следом за ним.
Квинн останавливается и широко расставляет руки, чтобы не упасть. Когда я подхожу к нему, вижу, куда он почти что упал. Дыра.
Канализационная шахта, наполовину накрытая металлическим диском. Квинн хватает его с одной сторону, я с другой. Мы уравновешиваем его, убирая крышку в сторону, а затем отпихивает ее, и позволяем ей упасть на землю. Внизу мы видим Джаз.
- Сколько еще мне нужно орать? - стонет девушка.
- Мы не могли тебя услышать. Но теперь мы здесь, - успокаиваю я ее и свешиваю ноги в шахту.
- Это, должно быть, шутка? - Квинн тянет меня назад.
- Туда можно спрыгнуть,- настаиваю я.
Он только сопит. Я встряхиваю его и мне немного стыдно за свой ледяной взгляд. Он просто не хочет, чтобы что-нибудь произошло со мной.
- Прыгну я, - заявляет он.
Он садится на край и осторожно спускается вниз, чтобы не приземлиться на Джаз. Затем он одевает ей маску, чтобы было легче дышать. - Я подниму ее, а ты вытащишь.
Ободранное лицо Джаз появляется наверху. Я опускаюсь на снег, беру ее подмышки и откидываюсь назад, чтобы поднять ее всем своим весом. При этом она непрерывно жалобно стонет.
- Теперь меня, - кричит Квинн.
Я глажу Джаз по лбу, кладу ее на замерзшую землю и склоняюсь над дырой. Квинн тянет руки мне навстречу. Но как бы я ни пыталась, он намного тяжелее Джаз. Мне не поднять его.
Вены на моих висках начинают стучать.
- Я не могу, - я опускаюсь рядом с дырой. Как я ненавижу такие признания. - Нам надо что-то найти, на что ты мог бы встать, - может быть, я и слаба, но не глупа.
Я спешу к обломкам поезда справа от меня. Когда я забираюсь внутрь, пол оседает подо мной. Я хватаюсь за ржавый огнетушитель на стене и ползу дальше внутрь. Большинство сидений уже вырваны или разорваны. Только два сиденья целы. Я закрываю глаза, но никаких шансов: я вижу побледневшие кости, сверху кости маленького, внизу более крупного человека. И рядом на земле лежат два черепа, большой и маленький. И нож.
Вероятно, они покончили жизнь самоубийством. Перерезали шею, большего и не надо. Из уроков истории я знаю, что людям было очень тяжело во время ухудшения из-за нехватки кислорода и продуктов. Но кем они были? Ребенок с матерью или отцом? Никто никогда не узнает. Две жизни просто так исчезли из истории, не оставив после себя ничего, как и многие после них.
Квинн зовет меня. Сконцентрируйся, Беа!
Я хватаю расшатанное, разрушенное кресло и вытаскиваю его из поезда.
Я тащу его в шахту, куда оно падает с глухим звуком. Квинн отходит в сторону и использует его как подножку. Со второй попытки его подбородок и локоть появляется над краем, и наконец, он выкарабкивается наружу. Тяжело дыша, он опускается на землю.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
