Он быстро посмотрел на Питера и на старосту, затем снова устремил взор на эвакуаторов. – Вы только разрешение подпишите, а мы уж не забудем.
На последней фразе его интонации стали заискивающе-просительными. Питер вспомнил столб с надписью на повороте. Для трактира нужно разрешение эвакуаторов. Конечно же.
– Разрешения мы дать вам не можем, господин Клод, – сказал Аслан устало, но твёрдо.
– А чудовища как же? – закричал бородатый Клод, зрители зашумели и поддержали его в том смысле, что да, чудовища, как с ними быть? Питер почувствовал, что тупеет.
– Нет, – твёрдо сказал Аслан.
– А я не с тобой говорю, нехристь, – неожиданно дерзко заявил Клод. – А вот с господином просто лейтенантом Мюко.
Аслан шевельнул скулами, но смолчал. Лейтенант Мюко хмуро покачался с носков на пятку, затем произнёс.
– Лейтенант-стажёр аль-Джазия прав. С одной стороны, действительно чудовища, с другой, люди у вас пропадают. Разрешения сейчас мы дать не можем. Лейтенант-стажёр Джазия, лейтенант-кандидат Люц. Мы отправляемся в Каркассон, а оттуда в Тулузу. В Каркассоне мы пробудем два дня. По местам!
Аслан остро и коротко глянул на своего командира, но тот уже направился к мобилю; Питер отошёл подальше. Мусульманин и третий эвакуатор, Люц, запрыгнули в кабину вслед за Мюко, машина зашумела, начала подниматься над землёй – раздались восхищённые охи, – развернулась и поплыла по улице, плавно набирая скорость. Через минуту лишь оседающее облако пыли напоминало о самом быстром транспорте в Альянде.
3
Почти сорок лет назад король Жози Второй сумел привести к миру разрозненные халифаты Пиренейского полуострова. Большая Франция, германские княжества и Пиренеи стали одной страной – Союзом Света, Алиан де Люс, Альянде. Католики севера и центра, мусульмане и язычники юга и запада, реформаты востока обрели единого короля – так официально назывались захват и покорение новых земель. Столица осталась в Париже, но за это заплатили её переименованием – теперь этот город назывался Лютецией, а второй по счёту сын действующего монарха, носивший титул герцога Немурского, был обязан принимать ислам; неплохая цена за порядок, при котором можно более или менее спокойно путешествовать в одиночку – по крайней мере днём и по крайней мере по эту сторону от Пиренейских гор.
Но почему-то Питер, шагая вслед за старостой к часовне, уже несколько раз вспомнил, куда именно он спрятал свою саблю и свинчатку. Они прошли в небольшой дворик, где обнаружилась изящная веранда, посреди которой стоял накрытый стол.
– Не сочтите за труд разделить с нами скромную трапезу, молодой человек, – величественно произнёс староста Легри, поворачиваясь к нему и делая пригласительный жест. – Говорить о делах приятнее на сытый желудок.
В дальнем углу веранды Питер увидел скамейку, на которой сидели три старухи. Старухи были неодинаковые: две были совсем старыми и, похоже, даже слепыми, а третья была помоложе и смотрела на Питера ясно и угрюмо. Зачем они здесь, подумал Питер; Легри торопливо произнёс:
– Мы думали, что господа эвакуаторы отобедают с нами. А развлечений у нас в деревне мало. Это…
Он не успел закончить – старушки грянули слаженным дуэтом:
– Поёт лиса, поёт медведь,
Лошадки в поле больше не видать,
Поёт лиса, поёт медведь,
Лошадки в поле больше не видать!
– Тихо! – прикрикнула третья. – Это не эвакуатор.
– А кто ж тогда? – скандально осведомилась первая, незряче поведя носом и с неприятной точностью уставив его прямо на Питера. Учёному страшно захотелось отойти в сторону, чтобы проверить, сумеет ли она проследить за его движением.
– Э-э, – произнёс он.
– Молодой, – одобрительно сказала вторая. Она сидела, склонив голову набок. – Это хорошо.
– Это господин учёный, они из столицы, – сказал староста, указывая Питеру, где сесть, и сказал ему тоном ниже. – Не обращайте на них внимания, кушайте.
– А и то верно, не эвакуатор, – сказала первая старуха. – Одёжа на нём другая. Бумагой пахнет.
– Лопай, голубчик, лопай, – сказала вторая. – Чего добру-то пропадать.
А полопать было что: староста, назвав трапезу скромной, был бы прав, если бы с Питером за стол село ещё человек так пять-шесть. Здесь был камамбер, основа хорошего завтрака; был салат из практически всех созревших к этому времени овощей и плодов, заправленный, как принято на юге, оливковым маслом; порции бифштекса с картофелем во фритюре стояли в центре, молчаливо осознавая свою фундаментальную роль, тарелки омлета с грибами, зеленью и фаршированными помидорами вносили дружеское разнообразие в их ряды; было даже первое – благородный в своей простоте луковый суп, заправленный твердым мюролем; был и белый сыр, коий следовало употребить до десерта, чтобы снять вкус основных блюд, правда, сам десерт отсутствовал; зато было много свежего хлеба и кувшины совсем молодого, судя по струйкам аромата, вина.
– Здоров, однако, – одобрительно произнесла первая старуха, вторая захихикала; Питер едва не поперхнулся с набитым ртом. Третья старуха шикнула на них, а староста Легри, сидевший во главе стола, произнёс:
– Так о чём вы хотели поговорить, уважаемый учёный?
Питер дожевал булочку с сыром, запил.
– Я могу поработать у вас общественным писарем, или научить людей чтению и письму, или…
– Или привести в порядок наши бумаги, или рассказать нам о столичных диковинках, – продолжил за него староста. – Или сделать карту наших земель, или помочь нам найти места для колодцев. Всё это я понял сразу, как только вас увидел.
– Староста-то наш голова, – сказала одна старуха распевно. – Сразу понял.
– Томилис, – скривившись, проговорил Легри. – Уйми их.
Третья старуха, не меняясь в лице, коротко дёрнула за веревку, которая обнаружилась в её руке; звякнул колокольчик. Старухи немедля затянули треснутыми голосами, не без приятности для слуха выводя простую мелодию:
– Лошадка поле перешла,
Лошадка чьё-то сено сожрала!
Томилис зажала колокольчик и похлопала певиц по рукам, они замолкли. Питер увидел, что верёвка с колокольчиком была привязана к их поясам. Поводырь.
– Я знаю, что в вашей деревне есть тайник древних, – прямо и очень неуклюже сообщил Питер. – По закону вы должны либо сдать его эвакуаторам сами, либо объявить о находке на паях с кем-нибудь, кто позже сдаст его эвакуаторам.
Староста молчал, разглядывая его с каким-то новым, непонятным интересом. Питер выждал некоторое время, затем, набрав в голос торжественности, произнёс:
– От имени Королевской Академии наук я сообщаю, что Академия готова выступить вашим партнёром в поисках тайника древних и может взять на себя все формальности, бумаги и процедуры по его передаче короне.
Получилось очень внушительно. Питер посидел надувшись ещё пару секунд, затем стал накладывать себе пюре.
– Почему вы один? – неожиданно спросил Легри.
Питер стиснул зубы. Старик бил прямо в точку.
– Тайников в Альянде много, – сказал он, сделав вид, что жуёт. – Учёных не
