Она еще закрыта, но когда в зале погаснет свет и тяжелые малиновые волны занавеса поедут по сторонам, открывая декорации, сердце начинающего театрала забьется учащенно-радостно в ожидании чего-то необыкновенного, иного, с чем он еще никогда не сталкивался. Настоящий профессиональный театр я увидел очень давно. Пятнадцатилетним мальчишкой я приехал из сибирской деревни в огромный город Иркутск. Нечего и говорить, что при первом знакомстве Иркутск показался мне поистине сказочным, недаром у него есть второе имя — «жемчужина Восточной Сибири».
В старой части Иркутска — неповторимые архитектурные ансамбли Драматического театра и Театра музыкальной комедии, нарядное здание в мавританском стиле — краеведческий музей, домик декабриста Трубецкого, и, конечно, Ангара, непохожая ни на одну реку мира.
Первым спектаклем, который я посмотрел в иркутском драматическом театре, стал гоголевский «Ревизор». Я не смогу в точности описать, что со мной происходило во время представления, однако мои соседи — пожилая семейная пара — неодобрительно поглядывали в мою сторону. Видимо, я слишком бурно выражал свои эмоции — смеялся громче, чем положено, аплодировал дольше всех, пока не закрылся занавес… В общежитие студенческого городка я возвращался поздно, когда уже стояла прохладная осенняя ночь. Мое тогдашнее состояние можно определить как восторженно-идиотическое. Необъяснимый подъем владел мною: я корчил рожи, воображая себя главным героем, жестикулировал, говорил какие-то нелепости… Хорошо, что улицы в тот поздний час были уже пустыми, и некому было наблюдать мое в высшей степени странное поведение.
Театр входил в мою жизнь, я почувствовал это. И уже позже, когда я работал, посещение театра всегда для меня было праздником. А бывая в командировке в других городах, всегда посещал местные драмтеатры, потому что был твердо убежден: театр — лицо города, показатель его духовного уровня. Кроме того, в любом, даже самом маленьком провинциальном театре всегда найдется то, что достойно удивления и уважения.
Иркутский драматический театр появился в 1850 году, когда генерал-губернатор Николай Муравьев-Амурский, большой театрал, уговорил труппу странствующих актеров остаться в городе и поработать несколько сезонов. Первые спектакли актеры давали в Благородном собрании, а через год завершилось строительство здания театра, которое торжественно открылось постановкой пьесы Н. Полевого «Русский человек добро помнит».
Разумеется, первое здание было деревянным и просуществовало недолго — сгорело. Такая же участь постигла и другие несколько театральных зданий, пока в феврале 1893 года в Петербургском Обществе Архитекторов был объявлен конкурс проектов нового драматического театра в Иркутске. Из тридцати четырех представленных работ лучшим был признан проект профессора архитектуры В. Шретера.
Современники считали иркутский театр лучшей постройкой этого типа в России, настоящей архитектурной жемчужиной. Здание поражало не только убранством зала, но и совершеннейшей акустикой. В 1995 году театру был присвоен статус памятника исторического и культурного наследия федерального значения.
В Иркутск приезжали на гастроли крупнейшие мастера русского театра: Варламов, Долматов, Орленев, Бравич. Не раз побывал в городе передвижной театр Гайдебурова, здесь играла труппа Малого театра, подолгу гастролировали актеры театра Корша.
Нет, нет, я не был театральным «фанатом», не караулил артистов у служебного входа, не клянчил автографов, но каждое посещение театра для меня, а позднее для моей семьи, было праздником.
В город на Неве я попал уже взрослым, сложившимся человеком. Театральной жизни города я тогда не знал совсем, некоторые ленинградские труппы видел в Сибири на гастролях и судил о них по одному-двум спектаклям. Но этого было достаточно, чтобы сразу и навсегда влюбиться в Большой Драматический Театр, возглавляемый Георгием Александровичем Товстоноговым. Теперь театр носит имя прославленного режиссера…
Я точно знаю, что Большой Драматический Театр похож на отдельное государство с очень маленькой территорией, но с колоссальным влиянием. Население страны невелико.
Прирастает население медленно — каждого стороннего проверяют раз, потом еще раз, а потом берут… на испытание! Ни о каком естественном приросте не может быть и речи: у меня, дескать, и сын подрос, а я, дескать, замуж вышла, а у меня подруга жизни завелась, так давайте и их в нашу общую страну. Да?.. Ни в коем случае! Речи об этом быть не может. Наоборот, родственные отношения делают проверки и испытания еще более строгими. А вот убыль населения идет только естественным путем. Границы государства — стены театра.
Знамя театра — это Георгий Александрович Товстоногов. Имя его увековечено. Одно из лучших театральных зданий Петербурга — бывший Суворинский театр, бывший театр Горького — носит его имя.
Сегодня БДТ — именно в силу славной своей истории, находится в затруднительном положении, на перекрестке мнений и суждений о себе. Театрам-легендам сложнее других выживать в современной культурной ситуации. Почему? Начну издалека.
Собственно настоящая история БДТ начинается после Октябрьской революции. Открылся новый театр 15 февраля 1919 года спектаклем «Дон Карлос» Ф. Шиллера в помещении Большого зала консерватории. Первый театр советского драматического искусства замышлялся как театр героического репертуара, масштабных образов, «великих слез и великого смеха». Рожденный героической эпохой, он должен был передать ее особое величие. Главным идейным вдохновителем нового театра был М. Горький. В первые годы ставились преимущественно классические пьесы, в которых акцентировались тираноборческие, свободолюбивые мотивы. В труппу пришли крупные актеры Н. Монахов, В. Максимов, на несколько лет перешел из Петроградского Государственного театра драмы Ю. Юрьев, главный романтический премьер Александринской сцены. Главным режиссером стал А. Лаврентьев, который осуществил постановки: «Дон Карлос», «Отелло» и «Король Лир». Спектакли ставили также Н. Петров «Двенадцатая ночь» У. Шекспира, «Рюи Блаз» В. Гюго, Б. Сушкевич «Разбойники» Шиллера, А. Бенуа «Слуга двух господ» К. Гольдони и «Лекарь поневоле» Мольера, Р. Болеславский «Рваный плащ» С. Бенелли. Художники А. Бенуа, М. Добужинский, В. Щуко и композиторы Б. Асафьев, Ю. Шапорин в тесном контакте с режиссерами стремились придерживаться традиций сценического романтизма.
Большое значение для судьбы театра имело привлечение на должность председателя Директории БДТ поэта А. А. Блока. Меня заинтересовала должность поэта и, когда после поисков я выяснил, что Александр Александрович был по существу Художественным руководителем БДТ, для меня это было удивительно. Со школьной скамьи Блок в моем сознании — пролетарский поэт. Его «Двенадцать», «Скифы» мы заучивали наизусть. В юности завораживали стихи о Прекрасной даме. Об остальных его увлечениях и работе я знал очень мало. Все перекрывала его поэзия, его поэтический дар. Во время празднования 90-летия БДТ на малой сцене театра я впервые увидел «Розу и крест» Александра Блока в постановке художественного руководителя государственного Пушкинского центра Владимира Рецептера, когда-то служившего в Большом Драматическом театре. Я был
