— Я как бомжиха сегодня, — довод был серьезный.
— Ты рожу свою видела? Мне кажется, никто на твой прикид даже не обратит внимания, — дома постоянно издеваются сестры, тут эта перехватила инициативу.
— Сучка! — только и смогла буркнуть я, когда подруга ржала во все горло. — Если честно, ужасно себя чувствую, — придумала отмазку получше. Я конечно, таких заведений не сторонилась, наоборот, была у нас парочка облюбованных мест. Но не сегодня. Тем более знакомиться с парнем. А может, он вообще страшилище какое, а я сейчас вся больная попрусь ради него туда. Не, Сашка мне голову открутит. Тут мы друг друга дополняли. Хоть это и была моя роль, но если что не так, от своей роднульки я отхватывала по полной.
— Поздравляю, котик! — Рая повисла на Лешкиной шее, едва тот успел выйти из раздевалки.
— Началось, — произнесла я, когда они начали целоваться. Точно такое же выражение я услышала рядом, только произнесено оно было приятным мужским баритоном, от которого по спине побежали мурашки. Оборачиваюсь. Натыкаюсь на насмешливый взгляд темно-голубых глаз, обрамлённых длинными черными ресницами под густыми бровями. Блин, зачем парням такая красота? Мы вон мучаемся: наращивание, татуаж делаем. А тут стоит мечта любой белобрысой… Оглядываю внимательнее. Только уже не отдельные части волосяного покрова, а всю стоящую рядом тушку. А ничего так! Даже голову пришлось задрать, чтобы рассмотреть повнимательнее. Да тут любая бы описалась кипятком от восторга. Не, я конечно, тоже бы могла, но не сейчас. Сейчас я предстала перед этой красотой совсем не в товарном виде. И думаю, было бы глупо, если начала бы заикаться и подбирать приличные слова.
— Фу! Филя, какая гадость. Не целуй его! Даже не думай после этого лезть ко мне, — скривилась от того, что зрелищу можно было смело поставить плашку «восемнадцать плюс».
М-да, у кого-то будет бурная ночь. А это означает, что я буду сегодня ночевать одна-одинешенька.
Потрахушки в нашей комнате они устраивали только, если я отбывала домой. Основным местом встречи, если это действо можно так назвать, была квартира Лешки. Ох, и не завидовала я его соседям, которым приходилось скитаться, пока эти кролики сношаются.
Тот, что стоял рядом, заржал, снова привлекая к себе внимание.
— Твоя? — указал он в сторону твиксанутых.
— К сожалению, — вздохнула тяжело. Парень, продолжая улыбаться, протянул мне руку.
— Денис.
— Евгения, — представилась я, понимая, что мне нравится это теплое рукопожатие.
2
— Кстати, очень неплохо получилось! — услышать похвалу от Жукова было сродни Нобелевской премии — только за особые заслуги и раз в год.
Что такое телевидение? Во-первых, это конкуренция, несмотря на то, что журналисты живут одной большой дружной семьей. И ладно, если ты рядовой репортёр. А если ты показал себя с хорошей стороны, то тебе достанутся самые интересные сюжеты и лавры славы. В противном случае, ты рискуешь остаться серой никому не нужной массой, снимающей никому не интересные сюжеты про спасение белочек или бабушек, которых героически перевели через дорогу.
Хотя общение с бабульками у меня всегда было равносильно экшену. Только там можно было услышать столько компромата на правящую власть, что порой становилось страшно, в какой стране мы живём.
И вот этот самый Жуков относится к разряду элиты, которому всё время достаются только самые интересные темы.
Естественно, пришедшая на канал молодая выскочка могла занять только одно место — поперек горла. Я добилась того, чтобы руководство меня ценило, пусть и таким путем, что они готовы были дать мне все, что угодно, лишь бы я отстала. Но несмотря на это, у меня рейтинг был намного выше, чем у кого либо, а это означало, что у Жукова появился конкурент.
А теперь ещё и программу собственную дали. Поговаривали, что на днях он устроил в кабинете главного такой скандал, что ему осталось только скалиться и помалкивать в тряпочку, чтобы не остаться на улице.
— Спасибо, конечно! — если сказать, что я была удивлена, то ничего не сказать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Слушай, а с кем ты из руководства спишь? — вот, где собака зарыта.
— А тебя прям распирает от зависти, — хотела бы не вестись на него, но эти дурацкие обвинения. Он же слухи не побрезгует пустить.
— И что ж я бабой не родился? Все так легко и просто достается, едва ножки раздвинула.
— А чего ты теряешься, Влад? — разозлилась я. А что, стоять и слушать, как тебя грязью поливают? Кинулась к столу, где наш офис-менеджер голубоватого оттенка хранил вазелин для рук, так как считал, что это лучшее средство, нежели дорогие крема. — Вот! — сунула ему в руки тюбик. — Чтобы больно не было. Говорят, помогает.
— Ты охренела? — возмутился он, обращаясь уже к моей спине, которая по мере нарастания возмущений, вырывавшихся из его рта, удалялась в кабинет генерального директора. Изъявил Царь всея канала желание видеть меня. И я надеялась, что просто поговорить, а не ругать.
— Раз у тебя передача интерактивная, — заявил главный, практически, с порога, — я взял на себя смелость дать команду редакторам, чтобы на нашем сайте организовали голосование. Пусть люди сами выберут «звезду».
— А мне потом эту самую звезду ещё уговаривать? — обречённо вздохнула я, принимая медвежью услугу. Ну, вот кто просил?
— У тебя ведь там завязки есть. Поэтому, думаю, проблем возникнуть не должно.
— Это еще как сказать.
— Я верю в твой профессионализм! — заявил главный всеяканала, когда его подопечная выходила из кабинета, словно по ней катком проехались. Я верю в себя, но с тем учётом, что через неделю у команды первая игра, которая выпадает как раз перед моим очередным интервью говорила о том, что сражаться с их тренером будет намного сложнее.
Ладно, что я всё о работе, да работе, словно других поводов для переживания нет? А их, по-моему, и нет. Единственное, что Варя собралась с родителями снова на Алтай. Отдохнуть, так сказать, перед началом учебного года в предшкольной группе. Хотя она волновалась по поводу того, что пропустит несколько тренировок. Видимо, тяга у ребёнка была в крови, которая передавалась отнюдь не по материнской линии. Она сама по себе у меня получилась девочкой своеобразной, творческой, а тут ещё спорт.
Помню, когда взяла ее в первый раз на хоккейный матч два года назад. Мои все заняты, садик оказался закрыт из-за аварии на водоканале, поэтому ребёнок два часа задавал мне вопросы, из которых только на сотню из тысячи я смогла дать ответ, затем мы поехали на матч, брать интервью у игроков.
Своеобразие было в том, что она достаточно быстро сходилась с людьми, болтая без умолку. Поэтому болела, как положено, со всем журналистским составом, сидя на плечах у командного пресс-секретаря. К концу игры у ребенка появилась джерси на размера три-четыре больше её собственного, зато с логотипами команды. А ещё она весь период проорала в фан-зоне, куда знакомый из фан-клуба согласился ее взять.
Следующим этапом было ее желание встать на коньки. Этому я даже не сопротивлялась, просто его нужно было пережить. Периодически стала привозить ее в ледовый дворец покататься. Но когда она заявила, что хочет играть в хоккей, тут мамины нервишки сдали, глаз задёргался, и материнский ум начал искать альтернативные варианты, представляя бородатую дочь без передних зубов. Ну, думается-то сразу о плохом.
В помощь вступила мама-Таня, которая взяла с Васькой внучку на чемпионат по фигурному катанию.
— Какие у них милые платьица, как они красиво танцуют, — слушала я вечером, проснувшуюся в ней девочку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
И к шести годам ребёнок, который до сих пор верил в Деда Мороза и зубную Фею, никак не хотел запоминать название месяцев, знал, что такое булит, овертайм, плей-офф.
Вот и сейчас я неслась на арену, чтобы забрать ее с тренировки. Ещё мы решили сегодня сходить в кино, чтобы немного больше провести времени вместе перед ее отъездом.
Приехала пораньше, чтобы понаблюдать за тем, как мой ребенок готовиться к декабрьским соревнованиям. Сегодня она занималась в общей группе, но я ее сразу же выловила взглядом. И заметив меня, моя малышка начала выкладываться по полной, от чего заслужила похвалу от тренера.
