невысокой, легкий освежающий ветерок приятно обдувал тело. Самое удивительное, что по дороге в больницу я встретил лишь двух людей: свою соседку, миссис Эмкджкомб, и знакомого, Билли Стефана, который работал уборщиком в моей школе.
Чтобы добраться до места назначения, мне понадобилось около двадцати минут. Правда, я решил прогуляться, поэтому пошёл через парк, по берегу озерца. Там царила тишина, лишь где-то далеко были слышны голоса каких-то дам, которые выгуливали своих собачек. Лёгкое, ненавязчивое пение птиц предавало этому месту большей сказочности. Лили любила проводить вечер вторника здесь, в нашей маленькой Стране Чудес.
В больнице было немноголюдно. В очереди к моему врачу, Бенджамину Картеру, было лишь две женщины. Первая вовсе непримечательная, но вторая излучала такое тепло и свет, что, наверное, могла осветить всё помещение. Её внешность манила естественной красотой: ярко-голубые глаза, которые смотрели знакомым взглядом; серебристые волосы, которые спадали на плечи; приятны ямки на щеках играли в танце, когда она улыбалась; лёгкое чёрное платье, а на плечах – шерстяная накидка. Но и к ней прикоснулась костлявая рука старости. Её черты лица немного размылись, а морщины искривляли острую внешность. Хотя казалось, что возраст наоборот делал её привлекательней. Поверьте, такого пня, как я, может впечатлить не каждая прохожая.
Откровенно говоря, незнакомка понравилась мне, как когда-то давно мне припала к душе Лили. Поэтому я принял решение завести с ней разговор, а если повезёт – пригласить на ужин. Казалось, что сама судьба выкинула в мой унылый океан этот спасательный круг.
Стихшим голосом я произнёс:
– Добрый день. Сможете уделить мне минуту?
Ответ не заставил себя ждать. Прозвучал чуть грустный, но сдержанный голос:
– Добрый. Боюсь, что минуток с каждым днём всё меньше. Правда, для такого приятного мужчины я найду одну.
Мои щёки засветились румянцем, но я понятия не имел о чём она. Увидев моё удивлённое выражение лица, женщина произнесла:
– Меня зовут Кэрол. К сожалению, у меня рак, – в её глазах проступили слёзы. – Но я приняла это, как должное. Он вытягивает из меня жизнь, с этим ничего уже не поделать.
На её лице заиграла натянутая улыбка. Меня жутко удивили эти слова и то безразличие в холодном голосе. Я тогда не понимал, что смириться для неё было единственным выбором.
Голос Кэрол стал совсем тихим:
– Прошу, не осуждайте меня. Этот недуг не лечится. Я хотела жить. Пыталась спастись, но всё в пустую. Хотите узнать, зачем я это рассказываю Вам? Думаю, да. Просто мне хочется, чтобы люди не тратили на меня свои силы и время.
В этот момент её глаза наполнились отчаянием, но сразу же исчезли под платком.
Сила воли этой дамы поражала, моё мнение изменилось очень кардинально. Нельзя было подумать, что она носит в себе. Безусловно женщина умела скрывать свои проблемы.
– Я не имею права осуждать Вас. Кстати, не хотите поужинать сегодня вечером?
Такой вопрос, видимо, выбил её из колеи. Она просто сидела и молчала. Вдруг появилась ясная улыбка:
– Вы серьёзно?
Я кивнул.
– Ладно, давайте в шесть, у вас дома. Почему бы не развлечься в компании мужчины?
Я лишь хмыкнул в согласие, и в ту же минуту прогремело моё имя. Пришлось идти к этим злополучным дверям, в царство бесплатной медицины.
Бенджамин сидел, как всегда, положив ногу на ногу и потряхивал носком туфля. Док был чернокожим, худощавым, могу сказать, симпатичным. Его покрытое щетиной лицо выглядело обеспокоено, но излучало совершенно неподдельное радушие. Его голос звучал непринуждённо, хотя была в нём нотка переживания.
– Давненько ты не проведывал меня, Дженкинс. Небось, опять проблемы с сердцем, раз удостоил меня, обычного доктора, своим приходом, – по его лицу разлилась искренняя улыбка.
Дальше беседа прошла совсем скучно и обычно. Мы всего на всего обсудили мои трещинки. Если честно, я бы назвал это моими «великими пробоинами». Конечно, он выругал меня, как когда-то моя мама, за то, что я не «латал» их вовремя, а пускал на самотёк.
Моя боль в груди оказалась последствием постоянного употребления моих любимых «Сникерсов» и чашек кофе. Бенджамин выписал мне целую поэму лекарств и с ухмылкой попросил прийти на следующей неделе. Он слишком долго меня «чинил», поэтому прекрасно понимал, что вернусь я не менее, чем через месяц.
Глава 5
Подготовка
Сократить дорогу домой было разумным решением. Полиартрит начал иметь мои ноги в грубой форме. Голова решила поддержать его инициативу.
Мой дом не был самым идеальным и красивым, но внушал уважение. Викторианский стиль, принятый в этой части города, был ему к лицу и придавал определённого шарма. Старый и маленький, но в умелых руках – настоящее чудо.
Такие руки работали на участке последний раз в мае. Теперь лужайка была страшно запущена. К сожалению для моих ног, я принял решение исправить это безобразие.
Покончив с такой нелёгкой задачей, Дженкинс прошёл точку невозврата и уже начал прибираться в комнатах. На секунду он выглянул в окно: там стояла Лили широко улыбаясь своему мужу. «Хороший знак», – подумал старик и вернулся в работу с двойным запалом.
Сил хватило ровно на первый этаж. «Ну, и пусть», – сидя с отдышкой, Дженкинс изнемогал и физически не мог продолжить начатое. Кухня и гостиная сверкали в лучах полуденного солнца. Все предметы из хаотичности пришли в норму, что не могло не радовать пенсионера. Помещения выглядели, как когда-то. Накатила волна воспоминаний, к горлу подступил горький, как виски, ком, а душа пополнилась ещё одним скребущим котом. «Не сегодня, я ещё не закончил», – но мысли его витали совсем в другом мире – мире снов, кошмаров и иллюзий…
В любом случае я не ожидал от этой встречи многого. Да и какая-то часть меня уже жалела об этом предложении. И сознание того, что я забыл дать адрес, не успокаивало. Рой мыслей расступился для одной неприятной правды – эта дама не придёт. Наверное, она приняла моё искреннее предложение как глупую насмешку. Хотя это было совсем не так. В её образе было что-то притягательное. Нет, не чувство любви. Скорее – необъяснимая симпатия. Конечно, её болезнь ужасна, но я готов смириться с нею.
Стол был сервирован на двоих.
Глава 6
Свидание
На моё большое удивление ровно в шесть часов раздался тихий стук в дверь. В этот момент я сидел на стуле и, подскочив, ударился об стол. Я действительно волновался, как мальчишка.
На крыльце стояла та самая голубоглазая женщина. На этот раз – в длинном платье тёмно-синего цвета, опоясанное
