она носила внутри больницы, на ней были кроссовки, довольно потрепанные и старые, но при этом они были когда-то известной фирмы.
Мы вышли в коридор и поехали на лифте. На первом этаже доктор остановил нас перед выходом.
–Так, сейчас 6:05. Чтобы я встретил вас тут в 6:45. Не позже. Ладно?
–Ладно– ответили они хором.
Мы вышли из холла и Мэй повела меня куда-то. Куда я не знал, даже ощущение у меня было, что она меня ведёт, а не я её. По территории больницы я почти не ходил и не знал куда мы идём.
Она отвела меня к лавке, которая стояла на возвышенности, прямо рядом с забором. Сев, она постучала по лавке, призывая меня сделать тоже самое.
–Я всегда здесь сижу, потому что здесь виден лес и закат.
Поскольку было лето, до заката оставалось ещё 4 часа. Грей пригляделся и стал рассматривать лес, который колыхался от ветра.
–Послушай, к тебе приходили ученики из твоего класса?
–Да. Такая высока девчонка и брюнет.
–Они и из моего класса.
–Получается, что мы могли учится в одном классе!
Его логическую цепь прервал смех Мэй. Он был звонкий, энергичный, немного детский, но не заразительный.
–Да ты прямо Шерлок. Кто же тогда убийца?
–Элементарно: дворецкий.
Теперь мы смеялись уже вдвоем.
–Мы могли быть в одном классе… Ко мне эти двое даже не зашли, а ведь знают, что лежу тут. Сестра им рассказала бы.
–У тебя есть сестра?
–Да, она родная моя сестрёнка– зовут София, но живет она у дяди с тетей. У тех не было детей, и тетя горевала, а у мамы была двойня. Но родители Софии не хотят, чтобы мы встречались, или хотя бы виделись.
Теперь между ними повисла пауза, прерываемая лишь колыханиями листвы и дыханием Грея, что было очень прерывисто. Звуков дыхания Мэй не было слышно.
–Доктора говорят, что химия вряд ли поможет. Возможно, нужна будет трансплантация костного мозга. Сестра единственный донор из всех в городе.
Теперь он смотрел ей прямо в глаза. Они были словно бездонное озеро, в котором запросто можно было утонуть. Хоть Мэй была красиво всей собой, но глаза были наиболее прекрасной её частью. Он смотрел в них, а они смотрели на него.
Так продолжалось долго, но Грей не выдержал:
–Аха… Может дальше пойдём? Всё же сидеть можно и в палате…
–Эхх– теперь она смотрела на него искоса, будучи явно недовольной:…
–Я имею ввиду, не то, о чем ты подумала. Я просто не понимал этого до сего момента. Прости!
–Эхх, ладно. Но я даже согласна с тобой: лучше походить по территории.
Они шли по аллее, где росли деревья и проходили в большом количестве доктора.
–Слушай, а разве при химии не выпадают волосы и ресницы…?
Он повернулась к нему, чтобы он мог увидеть названные им объекты во всей красе, ведь они у неё были очень густые и шелковистые. Тут Мэй внезапно достала из кармана резинку и стала заплетать косу из двух прядей.
–Да, это так. Я не знаю, почему я такая… Доктора разводят руками и задаются вопросами. Теперь как?
Она чуть ускорилась и теперь стояла перед ним, указывая на свою прическу. Она заплела ту пепельно-белую прядь в косу с темной. Так она мне даже больше понравилась.
–Теперь ещё лучше. – ответил я, затаив дыхание.
–А было как?
–Прекрасно…
Тут она засмеялась. Просто смеялась, а я пытался понять почему. Кажется, понял…
Они зашли в больницу и уже поднимались на её этаж, попутно обсуждая то, что могли бы уже сделать в школе, если бы не лежали тут. Теперь они уже шли к её палате, как увидели, что из соседней выходят доктора и вытаскивают носилки. На них кто-то лежал, но был накрыт простыней. Они быстро протащили его мимо, а Грей теперь смотрел на Мэй. Она стала смотреть на него, видя, что его трясет от увиденного…
–Я не люблю, когда кто-то умирает, и даже своим врагам не желаю такой участи…
–А у тебя есть враги?
Она поняла, что он хочет уйти от темы, чтобы не напрягать её. Она обернулась и заулыбалась:
–Конечно нет!
Грей лежал в своей койке и думал. Изредка он поглядывал на календарь, где было отсечено завтрашнее число.
–Получается, 22 июня у неё День рождение… Что же ей подарить?
Идей у меня почти не было: я не мог пойти и купить ей полноценный подарок, только оставалось думать над этим.
–Привет!
Тут в комнату вошел мой знакомый, который жил в другом городе и приехал навестить меня. Он был невысоким очкастым блондином.
–Рад тебя видеть!
Минут тридцать мы болтали о том о сём, как вдруг я спросил.
–А ты всё ещё увлекаешься гончарным делом?
–Да, а что?
–Можешь изготовить это– с этими словами Грей протянул своему другу листок бумаги. Тот посмотрел на него и спросил:
–Я не буду спрашивать зачем, но ты уверен? Я имею ввиду, что оно именно так и должно выглядеть?
–Да.
Завтра он принес мне этот предмет, завернутый в бумагу. Оставались одни сутки до её дня рождения…
Сегодня она была после химии. Лежа в своей кровати, она разговаривала со мной, изредка замолкая и смотря в окно. Но вот пришло время уходить, но она остановила его.
–Ты зайдешь завтра ко мне?
–Да, а как же…
–Просто– она немного замялась: завтра у меня очень важный день, и я хотела, чтобы ты был завтра рядом…
Она мне не говорила про день рождения– я узнал от доктора.
–Да, я завтра приду…
–Только приходи с 3 до 5. Утром ко мне приедут родители…
Она сказала, что у неё завтра день рождения, и что этот год для неё будет особенно важен. Она предчувствовала это…
Так я и ждал нужного времени. Я мог сам передвигаться по больничным коридорам, и в три с чем-то часа пошел к Мэй. В руках я сжимал подарок, завернутый в красивую бумагу. Я спустился на лифте, вошел в коридор, распахнул дверь палаты.
К койке и стулу были привязаны шары, а на столе стояли коробки, обернутые в подарочную упаковку.
–С Днём рождения, Мэй!
Она лежала как всегда, но сегодня была особенно веселая. Увидев меня, она чуть не вскочила, но я её остановил.
–Рано для прогулки– это тебе.
Грей передал ей предмет, завернутый в бумагу. Мэй недолго сидела и рассматривала его. Потом она посмотрела на Грея, потом на
