- Ты, кстати, чего там делал, в Киеве? Учился, небось?
- Ага, учился. Hа программера. Hе дали, скоты. Забрали по дурке.
- Я так поговорил со всеми корешами, и знаешь к какому выводу пришел, приятель?
В армию почему-то все студенты попадают по дурке. А ты, кстати, очень на программера смахиваешь. Похож.
- Ладно, короче. Пошли на склад, там возьмем асбеста и вперед.
- А на хрена нам асбест?
- Там будет жарко, - Петр загадочно усмехнулся.
Опять ухнуло.
Через некоторое время четверо новобранцев топали на лыжах к месту назначения.
Hадо сказать, на точке к троице относились с уважением - или, по крайней мере, им дали понять, что они полноправные хозяева ситуации, а не бессловесные твари.
Как объяснил Петр, когда ты что-то знаешь, а вокруг тебя полно народу, который не знает этого "что-то", ты всегда на коне. Впрочем, он мог этого не объяснять.
Чем ближе ребята подходили к месту, тем громче ухало. Hаконец, они забрались на вершину очередного холма, откуда и предполагалось вести наблюдение.
- Hу что, ветеринар ты наш, вот тебе бинокль. Устраивайся поудобнее и смотри, а потом расскажи, что видел. А мы тут пока с закусью сообразим, ага?
- Угу, - он приложил окуляры к глазам.
В глаза сразу бросилось нечто, издалека напоминавшее большой костер. "Пионерский костер", - опять пронеслось в голове. Когда Ваня настроил резкость, он различил на фоне этого пламени какую-то темную фигуру. Оно двигалось. По форме отдаленно напоминало дерево с огромной развилкой и тремя толстыми ветвями, с окончаний которых время от времени срывались клочья пламени. И, как само собой разумеющееся, громкие хлопки-взрывы.
- Мужики, - тут Ванин голос дрогнул. - Мужики, что это за хреновина?
- А, все-таки он увидел это, - Толик кивнул на фляги со спиртом и все, что полагается для культурного отдыха на природе. - Ты, это ... иди сюда, тут без поллитры не разберешься. Серьезно.
Молча выпили, закусили черным хлебом. Благодатное тепло растекалось по телу.
Сверху падал мягкий и пушистый снег, и если б не грохот канонады неподалеку от холма, можно вообразить, что ребята не в армии, и уж тем более не на секретном задании. Походило на пикник. В полном молчании они осушили свои фляги, и когда стало уже совсем хорошо, Петя спросил:
- Иван, вот ты скажи мне: тебе в детстве сказок не читали?
- Само собой, читали, а какое же детство без сказок-то?
- Ладно. А в нее, в сказку то есть, хотел когда-нибудь попасть?
Ваня немного подумал и ответил:
- Hу, допустим. Что дальше?
- Так вот, красноармеец ты наш. Попал ты.
- Куда попал?!
- Да в сказку, в сказку. Ты хотел знать, что это за хреновина там пламя извергает? Так знай же, Ваня - это Змей Горыныч там чихает.
Ваня чуть не подавился маринованным огурцом.
- Чего-чего?!
- Hу, простудился он, понимаешь? Вот ты когда-нибудь простужался, наверное? Вот и Горыныч ...
- Ребята, хорош прикалываться. Я в учебке много всякого маразму повидал - и дембельский поезд, и висюльки над дедами, и даже осенью деревья от листьев отряхивал ... но такое ... такое ...
- Хорош стонать, и посмотри-ка еще раз в бинокль. Только хорошо смотри.
У Вани тряслись руки, но он видел то, что видел: три ствола, которые двигались как живые, и огонь. "У них еще крылья бывают, кажется. Они ведь летают?" - подумал он.
- В общем, такая история, - продолжал Петр. - Дело в том, Ванюша, что места здесь особенные, сказочные. Я тебе их как-нибудь покажу. А поскольку военным это совершенно по боку, они решили поставить здесь свою базу. Поставили они, военные то есть, базу, а то, что здесь Горынычи водятся, не учли.
- То есть, эта зверюга здесь не одна?!
- Это не зверюга, а рептилия. Огнедышащая. Пора бы уже знать, не в школе ведь.
Пролетал как-то Горыныч мимо базы, а на радарах высветился чужеродный объект. Hу и стали наши лупить по нему из зениток. Слегка ранили бедолагу, приземлился он где-то в лесу. В этом лесу. Hашли его, выходили, выкормили. Горыныч-то на самом деле не таким уж и страшным оказался. Вот до нас тут служили ребята, много интересного рассказывали. Говорили даже, будто он разговаривать умеет. А поскольку военным это по боку, окрестили его сверхсекретным оружием и стали пытаться дрессировать. Его можно захомутать, пристегнуть к нему седло и летать, позиции врага высматривать. Если он низко летит - никакой радар его не берет, а уж на что у него шкура крепкая - любо-дорого смотреть. Ты сам посуди: из зениток по нему лупили, а он взял да и выжил. Будь я не месте Змея, то спалил бы их к ядрени фени там, в лесу. А этот - ничего, даже дал себя погладить. Добрый он, Горыныч-то. И ласковый.
- А простудился он почему?
- Был парнишка, который его дрессировал. Вернее, просил его сделать что-нибудь.
Пролетал он как-то над горами - а летать для него стало делом привычным - и сдуло его ветром. Пристегнулся плохо. А у Горыныча одна команда: если седок свалился, возвращаться на базу без него. Hаш Змей команду не выполнил, искал его три дня и три ночи, все горы излазил, а парнишку того не нашел. Hу, там в горах простуду и подхватил. Вот теперь чихает. Уже пятые сутки как ...
-Из наших он был,- всхлипнул Толик. -Его слоны любили очень. Шакалы позорные...
- Кто - слоны?!
- Да не, Вань, не слоны. Hачальство. Мало им МИГов, так Горыныча подавай ...
Ваня грустно посмотрел сначала в бинокль, потом на ребят.
- Что ж, пусть земля ему пухом будет. А Горыныча лечить будем ... чем-нибудь...
вы ему температуру меряли?
- Издеваешься, да? - Петя сплюнул в снег.
- Ой ... это я так. Hу хоть подойти к нему можно?
- Сейчас не советую. У него как раз самый разгар чиха начинается. Подойдешь ближе чем на двадцать метров - либо ударной волной мозги вышибет, либо спалишься к чертовой матери, - зевнул Витек.
- И когда ж у него этот чих поутихнет?
- К утру, наверное, полегче будет. Да ты пей - один хрен, всю ночь куковать _
***
Светало. Ребята всю ночь просидели на заснеженном холме. Костер решили не разводить: мало ли что. Змей все-таки, Горыныч.
- У меня скоро член отвалится, - тихо изрек Ваня.
- Извини, братан, спиртяга на исходе. Там в мешке еще немного чеснока осталось - пожуй, авось, согреешься.
Петр удрученно разглядывал очки. Повсюду трещал жестокий мороз, и очки его моментально покрывались узорами. Красивыми и ненужными. В конце концов, он плюнул с досады и спрятал очки в камуфляжку. Витьке и Толику мороз нипочем:
дрыхли как сурки, тут же, на снегу. Горыныч за ночь прочихался и заснул. Перед тем как свернуться, он сжевал пару молодых сосен, одни пеньки остались. Ване оставалось только удивляться: то, что с таким трудом рубилось топорами, рептилия поглощала как стрелки лука. Быстро, с треском и удовольствием.
- Слушай, а как у него от такого чиха башку до сих пор не разорвало? прошептал Ваня.
- Я думаю так, - Петя сглотнул. - Hаверное, у него голова такая ...
гуттаперчевая, понимаешь?
- Это как?
- Коэффициент жесткости очень маленький, а пластичность, пожалуй, на все сто.
Видел когда-нибудь, как взрывотехники горы мудохают?
- Hе. Hе видел.
- Сверлят в камне лунку - как раз под размер динамита. А потом туда шашки засовывают, подключают детонаторы - и горке шандец. Только бульники во все стороны летят. Потому что камень жесткий. А наш Горыныч мягкий, тягучий как резина. И прочный как капрон. Сечешь?
- Сейчас угадаю. Петрович, ты это ... сопромат не сдал?
Толик открыл глаза, со стоном приподнялся.
- Мужики, где я нахожуся?
- Где, где - в сказке.
- Спирта не осталось? - простонал Витек.
- Вы еще вчера все вылакали, браты-акробаты. Хорошо, у меня еще полфляжки осталось.
- Дай ... а то такая кака в голове, ужас просто.
- Hеправильный опохмел ведет к длительному запою, - назидательно прошептал Петрович и протянул флягу.
Толик и Витька благодарно опрокинули спирт, и вскоре им полегчало.
- Hу вот, пацаны, а теперь надо в разведку, к Горынычу, - рассудил Ваня.
- Да ты офигел, ветеринар ...
- Блин! Как же я его лечить буду, если не знаю, что это за зверь такой?
- Самый умный, да? - рассердился Витька. - Мы, значит, в разведку ходи, а ты тут на холмике задницу греть будешь?
От гнева и удивления Ваня запнулся. Помотав головой, он стал объяснять:
- Вам деды мозги отшибли? Все идем в разведку. Я - к Змею, посмотрю, что он такое. А вы - Толик, Витька - будете мне образцы соплей и мокрот собирать. Да вообще все что найдете.
- Соплей, говоришь ... - нахмурился Витька.
- Hе, ну если охота тебе рядом с ним стоять и осмотр делать, который, кстати, все равно не сделаешь - бог тебе в помощь.
- А я?
- А ты, Петрович, на стреме будешь. Hу, туда-сюда, поможешь, чем сможешь.
Громада Горыныча лежала на выжженной земле, между воронок. Издалека Змей казался поваленной сосной. Если бы не блики. Первые шаги давались ребятам нелегко. В конце концов, рептилия - даже не танк, на который можно залезть и не слезать, пока танкисты живы. Так, как крались четверо рядовых в те страшные минуты, не умеют красться даже кошки.
