Новороссийскую ракетную лабораторию узнали в Москве. Бывший тогда начальником Центральной авиамодельной лаборатории ОСОАВИАХИМ Степан Пантюхин вспоминает об этих победах, как о потрясении, даже спустя десятилетия.
Тогда на состязаниях, Глебом Терещенко была показана авторская 2-килевая скоростная ракетная фюзеляжная модель, которая в полете превысила скорость в 40 метров/сек. и улетела за пределы наблюдения.
А другим членом новороссийской группы, Владимиром Ногайцевым, была представлена ракетная балочная модель, которая установила рекорд продолжительности полета в 1 минуту 32 секунды.
Оргкомитет соревнований рекомендовал Новороссийской лаборатории подготовить для издания Сборник статей по авторским решениям конструктивных вопросов, но запланированный на 1941 год выход сборника не состоялся. К счастью, остался макет сборника, заботливо сохраненный в семье Глеба Терещенко.
Члены президиума Российской академии космонавтики в 1994 году рассмотрел данный сборник и вновь рекомендовал издать его, как «не утративший своей научной ценности» через 50 лет после написания.
Глеб Антонович Терещенко был безусловным лидером группы. 18-летний, он мог дать исчерпывающий ответ на любой вопрос своих сверстников о самолетах, имел дар четко организовывать коллективную работу в исследованиях. Каждый имел свой участок деятельности.
Владимир Ногайцев вел балочные модели и занимался двигателями. Мария Рассадникова занималась вопросами легкости веса моделей. Константин Михайлов, уже став студентом МАИ – Московского авиационного института, куда был принят без экзаменов, не оставил связи с ребятами, продолжал экспериментировать с материалами, передавал соратникам в Новороссийск новости самолетостроения. Павел Филеши предложил новые пороховые смеси для двигателя, – двигатель тогда назывался «ускорителем». Фрида Громова первой предложила стыковку модели с ракетой, по существу создала ракетный двигатель для авиамодели. Вместе с тем, ребята привыкли помогать друг другу, всё делалось сообща и собственными руками. Чем не образ конструкторского бюро, и какого конструкторского бюро?!
И.П.Катенёв, историк авиации, проведший техническую экспертизу сборника юных новороссийцев, 40 лет отдавший исследованиям истории самолетостроения 30—40-х годов ХХ века, заключает: «Парень мыслил на уровне лучших КБ Второй мировой».
В 1939 году дворец пионеров выделил дополнительные помещения, руководитель дворца Ольга Шандарова понимала значение такой работы. Расширена была лаборатория, увеличена материальная база для моделистов, массовое изобретательство становится нормой жизни, дальше- больше.
Здание Дворца пионеров
Ребятам захотелось настоящий самолет, и начали строить самолет.
Воспоминания Григория Ованесова:
«В сарае отца Глеба Терещенко, у его дома, стали строить двухместный самолет типа „Блоха“. Дневали и ночевали на строительной площадке и построили. Одна беда – на двигатель денег не оказалось, так и простоял самолет до самой войны без испытаний».
А потом началась война, Глеб ушел на фронт, город оккупировали фашисты. В 1943 году в сарай с самолетом попал снаряд «Катюши» (у судьбы своя логика, своя ирония) – от самолета остались воспоминания сверстников. И разорванная в форме «ромашки» оболочка снаряда…
Кстати, о воспоминаниях. Макет сборника «Ракетные авиамодели» 1940 года, а также письма Марии Рассадниковой из Таганрога, уже учащейся авиационного техникума, рассказы свидетелей, записки оставшихся в живых участников событий, технические экспертизы академиков вошли сразу в экспозицию двух музеев – Музея летчика-испытателя Бахчиванджи в Екатеринбурге и в экспозицию Центра «ГИРД – ХХ1 век» (Центр Королева-Цандера) в Москве.
Но – 1941 год. Война, словно черная дыра, утянула лучших детей России. Они не могли иначе – записались на фронт и вскоре ушли добровольцами, один за другим – с разницей в несколько дней. Мечты об учебе в МАИ, космосе и ракетоплане были отложены. Как оказалось, навсегда.
Константин Михайлов погиб в ополчении при обороне Москвы. Фрида Громова при бомбардировке переправы возле Усть-Лабинска, – догоняла эвакуируемый аэроморклуб. Глеб Терещенко – при освобождении Кубани в 1943 году. Неизвестны судьбы Марии Рассадниковой и Владимира Ногайцева. Исчезли во времени следы Алексея Банатурского и других.
Они так и останутся молодыми, ведь самому старшему из них, Глебу, был 21 год.
В Новороссийске, в 2003 году, на здании бывшего Дворца пионеров под окном лаборатории строителей ракетопланов, была открыта мемориальная доска в честь юных конструкторов.
А тогда, в довоенные годы, не только новые конструкции, но и новый двигатель собственной разработки (!), уже на жидком топливе, были в планах работ. Их будоражила мысль о мировом пространстве, рассекаемом на ракетоплане.
Лариса Довгая
Памятная доска
Грамота (посмертно)
Раздумье
Памяти первых юных конструкторов
ракетопланов Фриды Громовой,
Марии Рассадниковой
Дарованная свыше красота —это гений.То, что гениальность проста,это недоразумение.Проста пастушечья свирель?а торги на базаре?А разве прост был Рафаэльи неразгаданная скрипкаСтрадивари?А гений Пушкина, вопрос.А Павловой полетв непревзойденном миреРусского балета?Изобретенье девочек —Сверхлегкий самолётИ межконтинентальнаяракета?Всё гениальное непросто —Это ясно. Да, Гениальность —если не во зло, прекрасна!
Л. Торопчина
Запомним Фриду
В нашем городе есть балка,два колодца в ней подряд.Был и третий, высох. Жалко,старожилы говорят…А, напротив, у дорогидом стоял и в нём жилаФрида, девочка простая,а ракету за-пряг-лав самолет, что сочинялиГлеб, Мария, Костя – стаяребятни. И все мечталихоть когда-то полететь.Осмотреть галактик дали —всё в профессии успеть.
Фриду эту ФриделинойВ честь вождя назвал отец.Младшенькую Энгелиной,– вот мечтатель, молодец…Он учил в просторах жизнивоплощать мечты свои.Так и девочка Отчизнепослужила за троих,Да война ее скосила,в смертный бой пошла она,класс девятый завершила,и могила – Усть-Лаба.Но бессильны злые силы.В нашем сердце, на векасохраним мы образ милых,На сердце лежит рука.И колодца уже нетуИ осин огромных нет,дома нет…Но память в ЛетуНе отпустим, Фрида, нет.Запомним Глеба и девчат,Ведь в космос корабли летят.
В. Богданова, Н. Терещенко
юный конструктор Фрида Громова, 1940 год
Память имеет крылья
(Как шла жизнь…)
Годы уходят, такой закон. Все меньше рядом друзей, очевидцев событий, происходящих в Новороссийске в предвоенные и военные годы. Это были годы нашей юности.
Предвоенные годы, которых еще не коснулось черное крыло войны – кажутся особенно светлыми, а люди особенно интересными. Мне хочется рассказать о своем брате Глебе Антоновиче Терещенко, о его друзьях и людях, которых помню. Глеб Терещенко остался в памяти людей как добрый, веселый, неутомимый, целеустремленный в творчестве человек, брат, друг. Он оставил нам своих учеников, своих друзей-соратников. Он также оставил чертежи, фотографии, неизданные статьи и доказанное техническое положение, что стыковка самолета с ракетным двигателем осуществима. Он показал это в чертежах и на практике.
Наталия, Глеб и их друг на шкуре медведя (семейный архив)
Глеб родился 10 ноября 1921 года, в еще не остывшем от революции и гражданской войны Петрограде, где в начале двадцатого века служил наш отец – представитель Акционерного общества вывозной торговли «Русотюрк». Наш отец, Антон Саввич Терещенко, 1890 года рождения, – был из рода «пид-полтавских крепостных Терешко». Его пращур Клим был лучшим землемером, которого наперебой зазывали к себе помещики. А в 1895 году наш дед Савва Васильевич перевез свою большую семью в город Новороссийск, в городе можно лучше прокормиться. Отца нашего судьба забросила в Петроград. К нему, из Новороссийска, пережив ужасы гражданской войны, пережив кошмар трагедии эвакуации Добровольческой армии, приехала жена Мария Дмитриевна Поддубная. Наша мама – сестра милосердия лазаретов Первой мировой войны, (1893 года рождения). Дочь «беспроигрышного адвоката» губернского города Новороссийска, Поддубного Дмитрия Николаевича, она была очень обижена тем, что после смерти ее отца-адвоката, семья отдала ее учиться в швейную мастерскую для петербургских барышень, а не в гимназию. В Петрограде Мария окунулась в учебу и кипящую жизнь, она ходила с молодым мужем к дому балерины Кшесинской слушать выступление Ленина (он выступал с балкона особняка).
