Спунт дёрнулся было вниз, уже почти коснулся руками земли, однако тут же выпрямился и с вызовом уставился на мне в глаза:
— Что!? Не зарывайся, сержант! Как бы не обжечься…
«Ах ты ж, щегол, — думаю, — сам нарываешься! Ну, сейчас я займусь твоим показательным воспитанием. И другим наука будет!»
Резко выбросив правую руку вперёд, я ухватил молодого нахала за шиворот и прежде, чем тот успел понять, что происходит, швырнул его на землю, носом в пыль. В спину ему тут же вдавился мой правый сапог.
— Запомни раз и навсегда, — наклонившись к самому его уху, едва слышным шёпотом прошипел я, — если я отдал тебе приказ, ты должен выполнить его точно, быстро и в срок. И любой ценой! Встать!
Выпрямившись, я шагнул назад. Не чувствуя на себе более моего сапога, взбешённый до помутнения в глазах, Спунт сам вскочил на ноги. И тут же упёрся глазами в мой ледяной взгляд. Кто б только знал, сколько времени я потратил специально на отработку именно ТАКОГО взгляда! Часами просиживал перед зеркалом, добиваясь нужного мне выражения в глазах. От меня потом на улицах бездомные псы шарахались, когда я так на них смотрел. А этот, ничего, устоял…
— Лечь!
— И не подумаю! Я вам что, щенок какой-то!? Дрессировать меня тут взялись. Я уже год, как в полку служу! Других дрессируйте!
Он брызгал слюнями, бледнел и сжимал кулаки, всем своим видом демонстрируя состояние дикого бешенства. Но при этом не делая ни одного резкого движения. Ха! А «бешенство»-то у него, похоже, вполне контролируемое. Ну, что ж, поиграем…
— Так, — заложив руки за спину, я тяжёлым взглядом обвёл стоящих передо мной потенциальных подчинённых, — похоже кто-то чего-то тут недопонимает… Объясняю в первый и единственный раз. Я на службе уже больше двадцати лет. И вы все для меня даже не щенки. Вы — зародыши в брюхе паршивой беременной суки! Именно так я и буду вас называть. Зародыши! И либо я сделаю из вас настоящих боевых псов, либо вы все передохнете!
Я решил ещё более накалить обстановку, чтобы они, так сказать, прониклись моментом и осознали ситуацию.
— И ещё… С этого момента имён у вас нет! Отзываться будете на те клички, что я вам дам. И так будет до тех пор, пока вы не докажете мне, что имеете право на своё имя. Вот ты, — ткнул я пальцем в Спунта, — ты будешь Хорёк! Повтори!
— Я - не Хорёк! — зарычал доведённый до бешенства Спунт, — у меня имя есть!
— Правда? — я постарался изобразить на лице самый жуткий оскал, какой только мог. При этом, признаюсь, изнутри меня разбирал дикий смех. Как сдерживался — даже не представляю, — тогда докажи это прямо сейчас! Или сдохни!
С мягким шелестом меч вылетел из ножен, висевших на моём поясе. «Вот сейчас и поглядим, каков ты на мечах» — мелькнуло у меня в голове.
Миг и, не отскочи Спунт назад, голова его уже катилась бы по плацу. По крайней мере, именно такое впечатление должно было сложиться у всех присутствующих. Уж я-то позаботился о достоверности картинки…
Выхватив меч, Спунт едва успел отбить ещё две мои атаки. Попробовал на обратном махе атаковать сам и в тот же миг оказался лежащим на спине. Я, не желая затягивать схватку, перехватил его правую руку своей левой и просто сбил обормота с ног обыкновенной подсечкой. Уперев кончик меча в горло поверженного, я прорычал:
— Ты будешь Хорьком до тех пор, пока не научишься защищать своё имя с мечом в руке. Повтори!
Этот «звериный» рык я тоже не один раз специально отрабатывал. Впервые я его услышал лет десять назад, когда мы преследовали на западной границе банду хартугов, наскочивших на наши земли с территории соседней Империи и неплохо пограбивших пару приграничных деревенек. Так рычал их вожак, когда его с десятком верных нойоров удалось взять в кольцо. Ох и бился же он! И рычал при этом — просто жуть! Лошади на задние ноги приседали! Вот у него-то я этот рык и перенял.
Словами не передать, с какой ненавистью смотрел мне в глаза Спунт, после того, как я обозвал его Хорьком! Если б взглядом можно было убивать, я уже свалился бы у его ног бездыханной тушкой. А так пришлось только посильнее надавить ему на горло кончиком меча…
— Ну? — подбавил я ещё грозы в голос.
— Хорёк… — хрипло в ответ.
Ага, парень, жизнь-то, похоже, будет подороже дешёвого гонора!..
— Ещё раз!
— Хорёк, — сказал, как плюнул.
— Вот так, — теперь я действительно был удовлетворён. Выпрямившись, отклонил меч от горла проигравшего и отпустил его руку. Потом повернулся к остальным и, убирая меч в ножны, бросил, — через два часа всем собраться здесь же. Буду смотреть ваших лошадей, ваше оружие и имущество. Советую не опаздывать.
После чего развернулся и не торопясь направился к штабу. Я был уверен: на это сборище я произвёл достаточно сильное впечатление. Капрал двинулся следом.
В моё отсутствие у оставшихся на плацу юнцов произошёл следующий разговор:
— Да, повезло нам с десятником, — начал первым кто-то из них.
— А что? — насмешливо отозвался молодой дворянин, — сержант удивительно точен в своих высказываниях. По крайней мере — в отношении некоторых, — тут он кивнул на всё ещё сидящего на земле Спунта, — а ведь и точно — Хорёк! Вы только на его профиль взгляните! Вон какая морда вытянутая…
— Заткнись! — взвился тот.
— А то что? — холодно осведомился дворянин. Рука его легла на рукоять меча, — Хотите предложить дуэль, сударь? На одной вы только что уже побывали. Желаете ещё раз испытать судьбу?
— Посмотрим ещё, как он тебя обзовёт, — отводя глаза, пробурчал Хорёк. Он был уже осведомлён о том, что молодой граф неплохо владеет мечом и за короткое время пребывания в полку успел приобрести репутацию задиры и дуэлянта.
— Да ладно вам, — добродушно протянул здоровяк с раскосыми, как у степняка, глазами, — мало вам сержанта? Ещё между собой лаяться будете…
— Между прочим, хорёк — зверь хищный. И очень опасный, — как бы невзначай подал голос молодой парень, отличавшийся хорошо развитыми мускулами рук, гибкостью тела и мягкой неслышной походкой.
Побитый сержантом воин только сумрачно глянул на него, но ничего не сказал.
— Похоже, шавки, нас ждут крутые времена, — подал голос тот, кого капрал назвал вором, — и либо этот грёбаный сержант обломает вас, либо — вы его.
— А почему это нас? — прищурился бывший борец, — к тебе это не относится?
— А меня и не такие ломать пытались, — хищно ощерился вор, — ты в наших трущобах не бывал. Тебе там и часа не прожить. Так что, — он легонько помахал в воздухе рукой, — это не ко мне. Надоест — свалю по-тихому, и травка не шелохнет.
- А я змеёю скользну между травкою,Покусаю и скроюсь во тьме…Ой, да буду гулять по дубравкам яНаплевать на дружков моих мне,
— медленно перебирая струны, насмешливо пропел цыган.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
