улыбнулся и медленно растворился. Через минуту Юся услышала порывистый шум ветра и где-то вдалеке – гром. “Чтобы знали, чтобы знали…” – еще долго слышалось в затихающих раскатах…
Кого ждать в последний вечер, Юся даже и предположить не могла. За весь день – ни одной подсказки. На кухне, заваривая чай, она прислушивалась к звукам в комнате, волнения не было, словно оно улетело куда-то на вертолете. Оставалась всего минутка. Юся решила, что пора, когда услышала хрустальный звон. Она вошла в комнату и увидела на диване даму в брючном костюме. Белые волосы собраны в хвост, на лице – маска, черная, одни глаза в лучиках морщин светятся. Дама держала в руках два бокала с красным вином, на коленях у нее лежала толстая книга в цветном переплете, заголовка на обложке не было.
– Я не узнаю вас… в маске, – пролепетала Юся.
Гостья протянула ей бокал и освободила лицо. Звон разбитого стекла и красные брызги быстро привели Юсю в чувство, и она смело посмотрела себе в глаза. Себе, даме уже весьма преклонного возраста. Оказывается, это не так уж и страшно.
– Юстасия Юрьевна? Я… я все-таки стану писательницей?
Дама кивнула и отпила из бокала.
– И какую книгу я напишу?
– А вот это, дорогая, я у тебя пришла спросить. Пора бы уж начать!
– Я не знаю… не знаю, о чем писать, – прошептала Юся.
– Тогда мне придется покинуть Убежище, увы…
– А что за Убежище? И как туда попадают?
– Мне трудно объяснить… Там тихо, спокойно, у каждого писателя есть домик и сад, и неважно, сколько книг написано – все обласканы, все счастливы. Но как туда попадают, мне неведомо. Там нет времени, нет зависти, нет литературных премий и критиков. Есть только пространство. В последнее время мой домик все чаще окутывает туман. И я боюсь, что однажды в нем исчезну, если ты не поторопишься…
– Я бы рада, но не могу, – жалобно ответила Юся.
– Просто пиши – все получится, – сказала Юстасия Юрьевна, – ты ведь даже не пробуешь! Помни – в твоих руках твое и… мое будущее. Правда, есть еще одно условие… Придется отказаться от личной жизни. На какое-то время. А потом будет все хорошо, вот увидишь…
Личной жизни у Юси и так не было, так что невелика жертва, подумала она, пытаясь рассмотреть книгу в руках гостьи. В ушах нарастал нестерпимый звон, а глаза застилала легкая белая дымка. Юся зажмурила глаза и снова резко их открыла. На диванчике никого не было, на полу лежала книга, страницы ее были пустыми, а на обратной стороне обложки красовался размашистый автограф писательницы Юстасии Бусиной.
История одного прощения
Юся стояла на зеленой лужайке в окружении пяти раскидистых дубов. Они надежно защищали ее от солнца, легкий ветер путал волосы, делая их похожими на тонкие ветви. В руках она держала планшет и, придерживая пряди рукой, разглядывала план встречи. Прямо перед ней – господин Галлион, возраста весьма почтенного – два или три столетия, состояние – десять миллиардов золотых желудей. Среди листвы Юся рассмотрела золотую цепь. Его ветви поскрипывали, и казалось, что он дремлет.
Справа от него по часовой стрелке стоял Кром, тоже почтенного – столетнего возраста, его состояние исчислялось миллионами золотых желудей. Фигурные листья еще бодро шелестели. Ствол Крома был покрыт бугорками, что придавало ему экстравагантный вид. Остальные три дуба – Ясен, Топол и Кон – были значительно моложе, их желуди были еще бронзовыми, но их мощь уже просматривалась и насчитывала сотни тысяч желудей, они энергично жестикулировали ветками и казались Юсе все на одну крону.
Когда-то эти дубы были мужчинами. Но каждый из них сильно обидел свою возлюбленную. И понес вот такое наказание. Они были сильными, богатыми, практически вечными и даже могли передвигаться – у каждого была своя роща на тысячи гектаров. Была и общая роща – для клубных встреч. Но все они мечтали о том, чтобы заклятие когда-нибудь потеряло свою силу. А для этого была нужна девушка, которая верила в любовь, принцев и говорящие деревья. С первыми двумя пунктами проблем не было. Все девушки верят в любовь и принцев до определенного возраста, а вот в говорящие деревья даже пятилетки не верили.
Юся давно уже поняла, что с ней что-то не так. Она вела диалоги сама с собой. И любила гулять по парку, чаще всего в одиночестве. Мысли в это время одолевали своей агрессивностью, требовали рассмотреть каждую вне очереди, и Юся пыталась им угодить. Но, как известно, такая доброта до добра не доводит, и однажды она услышала совет. От Березы. “Гони их прутиком, милая!”
Юся остановилась и оглянулась. Пустые дорожки парка серыми лентами разбегались во все стороны. Скамеечки тоже пустовали. Голос, отчетливый, достаточно громкий, прозвучал прямо над головой. Юся подняла глаза и увидела податливые ветви, качающиеся на ветру, и белый ствол с черными заплатками. Каждый день именно в этом месте она слышала новую фразу. Однажды Береза сказала, что обещание, данное за возможность написать книгу, скоро станет ненужным, и Юстасия Бусина наконец-то встретит вторую половинку. Ну как тут не поверить в говорящую Березу?
Каждый день Юся прислушивалась к ней. И совсем не ожидала, что та попросит ее о помощи. “Понимаешь, дуб он ведь и в Африке дуб. Не подумал, не сказал нужные слова или наоборот сказал лишнее – и все, никто уже не спасет, ну, кроме тебя…” Юся в это дело ввязываться не хотела. Ну кто она, чтобы заклятия снимать. Но Береза тихо прошелестела, что так надо. И Юся не смогла отказать.
Инструкции пришли на электронную почту. В теме письма адрес – станция Дубравная. Оказывается, это не так уж и далеко. Форма одежды – парадная. Об этом Юся и сама догадалась. Задача – вычислить, понять и простить. Ну что ж, она попробует.
История господина Галлиона, первого в списке дерева, была предсказуема. Когда сказочно богатый владелец земель и дворцов увидел, что его жена не так уже красива и молода, он отдал распоряжение отправить ее в башню в своем самом дальнем владении, а сам занялся поиском молодой красавицы. Даже конкурсы красоты устраивал. И тогда его первая жена вышла на балкон башни, прошептала, что она – не деревянная, и не может все это наблюдать, превратилась в птицу и улетела. А Галлион в тот же миг оказался в дубовой роще со всем своим богатством.
Юся слушала его скрипучий голос и понимала, что нет у нее сострадания к этому дубу, несмотря на его предложение – отвалить миллион-другой золотых желудей. Ей нужно подумать. Она переключилась на следующего – Крома. Он морочил голову двум девушкам
