Рейтинговые книги
Читем онлайн Малиновые горы - Дмитрий Мамин-Сибиряк

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6

- Много ли Сохачу нужно, ежели разобрать? Вон он какой кощей бессмертный - пососал корочку и сыт. А ежели меня господь такого облома уродил - всего подавай и всего мало...

Тарас Семеныч любил выпить и всячески подслуживался к охотникам, которые приезжали уток стрелять на озере. Лучше этого народа и на свете не бывает - приедут, постреляют, водкой напоят и еще денег дадут. По условию, Тарас Семеныч не имел права сам стрелять дичь, но он потихоньку промышлял и сбывал под секретом тем же охотникам, причем свою дачу не трогал, а забирался в делянку Сохача. Что же ей, дичи, даром-то пропадать... Сегодня убил парочки три-четыре, а завтра народится новая. Чтобы не выдавать себя выстрелами и не тратиться на порох, Тарас Семеныч ловил глупую лесную птицу силками, уток на рыболовные крючки и разными другими хитростями. Но рыба и птица были сущие пустяки, а главное заключалось не в этом. Тарас Семеныч был по натуре охотник и на своем веку загубил многое множество всякого зверя. И себе удовольствие, и другим польза. Всякому приятно свежей дичинки отведать...

Ранней весной Тарас Семеныч бил на токах косачей и в одну ночь добывал штук десять. Когда Сохач его корил за это, он оправдывался смело:

- Да ведь я петухов стреляю, а тетерок не трогаю... Ни-ни, ни боже мой! Зачем тетерку трогать - это грешно, потому как она яичек нанесет и птенчиков выведет. А петуха даже следует прикончить, потому как он ни к чему... На будущую весну молодые петухи поспеют. Сколько угодно, сделай милость. Вон и хозяйка так-то делает: всех петухов прирежет, а на развод одного оставит, и довольно... Не стану я всякую птицу тоже зря стрелять, а ту, которая соответствует... На што мне гагара, напримерно? А ни к чему... Вот тоже чайка или журавль. Даже нисколько не надобны, хоть бы их и совсем на свете не было.

Тарас Семеныч охотился целый год, но самой его любимой охотой была стрельба зверя на солонце, о чем не знал даже и Сохач. Солонец, то есть соляной ключ, был за Малиновой горой, и о его существовании знал только один Тарас Семеныч. О существовании этого сокровища он никому не рассказывал, даже самым близким благоприятелям. Только бы узнали - и все потянутся туда. По внешнему виду солонец ничего особенного не представлял. Мало ли ключей в горах, около той же Малиновой горы. К солонцу Тарас Семеныч никогда не ходил одной дорогой, чтобы не пробить тропы. По такой тропе и другие охотники живо бы добрались. С саймы Тарас Семеныч шел влево по берегу своего Ала-Куля, потом поднимался в гору, огибал сосновый бор, разросшийся на полуденной теплой стороне Малиновой горы, и спускался к речке Безымянке. На правом берегу этой бойкой горной речонки образовалось в лесной заросли крошечное озерко, вернее - водяное окно в несколько сажен ширины. Это озерко питалось водой из солонца, выбивавшегося из-под большого камня, обложенного мохом, точно ковром. Можно было пройти в двух шагах от этого солонца и ничего не заметить. Тарас Семеныч пробирался лесной гущей с величайшей осторожностью, чтобы не сломить ни одного сучка и не оставить следов. По зимам солонец не замерзал, и от него шел густой пар, садившийся на окружающие деревья красивым куржаком. Деревья стояли, точно обсыпанные серебряной пылью. Другого такого места не сыскать было не то что под Малиновой горой, а на сотню верст кругом. Одним словом, не ключик, а прямо угодник... Пробираясь к нему, Тарас Семеныч каждый раз крестился. Очень уж хорошо было место лучше, кажется, не придумать.

Иногда Тарас Семеныч прикидывал в уме, сколько он добыл зверя, и только качал головой. Он проживал на своей сайме около двадцати лет, а каждый год худо-худо убивал штук двадцать диких коз, штук пять оленей и в счастливые года столько же сохатых. Эту дорогую добычу он домой выносил частями, а пока прятал в лесу, где у него сделаны нарочно для этого глубокие ямы в земле. Весной он набивал их льдом, как погреба. Лучшее время для охоты совпадало с самым большим летним жаром около петровок, когда всякого зверя одолевал овод и загонял на целые дни в воду. Днем олени и козы редко выходили на солонец, а только по ночам. Тарас Семеныч забирался с ружьем на закате солнца и залегал по-волчьи где-нибудь в кустах, чтобы чуткий зверь не услышал его присутствия. Хороши такие ночи в горах... Тихо-тихо кругом, как в пустой церкви. Каждый шорох слышно, слышно, как бьется собственное сердце. Но эта тишина только казалась тишиной, а в сущности с недалекого озера все-таки тянуло теплым воздухом, и Тарас Семеныч ложился на подветренную сторону, чтобы зверь не учуял присутствия своего злейшего врага - человека. Как-то так он лежал всю ночь и под утро заснул. Но его разбудило осторожное фырканье. Когда Тарас Семеныч открыл глаза, ему показалось, что по озерку плавает какой-то куст. Это была громадная голова сохатого с его громадными рогами. Даже было жаль стрелять такого красавца. А потом Тарас Семеныч едва вытащил из воды громадную тушу. Сохатый весил пудов тридцать. Да, бывали счастливые дни, о которых старый охотник вспоминал потом с каким-то благоговением. Это чувство поймут только завзятые охотники, каких в сущности очень немного.

Мясо, добытое на солонце, Тарас Семеныч частью сбывал охотникам, а остатки солил или вялил на солнце. Оленьи и козьи шкуры он тоже продавал это был ходкий товар. Таким образом, солонец в год давал ему, на худой конец, рублей пятьдесят, а то и больше.

По зимам Тарас Семеныч добывал разными способами волков. Ловил их в капканы, стрелял и просто травил каким-то составом. Но волк - хитрый зверь, и этот промысел давал мало дохода.

- Он похитрее другого человека, волк-то, - объяснял Тарас Семеныч в свое оправдание. - Ты еще не подумал, а он уже сделал. Сколько они у меня одних собак передавили...

Волки действительно сильно одолевали сайму Тараса Семеныча и по зимам держали ее в осадном положении. Сколько он ни заводил собак - всех их, в конце концов, рвали волки.

- Ну какой ты после этого охотник, коли собаки уберечь не можешь? смеялся над ним Сохач в веселую минуту. - Вон у меня Чуйка одиннадцатую зиму живет... А раньше Лыско четырнадцать годов жил.

- А ежели ты колдун - вот волки и не берут твоих собак. Значит, слово такое знаешь...

- Слова-то для всех одинаковые, а только Чуйка сама бережет себя. Глупый пес, а тут не обманешь...

IV

Малиновые горы - один из лучших уголков среднего Урала. Особенной высотой они не отличались, но это не мешало им составлять центр громадного горного узла. Старинное башкирское название этих гор как-то потерялось, а нынешнее они получили благодаря тому, что по увалам и россыпям* росла в особенном изобилии малина. И какая малина - сравнить нельзя с лесной. Правда, что она была мельче лесной, но, вызревая на солнце, эта горная малина приобретала особенный вкус. Рассказывают, что в большом количестве она может даже опьянить.

______________

* Увал - небольшие горки; россыпь - гряды камней, которые тянутся от горных вершин.

С шихана* главной Малиновой горы открывался единственный в своем роде вид. Одних горных озер можно было насчитать до сотни, что придавало картине совершенно особенный характер, точно горами было прикрыто какое-то подземное море. Эти озера уходили далеко в благословенную башкирскую степь, где принимали уже совсем другую форму, - горные озера отличаются своей глубиной, красиво разорванной береговой линией, массой островов, прозрачной водой и тем, наконец, что почти все соединены между собой протоками, составляя, таким образом, один громадный резервуар, из которого брали воду уходившие в степь реки; степные озера, наоборот, имеют в большинстве случаев овальную форму, мелки, вода в них буроватая, между собой они не соединены и никаких истоков не дают, за очень редкими исключениями. Вообще цепь горных озер составляет главную красоту восточного склона Урала, являясь в то же время неистощимым запасом живой силы.

______________

* Шихан - скалистый гребень, которым заканчивается вершина горы.

Никто не знал так Малиновых гор, как старый Сохач. Для него они были чем-то живым. Перед ненастьем горы "задумывались", к ветру по вечерам они окрашивались розовым отблеском, зимой одевались в белую пушистую шубу, а весной покрывались пестрым зеленым нарядом. Сохач верил, что горы разговаривают между собой, и он сам слышал глухой гул от этих разговоров, особенно когда прокатится буйная молодая гроза, вся радостная, сверкающая, полная таинственной силы. А после такой грозы, когда выглянет солнце, разве горы не улыбались? Все жило кругом удесятеренной жизнью и притягивало к себе жизнь, и все было неразрывно связано между собой. А весна? Разве это не молодость, безумно тратившая избыток сил направо и налево? Разве эта молодость не жила тысячью голосов, веселой суматохой и торопливой погоней за своим молодым счастьем? И вода была живая, и лес, и каждая былинка, и каждая капля дождя, и каждый солнечный луч, и каждое дыхание ветерка... Везде творилась какая-то громадная и чудная тайна, везде вершилась какая-то великая правда жизни и везде было непрерывавшееся чудо, окрыленное облаками, глядевшее тысячами глаз-звезд, переливавшееся мерцанием летних зарниц, напоенное чудным ароматом горных цветов. Разве травы не шептались между собой? Разве вода не разговаривала бесконечной волной? Разве по ночам не засыпало все - и горы, и вода, и лес? Сохач просиживал у своей избушки весенние ночи напролет, слушал, смотрел и плакал от умиления, охваченный восторженным чувством. Если бы другие могли понимать, как все хорошо, как все справедливо и как человек мал и ничтожен пред окружающим его со всех сторон величием жизни. Он мог только чувствовать и не умел рассказать.

1 2 3 4 5 6
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Малиновые горы - Дмитрий Мамин-Сибиряк бесплатно.
Похожие на Малиновые горы - Дмитрий Мамин-Сибиряк книги

Оставить комментарий