Агеев схватил Леру за руку. Она остановилась, ощущая, как жгучая, резкая боль пронзает предплечье, никогда он не позволял себе такого, в присутствии Саши, но сейчас, Лера готова была сказать ему спасибо, физическая боль выдернула из душевного терзания и беспомощности.
— Хочешь сидеть возле него целыми днями? Держать за руку? Так ему это не нужно, а команде ты нужна. Ты мне нужна, тебе ясно?
Лера покачала головой, соглашаясь, но суть слов не доходила до нее, зачем он это говорит, если семь лет, старательно выживал её из команды.
— Пожалуйста, выйди к ним, это и команде необходимо, первый раз уезжаем без вас, — его голос смягчился. — Вы же наши кумиры, пример для подражания, — неожиданно для Леры, он поцеловал ей руку. — Я распорядился, чтобы к Орлову никого не пускали. Ты поняла о ком я говорю?
— Да.
— Есть только ты и он.
— Да, — снова прошептала Лера, не отрывая глаз от своей ладони в его руке.
— Ты и не ела ничего с утра. Пойдем поищем, где — то должна быть столовая.
— Я не хочу есть. Сейчас зайду к Саше, и спущусь, поговорю. Журналистов там нет?
— Будь готова ко всему. Утром ты держалась молодцом, сделала всё правильно.
— Я пойду одна?
— Да. Я и так две тренировки пропустил, а время горячее, чемпионат на носу. Но ты держись, я всегда на связи, — он приобнял её за плечи, ничего кроме удивления, не вызвав в ее душе.
В палате мерно работал аппарат ИВЛ, возле окна поставили узкую кровать, на спинке которой висело несколько белоснежных халатов.
— Да вы не волнуйтесь, это счастливая палата, из неё все на своих ногах выходят. — Лера обернулась, вошедшая медсестра ловко меняла лекарство в капельнице. — Отдыхайте, я постараюсь вам не мешать.
— Мне пока не до отдыха, домой надо съездить, поклонников утихомирить…
— А я тоже ваша поклонница, вашей пары. Мне, когда девчонки позвонили, рассказали, что Саша…. Александр Евгеньевич, у нас, я в таком шоке была. У меня и автограф ваш есть! Всего один раз пошла на хоккей и так повезло! Вы возле автобуса стояли. И Саша был такой счастливый, — девушка показала Лере фото с их автографами, — правда Саши здесь нет, зато вы очень красивая!
***
— Саш, не придуривайся! — Лера приняла протянутые ключи.
— Реально руки трясутся. Он у тебя внутри, поэтому ты и спокойна, а я теперь должен переживать за вас обоих.
— Бедненький мальчик, — Лера обняла его и дурашливо взъерошила волосы, — узнал, что у него будет ребенок.
— Не только узнал, но и увидел, — Орлов полез в папку с документами Леры, которую бережно придерживал у груди. Оба родителя зачарованно разглядывали первую фотографию.
— Убирай папку, поехали, опаздываем.
— Подожди, — он задержал жену, положив ладонь на живот, — как ты думаешь, ему там удобно?
Лера приблизилась и шепнула ему в губы:
— Спросишь у него вечером. Садись уже, — и села за руль. — Как ты играть — то собираешься, с такими нервами?
— Зайдешь, поцелуешь и я успокоюсь.
— Агеев вместо меня поцелует. Ты разве не замечаешь, что он ревнует тебя ко мне?
— Раз потом не получится, давай сейчас. — Они остановились на спорткомплексной парковке. Вытянув Леру из машины, не давая опомниться, Орлов обнял жену, рядом с ними притормозил грузный джип. — Агеев смотрит на нас, пусть поймет, что со мной, ему ничего не светит!
Лера засмеялась:
— Иногда ты ведешь себя как невыносимый дурак!
— Влюбленный дурак.
Орлов как всегда проводил жену до кабинета, ревностно охраняя её от посторонних взглядов.
Сложная игра, агрессивные соперники, Лера вся извелась, видя, как команда безрезультатно атакует чужие ворота.
Последние две минуты матча, счет ничейный и нужен гол. Перед вбрасыванием, Орлов мельком бросает взгляд на жену. Её сердце забилось в тревоге и нежности, в этот миг она так отчетливо поняла, что они семья и что переживает она теперь не просто за любимого мужчину, но за отца своего будущего ребенка и это удушающее беспокойство будет с ней всегда и только его любовь способна разбить этот страх.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Именно этот миг запечатлел американский фотограф и уже на следующий день фотография Леры появилась на первой полосе топового таблоида. Возникший ажиотаж нервировал Орловых, но это было ничто, в сравнении с тем, что началось, когда фотография взяла Гран — при на международной фотовыставке.
Характер, настроение, чувство! Тиражировали издания восхищенные эпитеты. Одними телефонными комментариями уже было не обойтись. Их история любви — стала всеобщим достоянием, благодаря глянцу, телевидению и интернету. Руководство клуба, тоже увидело выгоду в пиаре супружеской пары и назначило Александра попечителем благотворительного фонда помощи молодым спортсменам. В фонде трудились незаметные сотрудники, а актеры, певцы, спортсмены, были приманкой для денег спонсоров. Теперь, после игры, Орлов, как минимум час, раздавал автографы, за себя и жену, частенько расписываясь на той самой фотографии, которую Лера возненавидела.
Глава 2.2
Орлова вышла на крыльцо и полной грудью вдохнула сырой, прохладный воздух. Порывистый ветер трепал горстку стойких поклонников, которые тут же окружили ее. На удивление, никто не протягивал карточки для росписи, все сочувственно смотрели на Леру:
— Спасибо, что поддерживаете нас, но давайте, все — таки ограничимся интернет общением, не будем забывать, что это больница.
— Лера, держитесь!
— Все будет хорошо!
— Саша сильный!
— Он вас любит!
Лера устало кивала, вымученно улыбаясь.
— Почему Орлова не отправили заграницу?
— Вы подвергаете риску его жизнь!
— Его должны оперировать лучшие нейрохирурги.
Неожиданно. Жестоко. Наотмашь.
— Зачем…так… — слова горьким комом застряли в горле, порыв холодного ветра пробрал до костей.
— Как вы могли отпустить его ночью?
— Вы ему мстите!
Лера опустила глаза, не в силах взглянуть в сторону, откуда доносился голос, понимая, что следующий вопрос сокрушит её выдержку, она малодушно отступила.
Крепкие, сильные руки властно сжали ее плечи, она доверчиво шагнула назад, прижимаясь к широкой мужской груди, интуитивно чувствую защиту.
— Кому что не ясно, пересмотрите утреннюю пресс — конференцию, там ответы на все вопросы. — Голос врача громыхал над головой. — Расходитесь или через полчаса здесь будет полиция. Да и полиция не нужна, я вас сам раскидаю.
Та же рука взяла ладонь Леры и повела в здание больницы. Широкими шагами врач пересек холл. Лестницы, коридоры, Лера бежала за ним, боясь отстать. Они остановились возле первой двери в отделении, с табличкой: Николаев Андрей Николаевич.
— Прошу, — Николаев приглашал Леру войти.
Знакомый кабинет, в нем ее готовили к разговору с журналистами.
— Садитесь.
— Спасибо, что спасли меня.
— Да просто, поддался эмоциям, пожалел вас.
Николаев достал из шкафа чёрное пальто и накрыл им Леру. Она только сейчас почувствовала, что замерзла, зуб на зуб не попадал.
— Чай? Кофе? Что я спрашиваю? — Одернул себя мужчина. — Чай. Успокоительный. Вам надо выспаться, отдохнуть. Сейчас.
Доктор вышел и вернулся через две минуты, поставив перед Лерой поднос с тарелкой гречки и котлетой.
— Это больничный ужин. Чем богаты.
Налив в кружку ароматного чая, он вышел. Лера глотнула, слишком сладкий, она такой не пила, но выбирая между гречкой и чаем, все-таки предпочла напиток.
— Ну и напрасно, — заметил вошедший Николаев, — ночью вас кормить никто не будет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я хочу съездить домой…
— Вы за рулем? — Она кивнула. — Я бы вам не советовал ехать, но уж если решили, то вызовите такси.
— Мне нужно забрать телефон из машины и отогнать её в гараж.
— Вы меня не слышите? — Он взял её руку за запястье, считая пульс. Затем достал тонометр. — У вас давление 90 на 60, плюс стресс, хотите за мужем отправиться?
