Сказав это, Алиса опустила глаза и с удивлением обнаружила, что сама не заметила, как надела на руку крошечную перчатку Кролика. «Должно быть, я опять стала маленькой», – подумала она и бросилась к столу, чтобы выяснить, какого же теперь она стала роста.
Ну и ну! Она и вправду стала гораздо ниже – теперь она была немногим больше полуметра ростом и с каждой минутой становилась всё меньше и меньше. К счастью, Алиса сообразила, отчего это происходит. Дело, конечно, было в веере Кролика, который она держала в руке. Алиса тут же отбросила его в сторону – и как раз вовремя, иначе она бы исчезла без следа.
– Еле успела! – воскликнула Алиса, очень довольная, что всё кончилось благополучно. – Ну, а теперь в сад!
И она побежала к маленькой дверце. Но дверца была заперта, а золотой ключик по-прежнему лежал на стеклянном столе.
«Сплошные неприятности, – с досадой подумала бедная девочка. – Такой маленькой я ещё никогда не была. И мне это совсем не нравится!»
И тут, в довершение ко всем своим неудачам, Алиса поскользнулась. Раздался шумный всплеск, полетели брызги, и она очутилась по самую шею в солёной воде. Алиса решила, что оказалась в море. «В таком случае, – с надеждой подумала она, – я могу вернуться домой на пароходе».
Однажды, когда Алиса была совсем маленькой, она была на море. Правда, она не очень хорошо представляла, какими бывают морские берега. Алиса вспомнила, как дети с деревянными лопатками копались в песке, а чуть подальше, за песчаной полосой, тянулся ряд домов, а недалеко от берега стояли пароходы. Однако Алиса быстро поняла, что попала не в море, а в озеро или в пруд, который образовался из её слёз, когда она была ростом до потолка.
– И зачем только я плакала так долго! – сказала Алиса, плавая в слезах и пытаясь выбраться на сушу. – Пожалуй, кончится тем, что я утону в моих собственных слезах! Это просто невероятно! Впрочем, всё, что сегодня происходит, невероятно!
В это время недалеко от неё послышался громкий всплеск, и Алиса поплыла в ту сторону, чтобы посмотреть, кто бы это мог быть. В первую минуту ей пришло в голову, что это морж или бегемот, но потом она вспомнила, какой маленькой стала сама, и увидела, что навстречу ей плывёт мышка, которая, должно быть, так же как и она сама, нечаянно попала в этот слёзный пруд.
«Может, мне сто́ит заговорить с этой мышкой? – подумала Алиса. – Здесь всё так необыкновенно, что я не удивлюсь, если мышь умеет говорить. Во всяком случае, ничего плохого не будет, если я попробую».
– Не знаете ли вы, Мышь, куда нужно плыть, чтобы выбраться из этого пруда? – спросила она. – Я уже устала плавать, милая Мышка!
Мышь внимательно посмотрела на Алису и даже как будто прищурила один глаз, но ничего не ответила.
«Похоже, она меня не понимает, – решила Алиса. – Может быть, это французская мышка, которая приплыла сюда вместе с войском Вильгельма Завоевателя».
– Où est ma chatte? – произнесла она первую фразу из своего французского учебника, что означало: «Где моя кошка?».
Мышь так и подскочила в воде и задрожала от страха.
– О, простите меня, пожалуйста, – поспешила сказать Алиса, от души сожалея, что так напугала бедную мышку, – я забыла, что вы не любите кошек.
– Не люблю кошек! – пронзительно пропищала Мышь. – А вы бы любили их на моём месте?
– Должно быть, нет, – кротко ответила Алиса. – Пожалуйста, не сердитесь на меня. Но если бы вы только увидели нашу кошку Дину, я думаю, вы полюбили бы кошек. Она такая хорошенькая! А как мило мурлычет она, когда сидит около огня, лижет себе лапки и умывает мордочку. Я очень люблю держать её на руках, и она молодец: так ловко ловит мышей… Ах, пожалуйста, простите! – снова воскликнула Алиса, видя, что Мышь так возмущена Алисиной бестактностью, что вся шерсть встала у неё дыбом. – Мы не будем больше говорить про неё!
– Мы! – возмущённо воскликнула Мышь, дрожа до самого кончика хвоста. – Как будто я могу говорить про такие вещи! Всё наше племя ненавидит кошек – этих мерзких, низких, грубых животных! Не произносите больше при мне этого слова!
– Не буду, – покорно ответила Алиса и, спеша поскорее сменить тему, спросила:
– А любите ли вы собак?
Так как Мышь ничего не ответила, Алиса снова заговорила:
– Около нашего дома живёт такая миленькая собачка. Мне очень бы хотелось показать её вам. Это терьер – вы знаете эту породу? У него блестящие глазки и длинная шелковистая шерсть. И он умеет приносить хозяину вещи, если бросить ему, и встает на задние лапки, когда просит, чтобы ему дали поесть или хочет чего-нибудь вкусного. Это собачка фермера, и он говорит, что ни за какие деньги не расстанется с ней – такая это умная собака. А ещё хозяин говорит, что она отлично ловит крыс и мы… Ах, боже мой, я опять испугала её! – жалобно воскликнула Алиса, видя, что Мышь торопливо уплывает от неё в сторону, так сильно загребая лапками, что волны пошли по всему пруду.
– Милая Мышка! – воскликнула Алиса. – Пожалуйста, вернитесь! Мы не будем больше говорить ни про кошек, ни про собак, если вы так не любите их.
Услыхав это, Мышь повернула назад. Мордочка её побледнела. («Видно оттого, что она очень рассердилась», – решила Алиса). Чуть слышно, дрожащим голосом Мышь сказала Алисе:
– Поплывём к берегу, и там я расскажу вам мою историю, и вы поймёте, почему я ненавижу кошек и собак.
Да и вправду пора было плыть к берегу: в пруду теснилось теперь множество животных и птиц, случайно попавших туда. Тут были: Утка, птица Додо, попугай Лори, Орлёнок и много других зверей и птиц. И Алиса вместе со всеми поплыла к берегу.
Глава третья
Ска́чки наперегонки
Странное общество собралось на берегу: птицы с перепачканными в грязи перьями, животные со слипшейся шерстью. Все они вымокли так, что с них стекала вода, и вид у всех был мрачный и несчастный.
Первым делом надо было, конечно, решить, как поскорее обсохнуть. Птицы горячо спорили об этом; Алиса тоже принимала участие в обсуждении и разговорилась со всеми так запросто, как будто знала их всю жизнь. И это совсем не удивило Алису. Она даже поспорила с попугаем Лори, который в конце концов оборвал их спор словами: «Я старше тебя и потому знаю больше». Алиса не могла вот так просто согласиться с этим, не имея понятия о том, сколько ему лет. Но Лори самым решительным образом отказался назвать свой возраст и после этого, уж конечно, им не о чем было говорить.
– Хватит спорить! Все замолчите и слушайте меня, – строго провозгласила Мышь, которая, по-видимому, пользовалась в этом обществе бо́льшим уважением. – Я быстро вас высушу!
Все послушно расселись вокруг Мыши. Алиса с интересом ждала, что же будет дальше. Она не сомневалась, что наверняка простудится, если платье её не высохнет в самое ближайшее время.
– Итак! – важно сказала Мышь. – Уселись? Вы сразу высохнете от моего рассказа, так как более сухой материи я не знаю. Попрошу абсолютной тишины, я начинаю! Вильгельм Завоеватель пользовался поддержкой Папы Римского. Папа благословил его, и вскоре Вильгельм был признан англичанами, так как они остро нуждались в сильном руководителе и вожде. Он же был известен своими завоеваниями и победами. Эдвин и Моркар, графы Мерсии и Нортумбрии…
– Уф! – сказал Лори, дрожа с головы до лап.
– Простите, – ледяным голосом обратилась к нему Мышь. – Что вы изволили сказать?
– Ровно ничего! – ответил Лори поспешно.
– Значит, я ошиблась: мне показалось, что вы что-то сказали, – заметила Мышь. – Итак, я продолжаю. Эдвин и Моркар, графы Мерсии и Нортумбрии, приняли сторону Вильгельма, и даже архиепископ Кентерберийский Стайджент, известный своей преданностью отечеству, нашёл это благоразумным и дальновидным.
– Нашёл что? – спросила Утка.
– Нашёл это, – ответила Мышь раздражённо. – Ты, надеюсь, понимаешь, что значит «это».
– Я отлично понимаю, что значит «это», когда сама что-нибудь нахожу, – заметила Утка. – Это обыкновенно лягушка или червяк. Но я-то спрашиваю, что нашёл архиепископ?
Мышь оставила без ответа этот вопрос и торопливо продолжала:
– Нашёл это благоразумным и сам отправился с Эдгаром Ателингом навстречу Вильгельму Завоевателю и предложил ему корону. Вильгельм поначалу вёл себя скромно, но дерзость норманнов… Ну, как ты себя теперь чувствуешь, душенька? – вдруг повернулась к Алисе Мышь.
– Я всё такая же мокрая, – с грустью призналась Алиса, – я ни капельки не высохла. Ваша сухая материя мне что-то не помогает.
– В таком случае, – торжественно проговорил Додо, вскочив с места, – предлагаю почтенному собранию принять более радикальные меры и… отложить заседание.
– Говори понятнее! – прервал его Орлёнок. – Я не понимаю и половины твоих учёных слов, по-моему, ты сам не понимаешь их, – прибавил он и отвернулся, чтобы скрыть усмешку. А некоторые из присутствующих довольно громко захихикали.
