один из членов отряда пострадал и умер.
Причина известна, но невозможна с точки зрения действительности. Доказательная запись утеряна.
Для сохранения в секрете данных куратора, вся информация переведена в специальный отдел. Копии можно найти в специальном отделе архива … института».
У меня чуть сердце не выпрыгнуло от счастья! Я не мог попасть в специальный отдел, даже не знал, где это, но вот с институтами… Повезло так повезло! Я даже задумался на несколько секунд. Может быть, все же я супергерой из дурацкой истории? Избранный? Но все это быстро прошло.
Вечером я позвонил своему другу и назвал ему институт. На этом моя «миссия» была пока что закончена. Ответа я дождался только через две недели. Забыть об этом деле совсем я не мог, но и думать постоянно перестал, просто занимаясь своими делами и ожидая новой информации. Наверное, подсознательно я боялся того, что мой друг может найти.
Сознание незавершенности давило. В моих чувствах шла тихая, вялая, может даже немного ленивая борьба. Страх и любопытство. Страх за свою шкуру и желание узнать, довести до конца то, что начал.
Мы с другом договорились встретиться на этих выходных и поехать по указанному им адресу. Имя человека и его адрес я раскрывать, конечно же, не буду. Доехали мы туда быстро, так как у моего друга была машина, но уговорить найденного нами джентльмена поговорить с нами о том, что нас интересовало было непросто. Мы весь день подступались к нему, он просто нас игнорировал. Пришлось приехать и на следующий день. Всё воскресенье мы потратили также на уговоры, но это ничего не дало. Тогда мой друг оставил в почтовом ящике свою визитку, и мы уехали. Расстроенные, злые и уставшие. Мы договорились больше не думать об этом и забыть всё, как злую шутку.
Сказать было проще, чем сделать. Я злился еще дня три после этой поездки. Столько трудов, столько сил было приложено, а результата никакого нет. И всё из-за одного человека, который не хотел нам ничего говорить. Но потом я остыл, можно сказать, даже забыл обо всем этом. Жизнь снова вошла в привычную колею: работа, дом, встречи с друзьями.
Через месяц мне позвонил мой друг. Сказал, что у него важный разговор ко мне и я немедленно должен к нему приехать. Все это не вызвало бы во мне никаких подозрений, если бы он позвонил ни в три часа утра, но я все же собрался и приехал.
– Он согласился, только ехать нужно прямо сейчас. Залезай, – сказал он, и я молча залез в машину.
Я не буду нагружать вас всеми подробностями этой встречи, а расскажу только главное – наш разговор.
– Не знаю кто вам это рассказал, ребятки, но берегитесь проблем, мой вам совет, – сказал он, проницательно посмотрел на нас и затянулся сигаретой.
– Мы сами… – промямлили мы и опустили глаза в пол.
– Да, я был куратором, но начинать нужно не с этого. Я расскажу вам сказку, а вы можете верить или не верить, как будет угодно. Люди и волки раньше поддерживали хорошие дружеские отношения. Волки часто помогали людям проделывать сложные операции по выкачиванию жира из боков людей. Всё это, как вы понимаете, делалось только с дозволения людей, и только ночью, чтобы людям не было страшно. После операций не оставалось никаких следов и это было абсолютно бесплатно, так что люди были счастливы. Волки же так питались. К тому же они перерабатывают жир куда быстрее людей, поэтому для них это не составляло никаких проблем.
Неизвестно, было ли так всегда, но сорок лет все было хорошо, а потом… – он надолго задумался и в глазах его появились слезы, он раскурил новую сигарету, так как старая погасла уже как две минуты, и продолжил, – пятнадцать лет назад всё изменилось. Когда я начал работать в отряде, мне было всего двадцать лет. Практика «кусания за бочки», как мы её называли, продвигалась успешно. Я любил свою работу и своих компаньонов. Но произошло то, чего не ждал никто. Если, как вы утверждаете, вы видели запись, то должны знать, что там случилось. ЭТО просто высосало моего верного волка.
Я глазам своим тогда не поверил. Жир просто стал живым и высосал весь жир из другого существа. Как такое вообще возможно? Это было ужасно, но не мы одни пострадали. Такие случаи стали происходить со всеми отрядами. После еще пары таких случаев мы получили доклад о том, что Жир стал вести себя агрессивно. Он уже не нападал только на одного члена отряда, он пытался уничтожить всех, при этом становясь все больше. Люди не понимали почему они толстеют, они впадали в панику и обвиняли во всем нашу службу и волков, которые не хотели больше работать. Волки покинули нас. Они ушли в леса и одичали.
Люди пытались больше двигаться и меньше есть, но не всем это помогало. Жир на боках не хотел уходить. Причины столь странного поведения Жира не знал никто, так что это дело просто закрыли и забыли о нём. Люди тоже забыли об этом, но присказка осталась, только приобрела негативный оттенок. Теперь вы знаете.
Мы сидели, кажется, минуты две не шевелясь, с открытыми ртами, и смотрели на него. Он не выглядел стариком, но было такое чувство, что жизнь его хорошо потрепала, хотя в нем была видна сила, сквозившая в каждом уверенном медленном движении его тела, во взгляде и в спокойствии, исходящем от него.
Мы поблагодарили куратора и поехали домой. Всю дорогу проехали молча, сложно было уложить всю информацию в голове, еще сложнее было в это поверить, но мы знали, что каждое его слово было правдой.
Прошел еще месяц. За этот месяц особо ничего не произошло, внутри меня все будто успокоилось. Я довел всё до конца. По крайней мере то, что мог. С другом мы за этот месяц не общались ни разу.
Только через месяц я снова услышал его голос. Он позвонил мне домой вечером в пятницу, был очень взволнован и, кажется, пьян. Просил меня приехать к нему. Желательно – без промедления, иначе грозился сойти с ума.
У меня не очень много друзей, а таких как он – больше нет, так что я не долго размышлял о том, стоит ли мне ехать к нему или нет.
Да, он был пьян. Еще не сильно, но уже путал некоторые слова, ему нужно было выговориться, и я не мешал ему. Я приведу здесь
