Алистер держала ладони, они становились все горячее, и девушка закрыла глаза. В ее голове мелькали образы. Она увидела юного Эрека, покидающего Южные Острова, такого гордого и благородного, стоявшего на высоком корабле. Она увидела, как он вступает в Легион, присоединяется к Серебру, сражается на рыцарских турнирах, становится чемпионом, одолевает врагов, защищает Кольцо. Она увидела, как он сидит прямо, с идеальной осанкой, на коне, в сверкающем серебре – образец благородства и храбрости. Алистер знала, что не может позволить ему умереть. Мир не может позволить Эреку умереть.
Ладони Алистер по-прежнему нагревались и, открыв глаза, она увидела, что глаза Эрека закрыты. Она также увидела белый свет, исходящий из ее ладоней, распространяющийся по Эреку. Она увидела, что свет поглощает Эрека, его окружает шар. И Алистер наблюдала за тем, как его раны, из которых сочилась кровь, начали медленно затягиваться.
Глаза Эрека распахнулись, наполненные светом, и Алистер почувствовала, как что-то в нем шевельнулось. Его тело, такое холодное еще несколько минут назад, начало наполняться теплом. Она чувствовала, что к нему возвращается жизненная сила.
Эрек удивленно поднял на нее глаза и в эту минуту Алистер почувствовала, как ее собственная энергия исчерпалась, ее собственная жизненная сила ослабевала, после того, как она передала ему свою энергию.
Глаза Эрека закрылись и он заснул крепким сном. Руки Алистер вдруг похолодели и, пощупав его пульс, она почувствовала, что он возвращается в норму.
Алистер вздохнула с облегчением, когда она поняла, что вернула его. Ее ладони тряслись после такого истощающего опыта, и она почувствовала себя одновременно слабой и счастливой.
«Спасибо, Господи», – подумала девушка. Наклонившись, она положила лицо Эреку на грудь и обняла его со слезами радости. – «Спасибо тебе за то, что ты не забрал моего мужа».
Алистер перестала плакать и окинула взглядом сцену: она увидела меч Бойера, лежащий на камне, чьи рукоять и лезвие были покрыты кровью. Алистер ненавидела Бойера с такой страстью, которую не могла постичь. Она решила отомстить за Эрека.
Алистер опустила руку и подняла окровавленный меч. Ее руки испачкались в крови, пока она держала меч, рассматривая его. Девушка собиралась бросить его и наблюдать за тем, как он зазвенит в дальнем конце комнаты, когда вдруг дверь в комнату распахнулась.
Алистер, с окровавленным мечом в руках, обернулась и увидела, что в комнату вбежала семья Эрека в окружении десятка солдат. Когда они приблизились, тревога на их лицах сменилась ужасом, пока они переводили взгляд с нее на Эрека, лежащего без сознания.
«Что ты наделала?» – крикнула Доуфин.
Алистер посмотрела на нее, не понимая.
«Я?» – спросила она. – «Я ничего не сделала».
Доуфин бросила на нее хмурый взгляд, приблизившись.
«Неужели?» – спросила она. – «Ты только убила нашего лучшего и величайшего рыцаря!»
Алистер в ужасе смотрела на нее и вдруг осознала, что они все смотрят на нее как на убийцу.
Она бросила взгляд вниз и увидела окровавленный меч в своей руке, увидела пятна крови на своей ладони и по всему платью, после чего поняла: они думают, что это сделала она.
«Но я не наносила ему удар!» – возразила Алистер.
«Нет?» – обвинили ее Доуфин. – «Значит меч волшебным образом оказался в твоей руке?»
Алистер окинула взглядом комнату, когда все собрались вокруг нее.
«Это сделал мужчина, который бросил вызов ему на поле боя – Бойер».
Остальные скептически переглянулись между собой.
«А, значит так?» – спросила Доуфин. – «И где этот человек?» – Она оглянулась по сторонам.
Алистер не увидела никаких признаков Бойера и поняла: все думают, что она лжет.
«Он сбежал», – сказала она. – «После того, как проткнул Эрека мечом».
«И как же тогда этот окровавленный меч оказался в твоей руке?» – спросила Доуфин.
Алистер в ужасе посмотрела на меч в своей руке, после чего бросила его и он зазвенел на каменном полу.
«Но для чего мне убивать своего собственного жениха?» – спросила она.
«Ты – чародейка», – ответила Доуфин, встав над ней. – «Твоему роду нельзя доверять. О, брат мой!» – воскликнула она, бросившись вперед и упав на колени между Эреком и Алистер. – «Что ты наделала?» – простонала она в перерыве между слезами.
«Но я невиновна!» – воскликнула Алистер.
Доуфин повернулась к ней с выражением ненависти на лице, после чего повернулась ко всем солдатам.
«Арестуйте ее!» – приказала она.
Алистер почувствовала, как ее схватили сзади и дернули на ноги. Ее энергия ослабевала и она была не в силах сопротивляться, когда стража связала ее запястья за спиной и начала уводить прочь. Алистер было все равно, что с ней происходит, но, когда они уводили ее, ей была невыносима мысль о том, что ее разлучают с Эреком. Не сейчас, когда он больше всего в ней нуждается. Исцеление, которое она принесла ему, лишь временное. Она знала, что ему нужен еще один сеанс и, если он его не получит, то умрет.
«НЕТ!» – закричала девушка. – «Отпустите меня!»
Но ее крики полетели в глухую стену, когда ее уводили прочь, закованную в кандалы, словно она была обычной преступницей.
Глава третья
Тор поднял руки к глазам, ослепленный светом, когда сверкающие золотые двери в замок его матери широко распахнулись. Свет был настолько сильным, что он едва мог видеть. К нему направился человек, он видел силуэт женщины и всеми фибрами своей души чувствовал, что это его мать. Сердце Тора бешено заколотилось, когда он увидел, что она стоит перед ним.
Постепенно свет начал угасать – достаточно для того, чтобы Тор опустил руки и посмотрел на нее. Этого мгновения он ждал всю свою жизнь – мгновения, которое преследовало его в снах. Он не мог поверить своим глазам: это на самом деле была она, его мать. Внутри этого замка, расположенного на вершине скалы. Тор полностью открыл глаза и впервые взглянул на мать, которая стояла всего в нескольких метрах и смотрела на него. Впервые в жизни он увидел ее лицо.
Дыхание Тора замерло, когда он увидел перед собой самую красивую женщину из всех, кого он когда-либо видел. Казалось, что время ей неподвластно: она одновременно выглядела и зрелой, и юной, ее кожа была практически полупрозрачной, а лицо сияло. Она сладко улыбалась ему, ее длинные светлые волосы ниспадали до пояса. У нее были большие яркие, полупрозрачные серые глаза идеально точеные скулы и подбородок напоминали его. Пока Тор смотрел на нее, больше всего его удивило то, что он узнавал большинство своих собственных черт в ее лице: изгиб ее челюсти, ее губы, оттенок ее серых глаз, даже ее гордый лоб. В каком-то смысле он словно смотрел на самого себя. Кроме того, она поразительным образом напоминала Алистер.
Мать Тора, облаченная в белое шелковое платье и плащ с откинутым капюшоном, стояла, вытянув ладони по бокам. На ее гладких ладонях не было никаких украшений, ее кожа напоминала кожу ребенка. Тор ощущал сильную энергию, исходящую от нее – она была сильнее всего, что он испытывал в своей жизни: как солнце, окутывающее ее. Пока Тор стоял и купался в этом солнце, он ощутил волны любви, направленные на него. Никогда прежде он не ощущал такую безусловную любовь и признание. Он ощущал собственную принадлежность.
Теперь, когда Тор стоял перед ней, он, наконец, почувствовал себя полноценным, словно все в этом мире встало на свои места.
«Торгрин, сын мой», – сказала она.
Это был самый прекрасный голос, который Тор когда-либо слышал: мягкий, отражающийся от древних каменных стен замка, он звучал так, словно исходил из самих небес. Тор был потрясен и не знал, что делать или говорить. Неужели это все происходит на самом деле? На краткий миг ему показалось, что это очередное создание Земли Друидов, всего лишь очередное видение или же разум разыгрывает его. Тор хотел обнять свою мать, сколько себя помнил, и он сделал шаг вперед, преисполненный решимости узнать, не является ли она видением.
Тор протянул руки, чтобы обнять мать и в эту минуту испугался, что в его объятия попадет только воздух, что все это – просто иллюзия. Но, когда Тор протянул руки, он почувствовал, что ее руки коснулись ее, что он обнимает настоящего человека и что она обнимает его в ответ. Это было самое потрясающее чувство в мире.
Мать крепко обняла его, и Тор был счастлив, узнав, что она реальна. Это была его мать, она на самом деле существует, она здесь из плоти и крови, в этой земле иллюзий и фантазий, она на самом деле не безразлична по отношению к нему.
Прошло много времени, прежде чем они отстранились, и Тор посмотрел на мать со слезами в глазах. Он увидел слезы и в ее глазах.
«Я так горжусь тобой, сын мой», – сказала она.
Тор смотрел на нее, потеряв дар речи.
«Ты завершил свое путешествие», – добавила она. – «Ты заслужил находиться здесь. Ты стал мужчиной, которым, как я всегда знала, ты будешь».
