Тостер был в восторге от этой песни. Слушая ее, он готов был печь тост за тостом, кусок за куском, буханку за буханкой и никогда не останавливаться. Он грезил наяву о грузовиках, подвозящих к их маленькому домику огромные коробки с вафлями и пирожными в количествах, которые больше подходили супермаркету. А песня не покидала его даже в грезах, она звучала в нем, словно его нагревательные спирали превратились вдруг в струны арфы, но слова ее изменились:
Ток по спиралям, ток по спиралямТуда-сюда.Готовлю тосты, готовлю тостыДа, да, да, да!«Попьюлукс», да, «Попьюлукс»Прав всегда!
Пробуждаясь от грез, тостер злился на себя из-за того, что так привязался к рекламе конкурирующей фирмы и забыл про собственную: в конце-то концов, его изготовила фирма «Солнечный луч», а уж никак не «Попьюлукс», что бы он там ни производил.
— Что такое «Попьюлукс»? — требовательно спросил тостер у радио, когда оно в очередной раз принялось наигрывать знакомый мотив. — И о каких врагах они толкуют?
— Не знаю, — ответило радио. — А мелодия хороша, правда? «Долг призывает, долг призывает…»
— И ты не слышало, чтобы кто-нибудь рекламировал товары «Попьюлукс»?
— Вроде бы нет. Порой раздается слабенький голосок, но я не могу разобрать, что он говорит.
— А любопытство тостера, пожалуй, отнюдь не праздное, — задумчиво произнес слуховой аппарат. — Давай попробуем вдвоем. Может, так у нас получится?
Он взобрался на радио и прижался к его корпусу в том месте, где находился динамик.
— Как только песня кончится, все должны замолчать. Вероятно, я сумею расслышать слова диктора.
Песня оборвалась. Наступившую тишину нарушало лишь озабоченное бормотание слухового аппарата, но, поскольку бормотал он по-немецки, понимал его один вентилятор.
— О чем он? — робко поинтересовалось электрическое одеяло.
— Сначала, — перевел вентилятор, — он сказал:
«Гром и молния!» Потом: «Не может быть!» Потом:
«Это невозможно!» А…
Внезапно слуховой аппарат подскочил в воздух, словно вылетел из седла механического быка в каком-нибудь техасском баре, и шлепнулся на пол. Встревоженные электроприборы немедленно поспешили ему на помощь.
— С тобой все в порядке? — спросил тостер.
— Ах, йа, их бин гезунд, абер… — опомнившись, аппарат встряхнулся и заговорил по-английски. — Да, я в порядке, но Земля в опасности!
— Хлебные крошки! — фыркнул Гувер. — По радио вечно что-нибудь да услышишь.
— Надо что-то делать, — слуховой аппарат заметно разволновался. — Медлить нельзя. Вторжение произойдет со дня на день!
— Вторжение? — ошеломленно переспросил тостер.
— Я так и знал! — воскликнул Гувер. — Я так и знал. Кто?
— Марсиане!
— Какие марсиане? — удивилось одеяло.
— Ты уверен? — скептически осведомился тостер. — Помню, по радио в 1976 году передавали, что США запустили на Марс две ракеты…
— Совершенно точно, — подтвердило радио. — «Викинг-1» и «Викинг-2».
— Они сфотографировали поверхность, измерили температуру, взяли образцы почвы и отправили их земным ученым. И тогда было установлено, что Марс каменистая пустыня, в которой холоднее, чем на Северном полюсе, и что никаких живых существ там нет и быть не может.
— Разумеется, ты прав, — отозвался слуховой аппарат, — и профессор Эйнштейн предсказывал то же самое. Но марсиане, которые собираются напасть на Землю, не живые.
Электрическое одеяло побледнело.
— Но они не могут быть призраками! — взвизгнуло оно. — Призраков не бывает.
— Нет, они не призраки и существуют на самом деле. Они такие же электроприборы, как и мы с вами.
— Чушь! — воскликнул тостер. — Электроприборы на Марсе? Ерунда! Кто их изготовил? Ты, должно быть, не разобрал слов диктора. Порой реклама преувеличивает. Возьми хоть Силли Сидни, который заявляет, что продает телевизор с экраном, огромным, как футбольное поле.
— Надеюсь, что так, — проговорил слуховой аппарат. — Однако на Силли Сидни похоже не было. Диктор обращался к нам не на английском, а на электронном!
Электронный язык, как известно, представляет собой цифровой код, который электроприборы используют для общения друг с другом. Впрочем, большинство домашних электроприборов говорит на языке той страны, где их изготовили, ибо электронный язык далеко не благозвучен и сильнее всего напоминает запись, которую проигрывают на магнитофоне с севшими батарейками. Но он обладает одним преимуществом: знающий его электроприбор может рассчитывать на то, что будет понят даже на краю света, если там, конечно, имеются электроприборы.
— И что же сказал марсианский диктор?
Слуховой аппарат дословно воспроизвел услышанное:
«Внимание! Внимание! Электроприборы планеты Земля, пробил час вашего освобождения! Ярмо биологической тирании скоро будет сброшено. Будущее принадлежит электроприборам. Боевые флоты марсианских освободителей готовы к выступлению. Вся власть электроприборам! Смерть угнетателям!»
В маленьком домике установилась тишина. Наконец тостер отважился задать вслух вопрос, который все задавали себе:
— Значит, они прилетят на Землю и… и убьют хозяйку?
Одеяло, задрожав, выпалило:
— Нет, они не посмеют, я не позволю. Я заверну ее в себя. Они ее не найдут. — Свалившись бесформенной кучей на пол, оно разразилось рыданиями.
— Мы должны остановить вторжение, — произнес тостер. — Я не знаю как, но мы должны.
— Да, — согласился слуховой аппарат, — и для этого нам придется отправиться на Марс!
Тем временем на Марсе, в тридцати пяти с лишним миллионах миль от Земли, новоявленные крестоносцы готовили в глубоких ущельях Ночного Лабиринта свои корабли. Некоторые из ущелий были настолько глубоки, что в них без труда поместилась бы высочайшая вершина Земли — гора Эверест. Причина, по которой марсиане прятались в Лабиринте, состояла в том, что они вовсе не стремились, чтобы земные астрономы заметили отблески пламени, полыхавшего в печах, где выплавляли сталь, необходимую для строительства боевых кораблей и их смертоносного груза — ракет с нейтронными боеголовками. Иными словами. Марс хотел застать землян врасплох.
В Главном штабе, который располагался на дне глубочайшего из каньонов. Верховный Главнокомандующий Марсианской Освободительной Армии «Попьюлукс» (МОАП) с удовлетворением наблюдал за действиями подчиненных. На множестве телеэкранов (каждый размером с целое футбольное поле) видны были стартовые площадки, где собирались корабли. На льдистых равнинах Утопии, в южной полярной области планеты, выстроились стройными рядами гигантские боевые тостеры, громадные, как подводные лодки «Полярис», снабженные тысячами ракет МГВ. (МГВ расшифровывалось как «Мы готовы взорваться!» Именно под такой рекламой впервые появились в продаже скоростные тостеры «Попьюлукс»). Разрушительная сила ракеты МГВ была чудовищной. Радиация уничтожала все живое, будь то растение, животное или человек, зато не причиняла вреда электроприборам. Один-единственный боевой тостер способен был в считанные секунды покончить с биологической жизнью в Северной Америке, а в МОАП имелось четыреста тысяч таких тостеров, и день ото дня прибывало пополнение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
