— Мэттью, — ответил он, не поднимая головы. — Но не называй никогда меня по имени… при других.
— Имена под запретом? — удивилась Есения.
— Нет, но… — Мэттью замялся.
— Продолжай.
— Ты выбрала неверное место, — он наконец-то поднял на нее глаза, и Есения увидела в них сожаление.
— Место? Какое место? — Но уже сама догадалась и продолжила: — Нельзя было выбирать место на первом ряду?
Мэттью кивнул.
— Почему? На что это влияет?
— На все. У тебя сейчас самый низкий статус на курсе.
— Но ведь это глупо! — возмутилась Есения. — Я новенькая, пришла к вам впервые, естественно, не знала ваших правил. Как можно оценивать статус человека по ошибке, допущенной из-за неполных данных?
— Пойдем, — вместо ответа махнул головой Мэттью. — Нам надо успеть дойти до следующей аудитории.
— Что, и перемены тоже в обрез по времени?
— Конечно, — согласился Мэттью, замедляя ход возле двери и пропуская Есению вперед.
Ей все равно пришлось затормозить в коридоре и подождать его.
— Иди первым и показывай дорогу, — попросила она. — Быстрее получится.
Он снова кивнул и, выдвинувшись вперед, вдруг решил ответить на ее предыдущий вопрос:
— Космонавту, особенно дальнему, нельзя допускать ошибки. В дальнем космосе, скорей всего, не будет второго шанса, а данных может не хватать для верного вывода. И здесь важна интуиция. Важно уметь принимать правильные решения в ситуации нехватки информации. Ты не справилась.
Звучало так, будто Мэттью повторял заученную фразу за кем-то, кто когда-то вбил ее ему в голову.
— Иногда решения, кажущиеся другим неправильными, могут, на самом деле, быть лучшими, — возразила Есения.
Мэттью с интересом посмотрел на нее:
— Согласен. Но до тех пор, пока человек не докажет верность своего решения, ему приходится быть изгоем.
— Я — изгой?
— Тебе будет нелегко, — ушел от ответа парень.
— И что же меня ждет?
— Проверки. Много проверок. Аттила всегда дает шанс, хотя… как по мне, его проверки жестче, чем условия дальнего космоса.
— Звучит многообещающе, — хмыкнула Есения.
— Почему Соль? — вдруг спросил Мэттью.
— Ты же Умник, вот и догадайся.
— Это ты зря, — парень покачал головой. — Теперь я думаю, что ты, действительно, недальновидна. Пытаешься обидеть единственного человека, который мог бы поделиться с тобой информацией.
— Ты думаешь, я не догадалась, что Джойс специально выбрал тебя? Сутулишься, неловко отводишь глаза… Я должна была подумать, что твой статус тоже невысок, прониклась, почувствовала бы в тебе родственную душу и выболтала информацию. Так?
Мэттью усмехнулся и, выпрямившись, развернул плечи:
— И где же я прокололся? — его голос зазвучал уверенно и сильно.
— Ты — нигде. Прокололся Джойс, — подмигнула Есения.
— Да ну?
— Конечно. Он ведь назвал тебя Умником. У Умника не может быть низкого статуса.
— Может быть, прозвище мне дано в насмешку?
— Нет, — покачала головой Есения. — Я вижу, что Джойс ценит интеллект. Он никогда не будет насмехаться над этим.
— Возможно, из тебя и получится что-то стоящее, — улыбнулся Мэттью.
— Ну, спасибо! — фыркнула Есения.
— Не говори Аттиле, что раскусила меня.
— Как скажешь.
— И сегодня вечером я посоветовал бы тебе быть осторожной.
— В чем?
— Не знаю. Правда, — последние слова он проговорил тихой скороговоркой, снова начиная сутулиться, и добавил громче:
— Мы пришли!
Есения следом за Мэттью зашла в следующую аудиторию, сразу осознав, что здесь будет проходить занятие космической навигации.
Но ей некогда было отвлекаться на разглядывание экранов, учебных приборных досок возле каждого стола, пультов, капитанских мостиков и прочего оборудования. Отметила только для себя, что техническое оснащение КосмоСтара находится на самом высочайшем уровне по сравнению с тем местом, откуда она прибыла.
Сначала Есения решила выбрать другое место, не на первом ряду, но немного поколебавшись, отказалась от этой идеи. Во-первых, не факт, что ей разрешат это сделать: раз уж заняла, значит, заняла, и Джойс может просто-напросто решить, что она должна каким-то образом заслужить свой переход на другой ряд, а нарываться на публичный запрет и новое унижение ей не хотелось. Ну а во-вторых, в ней взыграла ее гордость, являющаяся семейной чертой. Правда, мама всегда называла это качество в папе и его родственниках твердолобым упрямством.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Есения решила, что докажет всем этим мужланам, что не место красит человека.
С победным видом усевшись за первый стол, она открыла свой планшет и громко сказала:
— Сдаем жетоны в порядке живой очереди. Командир отряда идет последним.
Есения не сказала ничего особенного. Тем не менее, она понимала, что сейчас вызвала недовольство всего курса. Она ведь произнесла это в приказном тоне! И каждый студент сейчас почувствовал себя зависящим от этой… Есения поусмехалась, представляя, какими эпитетами сейчас мысленно награждают ее сокурсники. А уж выпад в сторону Джойса тем более не прошел незамеченным. Командир всегда покидает корабль последним. Командир всего заботится, чтобы все остальные получили все, что нужно, и лишь потом получает свою долю. Но сейчас, произнеся вслух всем известную истину, Есения создала впечатление, что приказывает Джойсу. Интересно, как он на ней теперь отыграется? Или его хваленая выдержка и здесь ему не изменит?
Парни нехотя подходили к ее столу, выкладывали жетоны и сквозь зубы произносили свою фамилию. Есения тщательно отмечала в списке. Джойса не было в поле зрения Есении, наверное, сидел где-то сзади и не торопился подходить к ней. Это понятно. Раз уж он последний, зачем толпиться и ждать своей очереди. Мимо него уж точно не пройдет.
— Ну что? — тем временем вполголоса спросил Джойс у Умника, стараясь, чтобы никто из других студентов его не услышал. — Все ей сказал?
Умник кивнул и добавил:
— Она догадалась, что ты меня подослал к ней специально.
— Да? — Джойс чуть приподнял брови. — Она умная, этого у нее не отнять, но мне казалось, что социальный интеллект ее невысок. А тут, гляди-ка, сообразила. Как догадалась?
— По моему прозвищу. Посчитала, что ты ценишь интеллект, соответственно, у меня высокий статус, и совершенно случайно ты выбрать меня не мог.
Джойс слегка улыбнулся:
— Будет интересно. Девчонка не так проста, как показалась на первый взгляд. Игра будет захватывающей.
В это время Есения закончила принимать жетоны от остальных и обернулась, выискивая глазами Джойса. Только его идентификационный номер еще не был ей сдан.
В это время прозвучал сигнал начала занятия. Все стали поспешно занимать места, а Джойс лишь кивнул Есении и указал на часы на табло, что, видимо, должно было означать, что он свой жетон отдаст на следующей перемене.
«Хитер! — хмыкнула про себя Есения. — Будет не последним, а первым».
Почему-то умение Джойса выкрутиться доставило ей удовольствие, но ей некогда было анализировать свои эмоции, так как в аудиторию вошел преподаватель космонавигации, и занятие началось.
Есения быстро справилась с задачами своего варианта, сделала другой, а теперь скучала, так как лицезреть преподавателя за учительским пультом было не интересно. В который раз она пожалела, что не выбрала место где-нибудь на галерке. Например, рядом с Джойсом.
Она поулыбалась про себя, представляя, как мог бы повести себя староста курса, если бы она вдруг плюхнулась на сиденье рядом с ним. Наверное, в его понимании, это был бы прямой вызов его статусу, что-то наподобие бунта на корабле.
— Студент Полонская, вы допустили ошибку в третьем задании второго варианта. Перепроверьте, — раздался голос мистера Мэллона.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
В аудитории раздались смешки.
— Вам, Вандималунгу, на мой взгляд, совершенно некогда смеяться, так как из двадцати задач своего варианта, вы правильно сделали только четырнадцать. Это позор. Исправляйте! — тут же осадил преподаватель какого-то активно веселящегося.
