Самолет после рулежки остановился.
Тим с силой провел ладонь по лицу, прогоняя сон и неожиданно увидел через иллюминатор мчащиеся к самолету грузовики забитые вооруженными солдатами…
Глава 2
Глава 2
— Командир? — озадаченно отозвался Плакса.
Тимофей сам не вполне понимал, что происходит и на автомате скомандовал:
— К бою! Первыми огонь не открывать, но никого на борт не допускать. Самолет — суверенная территория Родезии.
— К бою! — продублировал команду Риччи.
Скауты ринулись к ящикам с оружием и уже через минуты заняли боевые посты.
— За нами… — Ронда и Молли, вооруженные «Узи», повели девочек в хвост самолета.
Адель выглядела сильно расстроенной и едва удерживалась, чтобы не заплакать, Аманда сохраняла ледяное спокойствие, судя по всему, ситуация даже ее забавляла. Тереза выдернула из ящика немецкую штурмовую винтовку и осталась в салоне.
Питер ван дер Бил, здорово набравшийся по время полета, так и остался спать в кресле — его трогать не стали.
Бурбон тоже не проявлял беспокойство: медоед невозмутимо лизал себе яйца, прямо как кот.
Тем временем, солдаты посыпались из машин и начали окружать самолет плотным кольцом. К Боингу подошел молодой, но статный и важный офицер в немалых чинах, судя по обилию красочных знаков различия на выглаженной форме.
«Какого хрена? — зло думал Тимофей. — Посадку для дозаправки согласовывали советские представители. Что творится? Самолет диспетчеры отправили на самую дальнюю рулежку, вон, дальше уже ничего нет, сплошной пустырь. Будут брать штурмом? Неужто СССР уже в хрен не ставят в Египте? Не похоже. Бывший президент Гамаль Абдель Насер уже склеил ласты, его преемник Анвар Садат сразу начал подлизываться к американцам, но Египет все еще прочная сфера влияния Советского Союза. Окончательный разрыв произойдет не скоро. Так какого хрена?»
— Нам рулежку перекрыли грузовиками, — доложил пилот. — Влететь не сможем. Что делать, капитан?
К самолету подогнали трап, а египетский офицер все еще продолжал что-то вещать. Причем вполне доброжелательно: прикладывал руку к сердцу и даже кланялся.
— Сука… — Тим проверил Кольт в подмышечной кобуре, встал и накинул пиджак. — Я попробую поговорить с ним. Огонь не открывать…
Что делать, Тимофей по-прежнему не понимал, но на сложившуюся ситуацию надо было как-то реагировать.
— Открывайте люк.
Тим вышел, оглянулся и чертыхнулся, неожиданно увидев, как из грузовиков солдаты выгружают какие-то матрасы, подушки, столы и, совершенно странно, что-то похожее на огромный шатер.
И живых баранов…
— Правительство Египта в лице президента… — почтительно бормотал на ломаном английском языке офицер. — Высказывает почтение…
Тим спустился по трапу и не особо приветливо поинтересовался:
— Русский язык знаешь?
— Знаю… — смешался египтянин. — У меня жена русская.
— Отлично, — Тим ободряюще улыбнулся. — Я советник дипломатической миссии Родезии Тим Бергер.
— Майор Акрам Хассем! — египтянин отдал честь. — Мне поручено, от лица правительства государства Египет…
Майора прервал предсмертный вопль одного из баранов. Часть солдат споро устанавливали шатер, а бородатый лысый здоровяк в белоснежном фартуке лично резал несчастных парнокопытных из семейства полорогих и, походя, властно руководил установлением импровизированной кухни и остальным процессом.
— Как это понимать? — Тим улыбнулся.
— Кушать будем, отдыхать будем, — майор тоже расплылся в широкой улыбке. — Долго летели, надо отдохнуть. Сейчас все будет! Уф-ф… — он поцеловал сложенные в щепоть пальцы. — Все красиво будет!
— А почему прямо здесь?
— Э-ээ… — египтянин замялся. — Ну-уу…
— Какого черта здесь происходит? — на трап с грозным рыком неожиданно выперся жутко похмельный Питер ван дер Бил. — Я министр информации Родезии Питер ван дер Бил!
Питер почти сразу же точно так же неожиданно убрался внутрь Боинга, но Хассем явно струхнул и опять замямлил:
— Я… мы… Египет… почтение…
Его прервал белый легковой «Мерседес-Бенц 280 Е» подъехавший к самолету. Из машины поспешно выскочил пожилой подтянутый мужик в светлом костюме и еще двое мужчин помоложе.
Майор облегченно выдохнул и махнул рукой: мол, пусть вам эти все объясняют, а я здесь, чтобы вы хорошо покушали и отдохнули.
— Чрезвычайный и полномочный посол Советского Союза в Египте Владимир Михайлович Виноградов, — мужчина кивнул египтянину и протянул руку Тимофею. — Вы говорите по-русски?
— Советник Тим Бергер, — представился Тимофей. — Да, я говорю на русском языке. Если честно, мы не вполне понимаем, что происходит.
Посол досадливо поморщился, взял Тима под локоть и отвел в сторону.
— Известные вам силы… — начал он, — оказали сильное давление на Египет, для того, чтобы вам не разрешали посадку для дозаправки. И частично, им удалось добиться своего. Увы, нынешний президент Египта, склонен к заигрыванию с западными странами. В общем, было принято решение блокировать до вылета военными ваш самолет, одновременно, оказать максимально радушный прием, но в страну не впускать.
Виноградов пожал плечами.
— Особенности ближневосточной политики? — Тимофей улыбнулся.
Посол кивнул.
— Но не переживайте, ничего страшного не произошло. Вас дозаправят и вы благополучно вылетите в Москву. По поводу гостеприимства египетской стороны: вы вольны его не принимать, но советую все-таки согласиться.
Увидев, как на трапе снова появился Питер ван дер Бил, Тимофей показал на него послу взглядом.
— Мне главное, чтобы нас как можно быстрей дозаправили. Остальное обговаривайте с нашим руководителем делегации.
Посол начал разговаривать с министром, а Тимофей остался на месте и потянул из кармана пачку сигарет.
Шатер уже поставили, огромный и шикарный, размером со среднюю казарму, от него доносился одуряющий аромат печеного на углях мяса.
— Господин Бергер, — к Тиму подошел египетский майор. — Мы привезли еще подарки. Хорошие подарки, дорогие! — он зацокал языком. — Идем, покажу.
— Пошли, посмотрим, — согласился Тимофей.
Для него уже все стало ясно. Для Египта Родезия малозначащая страна, с которой нет никаких отношений. Но старший брат и друг Советский Союз, неожиданно сильно заинтересован в Родезии, а значит, эта страна автоматический переходит в разряд друзей для египтян. Садат пытается усидеть одной задницей на двух стульях, как говорится и нашим и вашим. Вот и попытался умаслить сразу всех.
— Смотрите! — по приказу майора солдаты начали выгружать из грузовика подарки. — Это ковры! Их ткут большие мастера из пустыни. Это кофе! Очень хороший кофе! Это благовония…
— Берем все, — улыбнулся Тимофей. — Что там насчет кебаба?
— Мясо! — разулыбался майор. — Будет много мяса! Я баранов сам выбирал. Идем!
— Идем… — Тим запнулся, увидев, как один из грузовиков зачем-то начал разворачиваться, совсем рядом с самолетом.
— Куда, мать твою! — заорал Тимофей.
Но было уже поздно, кузов машины с хрустом влепился в правую фюзеляжную стойку шасси.
— Вай аб зибик! — свирепо матюгаясь и дергая пистолет из кобуры, к грузовику кинулся майор. — Шармута хаягана! Эбэн эль мэтакана…
За ним понеслись солдаты.
Водилу выдернули из кабины и начали свирепо пинать и бить прикладами.
— Вот так здесь всегда, — посол устало вытер лоб платком. — Вы уж извините. Мы обязательно все решим…
Тимофей от злости забыл все матюги.
— Вы уверены, что это случайность? — тихо поинтересовался он у Виноградова.
— Конечно же случайность! — быстро ответил посол, но сразу осекся. — Вы думаете? Думаете, что это диверсия? Но… зачем…
Тим не ответил и попытался отнять водителя у солдат, чтобы допросить его.
Но ничего не получилось, араба уже успели избить до полусмерти. Попробовали отливать водой, но водитель даже не пришел в сознание.
