В теории транзактного анализа7 в неявной форме проводится идея, что типизированные модели поведения, «жизненные сценарии» выполняют функцию защиты. Действие в рамках подобного сценария является для субъекта защитой от опасностей мира8. Э. Берн приводит множество таких сценариев и анализирует соответствующее защитное поведение. Таким образом, в понимание защитного поведения были введены принцип энергетической составляющей и типизации защитных моделей.
По Э. Фромму, общественные силы и идеология формируют массовый тип психологической защиты, обусловленный социально-экономическими и политическими условиями, нравственными нормами, традициями.
К. Роджерс, разрабатывая концепцию «психотерапия, центрированная на пациенте», заложил основы онтологического рассмотрения феномена защиты и частных закономерностей его динамики. Психологическая защита выполняет функцию поддержания целостности самости и является источником индивидуализации восприятия себя в мире.
Принципиально новое представление о психологической защите возникает в сопоставлении данного феномена и рассмотрения личности в концепции В. Фанкла9. Подобно многим экзистенциальным психологам, В. Франкл отрицает наличие бессознательных психических процессов, защитных механизмов, которые, по мнению этих ученых, ортодоксально сводят духовное к различным «рационализациям», «комплексам» и «защитам». В. Франкл отвергает использование человеком специальных защитных механизмов для устранения угроз со стороны окружающей действительности и других людей. В рамках исторического, временного контекста чрезвычайные условия реальности могут спровоцировать искажение действительности в субъективном восприятии. Защита спровоцирована видением ситуации и по существу является болезнью. Анализ этой патологии приводит В. Франкла к идее о различии психического и духовного. Духовность – как высший уровень личностного существования – не нуждается в защите.
Таким образом, в гуманистическом подходе психологическая защита – это, прежде всего, искажение своего внутреннего мира, своей самооценки. Поэтому первой защитой личности является «игнорирование своего опыта». Другой специфической для «гуманистов» формой защиты выступает феномен «бегства от свободы». Чем большую личную свободу и независимость приобретает человек, тем больше он приобретает ответственности за себя. Это парадокс существования личности. Стремление к абсолютной свободе является продвижением по пути повышения ответственности за свою судьбу. Ответственность – это специфическая форма ограничения все той же свободы, и она повышается по мере увеличения свободы. Человек является социальным существом и живет в обществе. Обладая одинаковым правом на свободу, личность вступает в конфликт с другими членами общества. Абсолютная свобода одного всегда будет противоречить абсолютной свободе другого. Это второй парадокс личностного существования. В этой ситуации конфликтные отношения человека с обществом могут спровоцировать включение защитного механизма «бегства от свободы». Результат использования этого механизма может быть как положительным, так и отрицательным. Если при использовании такого способа защиты человек чувствует себя комфортно, то это положительная защита. Если возникает внутренний дискомфорт, чувство неудовлетворения, то это отрицательный результат «бегства от свободы».
По мнению экзистенциалистов, личностная ответственность может быть понята только в контексте категории «смысла человеческой жизни». Это объективная проблема оценки своего бытия. Проблема смысла в своем предельном варианте может завладеть человеком, и отсутствие ответа на данный вопрос приведет к неврозу. Чтобы избежать этой опасности, человек может прибегнуть к специальным мерам защиты. Такой механизм выделен Р. Мэем – «уход от сознания экзистенциальной тревоги». Последний механизм, получивший подробную характеристику в экзистенциальной психологии, – «бегство от собственного ″Я″», он применяется человеком при потере смысла своего существования и при внутриличностных конфликтах. Р. Мэй10 впервые указывает на то, что психологическая защита имеет тесную связь с профессиональной деятельностью: «Часто человек бросается с головой в работу, чтобы уйти от нерешенных личных проблем», – закладывая идею психоаналитической динамики формирования профессиональной модели. Констатируя наличие у человека специальных механизмов защиты, представители гуманистического направления приходят к выводу, что для гармоничного развития личности необходимо помочь ей регулировать свое поведение.
В 70–80-е гг. ХХ в. происходит определенная активизация в анализе психологической защиты. Традиционный психоаналитический и неопсихоаналитический взгляд на психологическую защиту как феномен, в большей степени связанный с невротическим поведением, пересматривается в аспекте нормального поведения личности.
Одной из самых известных современных теорий психологической защиты является теория Р. Плутчика11. Он предложил структурную модель эмоций и защитных механизмов. Основная идея его теории в том, что механизмы психологической защиты являются производными эмоций. Все основные защиты онтогенетически развивались для сдерживания одной из базисных эмоций, объединенных общим структурным компонентом страха. Р. Плутчик выделяет восемь эмоций: радость – печаль, страх – гнев, принятие – отвращение (отвержение), ожидание (предвидение) – удивление. Эмоции автор рассматривает как базисные средства адаптации. Прототипами указанных эмоций выступают соответственно восемь базисных адаптивных реакций. В той мере, в какой полярны эмоции, противоположностью (биполярностью) характеризуются и защитные механизмы, которые формируются в онтогенезе как способы справиться с первыми. Таким образом, восемь базисных механизмов организуются в четыре пары: реактивное образование – компенсация, подавление – замещение, отрицание – проекция, интеллектуализация (рационализация) – регрессия. Автор предлагает специфическую сеть взаимосвязей между различными уровнями личности: эмоциями, защитой и диспозицией. Так, параноидная личность (параноидальная диспозиция) характеризуется высокой критичностью и подозрительностью по отношению к окружающим, отсутствием внушаемости, преобладанием эмоций отвращения или неприятия. Ощущая собственную неполноценность, такая личность защищается проекцией, в результате которой объектом критики становится окружающая действительность. Агрессивная диспозиция: агрессивная личность, основной эмоцией которой является гнев (раздражение), использует защиту замещения, служащую для управления гневом и агрессией. При отсутствии этого механизма такая личность напрямую выражала бы свою агрессивность, что привело бы к возникновению серьезных конфликтов. Защитный механизм замещения позволяет направлять реакцию агрессии на более безопасный объект. Таким образом, в данной модели каждый защитный механизм связан со специфическим аффективным состоянием и диагностическим понятием.
Р. Плутчик выделяет 4 группы проблем адаптации:
1) проблема иерархии;
2) проблема территориальности;
3) проблема идентичности;
4) проблема временности.
Проблема иерархии относится к вертикальному измерению социальной жизни и проявляется в возрастных отношениях, отношениях полов, социально-экономических классов, военных конфликтах. Проблема иерархии связана с эмоциями гнева и страха. Для сдерживания этих эмоций используются механизмы замещения и подавления соответственно. Проблема территориальности связана с тем, что каждый человек хочет знать, какие территориальные аспекты ему принадлежат, и стремится контролировать свои границы. При контроле границ возникает эмоция предвидения, а при потере границ – удивление. Для сдерживания эмоции контроля работает механизм интеллектуализации, а для сдерживания удивления – механизм регрессии. Проблема идентичности выражается в стремлении человека определить свое место в социуме. В этом случае человек испытывает эмоции принятия или отвержения, которые контролируются механизмами отрицания и проекции соответственно. Проблема временности касается временной ограниченности индивидуальной жизни. Сама реальность смерти означает неизбежность потери, отделения от того, кто живёт. При этом человек может испытывать печаль и для того, чтобы справляться с депрессией, использует механизм компенсации, а также может выражать радость, которая сдерживается механизмом «реактивное образование». Рассмотренные защитные механизмы являются базовыми, а все остальные – их производные, вторичные. На основе теории Р. Плутчика был разработан опросник Келлермана–Плутчика, первый тест, специально предназначенный для диагностики психологической защиты. Кроме прямых исследований психологической защиты, появляется целая серия научных достижений, позволяющих перейти на принципиально новый уровень рассмотрения проблемы – уровень интеграции. В спектр современного научного представления о психологической защите вводятся понятие «эксвизитной ситуации» (Ф. В. Бассин, Ф. Е. Василюк, Э. И. Киршбаум, K. R. Parkes, L. I. Pearlin, C. Schooler); установки (Д. Н. Узнадзе, Ф. В. Бассин, Т. Шибутани, М. И. Бобнева); «совладающего поведения» (coping behavior) (A. G. Billings, R. H. Moos, K. R. Blankstein, G. L. Flett, E. B. Gelles, J. A. Krosnick, L. I. Pearlin, C. Schooler); стресса и тревоги (Г. Селье, J. L. Katz, C. Cooper, G. C. Gleser, M. Saks, T. F. Gallagher, R. S. Lazarus, H. Weiner, R. J. Vaernes, S. Folkman); теория адаптации (H. Hartmann, G. Vaillant); концепция самооценки и формирования «Я-образа» (В. В. Столин, С. Р. Пантелеев). Наиболее полно проблема психологической защиты представлена как предмет клиники, патопсихологии, наркологии (В. Е. Рожнов, В. М. Банщиков, В. А. Ташлыков, В. М. Воловик, А. Б. Добрович, В. Д. Вид, В. С. Ротенберг, Р. А. Зачепицкий, Н. С. Курек, А. Н. Михайлов, И. М. Савельева, В. А. Дереча, Н. В. Яльцева, Б. М. Гузиков, В. М. Зобнев) и психологии развития на уровне детского возраста или пубертатных периодов (Дж. Блюм, М. Кляйн, В. Тауск, Р. М. Грановская, И. М. Никольская, С. К. Haртовa-Бочавер, И. Л. Базенков, А. А. Бородина, W. Kliewer, E. K. Koplik). Практические попытки создать теорию психологической защиты отражены в психоэмоциональной теории R. Plutchik (теория Эго-защит и эмоций) и структурной теории личности H. Kellerman; перцептивногенетической теории U. Kragh. В рамках психотерапии и индивидуального консультирования изучение феномена психологической защиты связано с выявлением и описанием проявлений тех или иных форм защитных механизмов (Ф. В. Бассин, Ф. Е. Василюк, В. М. Воловик, В. Д. Вид, Р. М. Грановская, Л. Д. Демина, А. Н. Михайлов, И. М. Никольская, И. А. Ральникова, В. С. Ротенберг, Е. С. Романова), классификацией и количеством механизмов защиты (Ф. В. Бассин, Е. С. Романова, В. Н. Цапкин, N. Haan, D. S. Hоlmes), определением связи типа личности с выбором того или иного способа, стиля защитного поведения (А. Фрейд, В. Райх, Дж. Блюм, И. М. Никольская, Е. С. Романова, Л. Р. Гребенников). Большой практический интерес имеют немногочисленные работы, связанные с исследованием специфики психологической защиты у представителей различных профессий, социальных групп (Л. Д. Демина, И. А. Ральникова, И. А. Джидарьян). Перспективным является косвенное указание на роль психологической защиты в формировании личности в рамках теории самопознания (В. В. Знаков, Д. Бем); в аспекте творческого потенциала (творческости мышления) (С. Л. Рубинштейн, Я. А. Пономарев, А. В. Брушлинский); духовного становления личности (В. Д. Шадриков); теории личностных конструктов (G. Kelly). Указанные исследования, несомненно, внесли существенный вклад в формирование научной базы знаний по психологии защитного поведения, но в то же время касались в основном частных аспектов проблемы психологии защиты.
