Когда Жорик говорил подобным тоном, возражать было бессмысленно.
Зачем ты впутываешься? — попыталась мягко завести разговор я, когда Артём ушел спать, — Не правильнее ли разыскать каких-нибудь нежно настроенных родственников и передать это чадо им на выхаживание.
У меня есть варианты? — недовольно хмыкнув, спросил Жорик, и принялся играть желваками на и без того резко очерченных скулах. Это был явный признак того, что Георгий изволит нервничать, — Одного родственника я уже повидал. Где гарантии, что остальные не окажутся еще хуже этого двоюродного братца? Кроме того, не для того мы с тобой четыре года назад открывали детективное агентство, чтобы от расследования свалившегося нам прямо в руки дела отказываться. Чует моё сердце — дело тут стоящее. И в смысле заработка тоже. И потом, кто же, если не мы?
Жорочка, может не нужно? Спас девочку, и ладно. А дальше пусть кто-нибудь другой разбирается.… У нас же отпуск вроде…
Завтра обсудим. Мне еще кое-какие факты проверить нужно…
Я тяжело вздохнула. Оставалось только надеяться, что рвение Георгия никак не связано с внешними данными пострадавшей блондинки.
* * *
Утром я почувствовала себя совершенно обиженной. Жорик уехал по делам, даже не разбудив меня. В этом был он весь. Как только появлялось какое-нибудь мало-мальски интересное дело, он полностью отдавался ему. Я переставала существовать ровно до конца очередного расследования. Нет, кончено, если что-то было нужно для дела, Жорик вспоминал про меня и даже, частенько, не брезговал моими советами и прочей помощью. Я старалась всячески опровергать бытующее мнение, что, мол, не женское это дело — ловить преступников. Иногда даже ловила, но правда, всякий раз нечаянно и неожиданно. Вместо благодарности получала сдержанный одобряющий кивок и снова выпадала из круга интересов Жорика до окончания очередного расследования. То есть до лучших времен. Такое положение вещей меня совершенно не устраивало.
Наскоро облачившись во что-то дачное, я спустилась в кухню, служащую одновременно и гостиной, а по сути являющуюся верандой. Артём с самого раннего утра восседал у изголовья хорошенькой гостьи. Та, кажется, еще спала.
Как дела? — поинтересовалась я.
Вроде ничего. Она, типа, еще слишком слаба, чтобы долго разговаривать. Но кое-что мне удалось узнать до того, как она снова уснула. Её зовут Мария.
То, каким неземным тоном сосед произнес последнее предложение, не оставляло сомнений, что Артём уже напялил на нашу гостью эдакий возвышенно-романтический образ.
“Вот и хорошо” — решила я, — “Значит, будет следить за здоровьем девушки подобающим образом. Хотя, жалко парня. Наверняка окажется, что у такой барышни давно уже собственный штат фешенебельных женихов”.
Моя помощь нужна?
Да, типа, нет. Всё нормально. Марии просто нужно отлежаться. Она, похоже, пережила сильное потрясение.
Собственная ненужность отчего-то еще больше меня расстроила. И даже посторонним блондинкам я ни к чему.… Приготовив завтрак, я решила немного погулять по окрестностям.
“Ну, какой же всё-таки нечуткий народ эти мужики” — печально рассуждала я, понимая, что Жорику действительно просто не приходит в голову позвонить и узнать, как у меня тут дела. Дела, по его представлению, могут быть только у него. “Вот интересно” — мстительно сощурилась я, — “А если бы со мной сейчас случилось что-нибудь? Он по-прежнему занимался бы своими делами?”
Получив благодатную почву, воображение начало яростно рисовать невероятные картины творящихся со мной приключений. К примеру, гуляя, я наткнусь на логово бандитов. Конечно же, я тут же позвоню Жорику. Зашепчу в трубку, мол, он мне тут немедленно нужен.… А он, конечно же, сухо ответит, что занят, и перезвонит позже. И вот тогда я, оставшись совершенно без поддержки, буду вынуждена сама вывести банду на чистую воду.
“Жорику потом будет мучительно стыдно!” — радостно думала я, прокручивая в мозгу картины моего победного появления и его, Жорика, раскаяния. Или нет, лучше не так… Воображение уже переключилось на новую модель ситуации. Меня похитят! Да, да… Причем из-за его, Жорика, глупости. Бандиты, охотящиеся за Марией, нападут на меня где-нибудь здесь. В лесу. Отвезут в страшный подвал, кишащий мышами. Примутся выпытывать, где Жорик прячет найденную девушку. Я, конечно же, буду героически молчать. Всё, что я успею сделать до того, как страшные лапищи мордоворотов скрутят меня, это послать Жорику условный сигнал.
Когда-то, в шутку прокручивая в разговорах возможность подобных ситуаций, мы с Георгием условились о кодовом звонке, означающем “Опасность!”. Один гудок. Потом отключиться. Потом снова набрать номер. Если можешь, говори, что случилось. Не можешь — и так понятно, что творится что-то неладное.
Я не смогу. Мордовороты попытаются отобрать телефон. Прежде чем сдаться, я успею стереть с дисплея набранный номер (хотя лучше было бы, конечно, съесть телефон), чтобы не дать бандитам никаких ключей к Георгию. Я даже заулыбалась, представляя, как Жорик будет кусать локти, понимая, что сам виноват в моем похищении. Как перевернет вверх дном всю область, дабы спасти меня. Как захлебнётся нахлынувшими чувствами в момент встречи.… Как внимательно заглянет в глаза своим глубоким карим взглядом, который станет вдруг таким теплым, таким нежным.… Как пальцы мои привычно пробегутся по жесткой площадке его короткостриженных волос, в знак прощения.… Как поклянется Георгий больше никогда не бросать меня в одиночестве…
Я уже собиралась отчитать собственное воображение за излишнюю романтичность, как вдруг раздался телефонный звонок. После одного гудка, трубка подозрительно замолчала. Внутри у меня похолодело. Дисплей сообщал, что звонок был от Георгия. Телефон зазвонил снова, я впилась обеими руками в кнопку “Yes”. Тяжелое дыхание на той стороне сопровождалось чьим-то отдаленным криком:
А ну, положь мобилу, звонить запрещено! — кричал кто-то совсем не Жоркиным голосом.
Связь оборвалась. Я почувствовала, как подкашиваются ноги. О нет! Неужели воображение снова вытворяет со мной свои жестокие фокусы? Неужели выдуманное снова сбывается? Такое бывало и раньше, но, стоит признаться, по мелочам и уж никак не в столь искаженной форме…
Жорик, Жорик, возьми же трубку!!! — орала я телефону, будучи уже твердо уверена, что связь больше не восстановится.
2. Глава вторая, грустную историю веселой Маши излагающая
Я ворвалась в дом с громким намереньем устроить переполох, и тут же притихла. В гостиной наблюдалась заботливо укрытая пледом блондинка. Она полулежала на диване, а Артем оживленно рассказывал что-то, выписывая по комнате оживленные па. Будь у Тёмки хвост — без сомнения, он был бы сейчас в распушенном состоянии.
Что, неужели все? — восторженно спрашивала блондинка, по-мальвиньи всплескивая руками.
Все! — трагическим шепотом заявлял Артем, — Все, типа, девушки рано или поздно бросают меня. Я ведь ужасная личность.… Это, типа, мой рок. Карма. Ирония судьбы.
Ну конечно, чем еще Тёмка мог пытаться завлечь юную леди, как не рассказом о своих комичных любовных неудачах. На тему охмурения противоположного пола у нашего неугомонного соседа давно имелась проверенная теория. Чувство противоречия (мол, а я вот не такая, как все) и исконно женские инстинкты пожалеть обиженного толкнули в наигранно неуверенные объятия Артема уже не одну самоотверженную жертву.
Вот, например, — Тёмка уже вошел в раж, и перебивать его сейчас казалось кощунственным, — Провожаю это я, типа, одну даму домой. Юлькой её звали. Впрочем, и сейчас зовут, наверное. Типа, неделю уже домой провожаю, а она на чай так ни разу и не пригласила! Смотрим, а прямо возле Юлькиной двери подъездные хулиганы, типа, гадости выцарапали. Ну, там, “Юля дура” и всё такое… Правдивые хулиганы попались, как потом выяснилось.
Тёмка на секунду запнулся, соображая, что же врать дальше.
Типа, — подсказала смеющаяся блондинка рассказчику. Судя по всему, ей было уже намного лучше. Никаких признаков слабости её голос не выражал.
Что? — не понял Артем, потом смекнул, что гостья не из глупышек, и тут же перестроился на ироничный лад, — А, ну да. Типа, выяснилось. Не в том соль! Так вот, Юлька мне возьми, да заяви: “Закрась, Артем, эту надпись. Раз ты за мной ходишь, то репутацию мою блюсти должен” Это я за ней хожу? Это я, типа, должен? Да еще тоном таким сказанула… Приказным, типа. А сама дверью хлопнула и, вся в расстроенных чувствах, домой плакать убежала.
Ну а ты?
Я? Выполнил все в точности. Не поленился. Пошел, типа, домой, взял краску, и закрасил. Надпись, как и просили. Именно надпись. Прошелся кисточкой непосредственно по очертанию букв. А Юлька обиделась. Я говорю: “Что приказывали, то и выполнил” А она в слезы. Видеть, говорит, тебя больше не хочу.
