— Да, у меня.
— Ты по–прежнему можешь ими пользоваться?
Он пожал плечами:
— Все это время у меня не было повода, чтобы попробовать это.
Вор рассмеялся.
— Это радует. Очень надеюсь, что и дальше не будет. Благополучная жизнь Дола основана на мире и процветании, а не на борьбе между жизнью и смертью. Я полагаю, что последние год–два у тебя все было хорошо?
Конечно же, нет, и он рассказал Панамону о своей борьбе, чтобы оправиться от случившегося с ним в Королевстве Черепа. Панамон слушал, кивал и пил свой эль, глаза блестели интересом, но лицо оставалось бесстрастным. Когда Шиа закончил, он попросил еще одну кружку себе, поскольку Шиа едва прикасался к своей.
Шиа наполнил у стойки его кружку и вернулся к столу. Он, как обычно, огляделся вокруг — необходимая привычка, когда вы являетесь сыном трактирщика, — посмотреть, не нужно ли что–нибудь другим посетителям. Его удивило, что зал был пуст.
— Как Курзад? — спросил Панамон, когда он сел за стол. — Твой отец всегда был одним из тех, кто выглядит так, будто может жить вечно.
— Это точно, — ответил Шиа. — Именно он заботился обо мне, когда все было плохо.
— Да, болезнь, — небрежно заметил Панамон. — Признаюсь, я пришел сюда не просто так, юный Шиа, помимо очевидного желания навестить старого друга. Я хотел попросить тебя об одной услуге.
Шиа кивнул. Ну вот мы и подошли к сути.
— Спрашивай.
— Это может занять несколько минут. Потерпи. Ты уверен, что не хочешь долить свою кружку до того, как мы начнем? Как только я заговорю, мне не хотелось бы прерываться.
— Просто скажи то, что должен сказать, — ответил житель Дола.
Панамон перевел дух и наклонился вперед:
— Ты должен помнить, что мы потеряли хорошего друга, когда пытались убежать из владений Чародея—Владыки. Он отдал за нас свою жизнь. Многие годы он был моим спутником, но почти до самого конца своей жизни оставался для меня загадкой. Ты и я, мы вместе узнали, какую тайну он скрывал, когда нас схватили горные Тролли. Ты помнишь все это?
Конечно же, Шиа помнил. Кельцет, гигантский горный Тролль, был с Панамоном, когда они спасли Шиа от гномов–налетчиков. Потом, позднее, когда их обнаружили другие Тролли, он предстал перед судом, как предатель, который находился в компании представителей той расы, с которой его собственная раса вела войну.
— Кельцет, — произнес он.
— Тогда ты также должен помнить, — продолжил Панамон, — что ты и я были спасены от препровождения к Чародею—Владыке, а он сам от того, чтобы быть сброшенным со скалы, когда раскрыл, что является обладателем наивысшей награды, которая может быть присвоена нацией Троллей одному из своих соплеменников. Когда его подвергли допросу, он встал перед ними и смело ее показал, как вызов всем, кто оспаривал его верность и мужество. Это был незабываемый момент, не так ли, Шиа?
Житель Дола кивнул. Кельцет достал из кожаного ремня, который охватывал его талию, железный медальон с крестом, вписанном в круг, поднял его для всеобщего обозрения, а затем с драматизмом повесил себе на шею, что поразило всех собравшихся, и тем самым даровал им свободу.
— Ты помнишь, как назывался тот медальон?
— Черный Ирикс, — ответил Шиа.
Панамон Крил откинулся на спинку стула.
— Он пропал вместе с Кельцетом, когда стены горного прохода рухнули на него. Я намереваюсь найти его и забрать.
Шиа вытаращил на него глаза:
— Из–под рухнувшей горы?
— Нет, оттуда, где его спрятал Кестра Чал.
Житель долины задумался:
— Ну–ка отмотай немного назад. Кто такой Кестра Чал?
— Скупщик и продавец краденого.
— И у него находится Черный Ирикс?
— Именно.
— Как ему удалось заполучить его? И откуда ты все это знаешь?
Панамон Крил пожал плечами:
— Что касается первого вопроса, то я не знаю. Я не имею ни малейшего понятия, как он узнал, где тот находился, а уж тем более, как он смог его откопать. Что же касается второго, то я же вор, как ты пару раз называл меня в прошлом. И знать о таких вещах — это часть моей работы.
— Поэтому ты намерен украсть его у него? К чему такое беспокойство из–за куска железа, вне зависимости от того, что он собой представляет?
— Потому что, — медленно, растягивая слова, произнес гость, — Черный Ирикс является чрезвычайно ценным. Существует около дюжины известных Ириксов, и большинство из них находится в руках Троллей. Невозможно переоценить ту сумму, которую любой коллекционер заплатит за то, чтобы обладать одним из них. Однако, он ценен еще и потому, что материалы, используемые при его изготовлении, крайне редки. Ты думаешь, что это всего лишь кусок железа, но ты не прав. Ирикс куется из сплава металлов, одни придают ему прочность, другие имеют особое значение. Самый ценный из этих металлов — ауридиум. Знаешь о нем?
Шиа покачал головой. Он никогда не слышал об ауридиуме.
— Он так ценен, потому что известен всего один его источник. Он находится глубоко в Западной земле и разрабатывается дворфами, которые продают половину добытого металла Троллям в обмен на караван высококачественного оружия. Такой обмен продолжается много–много лет. Во всяком случае, на изготовление каждого Ирикса уходит пол–унции металла. За это количество ты смог бы приобрести небольшое королевство.
Он немного преувеличил, но Шиа сразу все понял.
— Поэтому ты хочешь забрать Ирикс у Кестры Чала. Так почему бы тебе не сделать так? Чего ты хочешь от меня?
— Как я сказал, — ответил Панамон, — Чал спрятал его.
— Тогда как… — начал было Шиа и остановился. — А, понятно. Ты хочешь, чтобы я отправился с тобой и использовал Эльфийские камни, чтобы найти его.
— Из–за тех условий, при которых я буду применять свои особые умения, чтобы его забрать, было бы весьма полезно точно знать заранее, где спрятан Ирикс. Ты бы смог мне об этом рассказать. Или, точнее, смогли бы твои специальные Камни. Я прошу об этом, как об одолжении тому, кто многое сделал для тебя в прошлом.
Шиа пристально посмотрел на него:
— У того, чью жизнь ты не раз спасал. Ты забыл эту часть.
Тот пожал плечами:
— Это я держал про запас, на случай, если понадобятся дополнительные уговоры.
— Проблема состоит в том, что я поклялся всем и каждому — включая и себя, — что ни за что больше не стану участвовать ни в одном походе. Я обещал больше не покидать Дол. А после того, как я оправился от болезни, я еще раз подтвердил этот обет.
— Ты говоришь, что не пойдешь со мной? Даже понимая, скольким ты мне обязан?
— Я говорю, что я дал обещание, а теперь ты просишь меня нарушить его.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
