- Вставай, говорю! Пошли, прикупим лошадок. Говоришь - в общественную конюшню ставят? А что - общий гараж, и меньше хлопот. А денег хватит?
- Да полно денег… не знаю и куда девать-то их. Еда дешёвая, тратить тут особо и не на что - если только на мужчин… а оно у меня есть… куда их тратить-то?
- Я тебе дам - 'оно' - Слава неожиданно хлопнул по голому заду взвизгнувшей от неожиданности Леры и схватив шорты пошёл вниз, в душ, не слушая возмущённых причитаний на то, что он злобный неуклюжий медведь, не умеющий обращаться с девушками и теперь будет синяк во весь зад, по его милости!
На улице прибавилось людей так, что трудно было протолкнуться - сновали воительницы, бегали женщины с корзинками, громыхали телеги - ярмарка шла к своему открытию. Лера бессознательно постучала себя спереди по килту, а потом залезла под него, чего-то нащупывая. Слава хмыкнул:
- Ты чего там, вошек ищешь, что ли?
- Тьфу, на тебя! Вот скажет гадость - и пошёл довольный! А я теперь чесаться буду, всё время представлять! Тут глаз да глаз нужен, вообще-то… антисанитария ещё та - нахмурилась Лера - кошелёк ищу, не упал ли, хорошо ли прицеплен. Ты думаешь, тут все такие альтруисты? Того гляди срежут кошель. Глянь, глянь, как на тебя пялятся! Того и гляди сейчас подойдёт и за ширинку ухватит! Пошли, скорее, а то тебя тут сейчас попытаются изнасиловать - совсем бабы озверели!
Парочка прибавила шаг и быстро отошла от группы из десяти незнакомых воительниц, которые жадно смотрели на Славу и показывали на него пальцем. Встревать в разборки из-за мужчины не входило в ближайшие Лерины планы - так она и заявила мужу.
Лошадницы были на том же месте, где и вчера, и снова чего-то бурно обсуждали, так что складывалось впечатление, будто они никуда и не уходили со своей скамейки.
Сделка совершилась быстро - Лера прикупила ещё одну лошадь, очень крупную, на уровне небольших киргизских лошадок Земли. На этой Слава мог сидеть, не волоча ноги по поверхности планеты. Приобретение пока что оставили в корабле, чтобы забрать на обратном пути - надо было купить сёдла, сбрую. Они получили расписку за купленных лошадей, и тут Лера хлопнула себя по лбу:
- Слав, ну не дура ли я? Зачем я потратила эти деньги? Вот идиотка!
- Чего случилось? - рассеяно спросил Слава, разглядывая помост, на котором выступали акробатки. Вернее - не выступали, а только тренировались и пробовали помост на крепость. Тела девушек блестели на солнце и выглядели очень соблазнительно. Ногти на руках и ногах у них были накрашены, а глаза подведены, что для этого мира было примерно так, как для Земли накрашенные мужчины. Попки у них были аккуратные, соблазнительные, как и всё остальное…
Лера перехватила взгляд мужа и дёрнула его за руку, презрительно фыркнув:
- Хватит тебе разглядывать этих тёлок! Чего у них есть такого, чего нет у меня? Показать тебе? Не надо? Так вот послушай тогда - должны быть лошади в общественной конюшне, принадлежащие тем, кому раньше принадлежал мой дом! И раз всё имущество их моё - значит и кони мои. И сёдла - они же не на неосёдланных лошадях ездили! Тьфу! Как я раньше не догадалась?
- Ну, пошли сходим в конюшню - вяло сказал Слава, отрываясь от созерцания мелькающих в воздухе ножек, попок и… всего остального, принадлежащего симпатичным молоденьким акробаткам.
- Пошли, пошли! - яростно зашипела Лера, уводя своё сокровище от бесстыдных акробаток - заодно и коней отведём. Раз уж купили - значит купили, куда деваться?
Доставить коней в конюшню оказалось не так уж и просто - из 'оборудования' к ним прилагались лишь недоуздки, и лошади трясли длинными ушами, брыкались, пугаясь разношёрстной толпы и пытаясь сбежать, куда глаза глядят. Слава давно заметил, что здешние аналоги лошадей отличались нервным характером и гораздо меньшей выносливостью, чем земные. Но что поделаешь - уж какие есть…
В конце концов, они всё-таки добрались до длинных бараков, сразу за городскими воротами - там, под крышами, в стойлах, стояли лошади, принадлежащие воительницам Клана.
Заведующая конюшней с полуслова поняла то, о чём её спросила Лера и повела их в дальний угол. Там, в нескольких стойлах стояли шесть лошадей, принадлежащих девушке после гибели Шиты и её дочерей.
Здесь же, на стеллажах, лежали несколько сёдел - от парадных, до повседневных, а также грузовые сёдла и вьючные мешки. Лера мысленно сплюнула, ругая себя за глупость, но делать было нечего - три купленные лошади были переданы в ведение конюшни.
Заведующая тут же напала на Леру с требованием оплатить постой лошадей за прошедшее время и за два месяца вперёд - пришлось раскошелиться на приличную сумму. Похоже, что злостная Шита не утруждала себя своевременной оплатой счетов, потому и накопилась такая сумма.
Из конюшни Лера вышла раздосадованной незапланированной потерей денег - хотя их было ещё полно, но её хозяйственный женский разум протестовал против бессмысленных трат. Слава лишь посмеивался, глядя на её страдания, и чтобы утешить, предложил вернуться домой и там он полностью перейдёт в её распоряжение. Но только после того, как хорошенько поест и попьёт - желательно в приличном заведении. Хоть какое-то развлечение, а то в этом мире он уже давно, а ни в одно злачное место не сходил. Подумав, Лера потянула его в то заведение, где когда-то они познакомились в Хагрой.
В харчевне было очень шумно, настолько шумно и жарко, что парочка чуть не развернулась и не ушла назад. Голые лысые поварихи метались на кухне, как черти - не хватало только рогов, копыт и хвоста. Трезубцы у них уже были. Они мешали ими в громадных котлах, наводящих на мысль о муках пекловых. Но есть хотелось и Лера со Славой стали искать, куда присесть - не внизу, конечно, а наверху, под матерчатым навесом.
Увы - если внизу, в жаре, сидело столько много посетительниц, то наверху просто яблоку некуда было упасть. Все столики были заняты, и ни за одним из них не было ни одного места.
Лера и Слава уже развернулись назад, когда их заметила одна из подавальщиц, в короткой кожаной набедренной повязке, едва закрывающей зад и громко крикнула:
- Эй, Одуванчик, забери отсюда это чудо! Тут твоя подруга с ночи зависает - она уже надоела здесь! Тащи её домой, а то мы сейчас её под крыльцо бросим - она всю посуду перебила, и стул сломала! Оплачивай за неё и забирай, а то мы сейчас к Главе пойдём с жалобой - пусть её подержат в каталажке, чтобы научилась себя вести!
Лера посмотрела туда, куда показывала подавальщица и увидела лежащую возле ограждения Хагру. Та лежала навзничь, с задранным на пояс, свитым жгутом килтом, грязная, пыльная, как дохлая кошка, и такая же вонючая. Глаза её были закрыты и она сопела во сне, пустив изо рта струйку слюны. От неё пахло блевотиной, перегаром и потом.
Лера поморщилась и обречённо полезла за кошельком:
- Сколько она должна?
- Два золотых, плюс пять серебряников за разбитый стул и посуду.
- Получи! - Лера отсчитала ей нужную сумму, потом попросила - собери мне с собой чего повкуснее - пирогов, там ещё чего-нибудь на двоих.
- Сладостей? - понимающе кивнула подавальщица, рассматривая Славу, задумчиво рассматривающего посетительниц и обстановку харчевни - мужчины любят сладости! А ещё - есть чай с травками, усиливающими возбуждение! Налить тебе в сухую тыкву?
- Не надо тыкву - усмехнулась Лера - насчёт возбуждения у нас всё в порядке!
- Ещё бы! - завистливо протянула подавальщица, съедая Славу взглядом - ладно, положу чего получше, на троих - эта же тоже когда-то проснётся! Будет жрать требовать! Для неё налью бутыль с острым кислым соусом - хорошо с похмелья - выпьешь полбутылки, похмелье как рукой снимает! Ждите здесь, я сейчас прибегу! Как я могу Одуванчика оставить голодной! А тут - видите, чего делается - это из-за ярмарки. Мест - вообще нет. Кстати, должна предупредить - цены выше в два раза, в связи с той же ярмаркой, так что не обижайтесь!
- Опять расходы! - вздохнула Лера и махнула подавальщице рукой - неси, неси давай - в сумку только положи какую-нибудь. И чтобы там рагу в горшочках было - я отдам залог за горшочки, потом принесу их назад.
- Бегу, бегу! - подавальщица рысью побежала к спуску вниз, а её немалые груди колыхались прыгали при движении, как мячики.
Слава и Лера отошли к ограждению и встали над лежащей Хагрой.
Лера с грустью смотрела на всегда такую чистую и аккуратную подругу, думая о том, как много значат для человека близкие люди. Ведь фактически Хагра была одинока - ни друзей, ни родни - за исключением жёсткой и не очень склонной к проявлению родственных чувств тётки. И тут появляется Лера - заботливая, добрая, любящая, такая не похожая на заносчивых и кичливых воительниц. Вот оно - счастье! И подруга, и любовница, и мать-сестра в одном лице. Чем не счастье? И вдруг - появляется Слава. Девушку отлучают от тела Леры, выселяют в отдельную комнату, выбрасывают из своей жизни - так ей кажется. И она не выдерживает - срывается, пытаясь залить горе вином. Не она первая, не одна последняя…
