– Джеймс. Да, он мирится с этим. – Голос Оливии смягчился. Она слегка улыбнулась, и напряжение исчезло с ее лица.
Она восхищалась Джеймсом Колдвеллом и была готова сделать для него почти все. Он помог ей в трудную минуту справиться с душевной опустошенностью. Оливия была абсолютно предана Джеймсу и как помощник, и просто как человек.
– Почему же? – Вопрос прозвучал прямо и резко.
В глубине задумчивых глаз Натана Оливия разглядела готовность начать атаку и… что-то еще. Подозрение? Она со вздохом отставила стакан.
– Возможно, семейный долг. Кто может сказать? – Оливия пожала хрупкими плечами. Она знала: что бы она ни сказала о Джеймсе Колдвелле, это все равно только подольет масла в огонь, и их прежняя ссора разгорится вновь. Услышав сплетни этого негодяя Хью, Натан теперь будет непреклонен. Он не отступит от своего требования, чтобы Оливия бросила работу. – Хью на шесть лет моложе Джеймса. Он всегда негодовал и обижался на брата за то, что тот был первенцем, умным и красивым. Добавь к этому еще, что десять лет назад, когда у их отца произошел инсульт, Джеймс взял в свои руки бразды правления "Коддвелл инжиниринг", и компания стала одной из ведущих фирм. Кроме этого, Джеймсу досталась довольно большая часть дедушкиного наследства. Но и это еще не все. Добавь ревность и зависть в отношении женщин: Хью привел в дом свою подружку, а она тут же влюбилась в его брата. Спустя полгода они уже поженились. Вот такая история.
– Значит, он поливает грязью своего брата только потому, что сам неудачник и в семействе Колдвелл всегда на вторых ролях, – сказал Натан, пристально глядя на Оливию. – Да, многое прояснилось. Но при чем тут ты?
Оливия резко вздохнула. Она отдала бы все, чтобы повернуть время вспять. И почему только они не остались дома сегодня вечером?!
– Незадолго до того, как я стала помощником Джеймса, ко мне начал приставать Хью. Я была замужем – Макс был еще жив, – но это не остановило его. Совершенно ясно, по какому адресу я его направила. Вероятно, с тех самых пор он меня ненавидит. – Оливия старалась говорить так, будто не придавала этой истории большого значения. Если бы Натан узнал, что произошло тогда на самом деле, он не успокоился бы, пока полностью не рассчитался бы с Хью.
Несмотря на то, что Оливия старалась объяснить произошедший отвратительный инцидент, все ее усилия были тщетны. Натан скорее швырнул, чем поставил стакан на столик и резко поднялся с дивана. Обойдя комнату, он, наконец, остановился перед Оливией.
– Значит, Хью все сходит с рук, да? Все должны делать вид, что не слышат его грязной лжи, только потому, что ему постоянно не везет. Ну и ну! – От взгляда Натана веяло холодом. Он с негодованием сжимал чувственные губы. – Тебе не надо ничего объяснять. Я и так читаю твои мысли. Ливи, ведь ты не хочешь дальнейшего разбирательства по этому делу? Я прав?
Побледневшее лицо Оливии подчеркивало красоту ее темных глаз.
– Я просто не вижу в этом смысла. Неужели можно верить всему, что он говорит? Он – мстительный тип, не заслуживающий внимания. Ни один здравомыслящий человек не воспринимает его серьезно. – Она поднялась и покачнулась, почувствовав усталость. – В понедельник я поговорю об этом с Джеймсом. Поинтересуюсь его мнением.
И тут же услышала слова Натана, повергшие ее в отчаяние:
– Надеюсь, ты одновременно подашь заявление об уходе. А почему мнение твоего босса для тебя важнее моего?
Да, она безмерно любила Натана, но любовь не могла оправдывать несправедливость. Вопрос ее ухода с работы еще не был решен окончательно. И Натан знал об этом.
Возобновлять прежний спор в столь неурочный час? Нет, только не сейчас.
– Ты ошибаешься. Но он тоже имеет отношение к этой истории. Не надо забывать и о его жене. Думаю, их следует поставить в известность, прежде чем ты затеешь тяжбу, не так ли? – Она поправила волосы. Разговор утомил ее. – Я устала. Пойду спать.
Впервые за время их страстного любовного романа Натан не пошел за ней. Продолжая стоять на месте, он провожал ее жадным взглядом.
Лежа одна в постели, Оливия задавала себе вопросы. Неужели ее отношения с Натаном уже никогда не станут прежними? – думала она. Неужели Хью с его отвратительным языком посеял семена подозрения, которые разрастутся подобно сорнякам и задушат все красивое и светлое, что было между нею и Натаном? Неужели их страсть превратится в ничто?
ГЛАВА ВТОРАЯ
Проснувшись утром, Оливия подумала, что вчера вечером она, вероятно, отреагировала на происшедшие события слишком остро. Новый день она встречала с оптимизмом. Именно благодаря этому ей удалось выдержать тяжелые годы жизни с Максом.
Но неожиданно она вспомнила, что Натан лег в постель лишь на рассвете, и у нее защемило сердце. Осторожно скользнув под одеяло, он лежал на своей стороне огромной кровати, стараясь не касаться Оливии.
Таким образом, он наказывал ее за то, что сказал Хью в пьяном угаре. Неужели он поверил каждому его слову? Неужели он ей больше не доверяет? Подобная мысль пугала ее.
Не зная, что ее терзает больше: злость из-за его обидного недоверия или жалость к себе, Оливия приподнялась на подушках и увидела Натана недалеко от кровати. Свет июньского солнца, проникавший в спальню через открытое окно, золотил его загорелое красивое тело. Натан усердно вытирал мокрые темные волосы мягким белым полотенцем.
Несмотря на переполнявшие Оливию противоречивые эмоции, она в ту же секунду почувствовала реакцию своего тела, каждой клеточкой стремившегося к Натану. Он был божественно красив. Ее тело, сердце и душа жаждали этого мужчину. Оливия была не в силах отвести от него глаз. Она вся пылала под его ленивым, но таким выразительным взглядом.
Он медленно опустил полотенце и неспешно подошел к кровати. Для Оливии было настоящим испытанием видеть рядом с собой само воплощение мужского совершенства. В его высокой стройной фигуре была какая-то особенная элегантная сила, от которой у Оливии пересыхало в горле.
Натан наклонился, и его теплые серые глаза заглянули в глаза Оливии. Он взял ее руки в свои.
– Забудь все, что произошло вчера вечером. Ты права: мне не следует так серьезно воспринимать всю эту чепуху. – Он сжал ее пальцы. – Я не стану притворяться, что понимаю причину, по которой ты отказалась, открыто дать отпор этому типу, почему тебе не хочется вступать в борьбу… но я пытаюсь тебя понять.
Оливия стиснула зубы и опустила глаза. Натан обвинял ее в слабости, в нежелании сражаться. О, как далеко это было от правды! Всю свою жизнь она только и делала, что боролась. И сейчас она не собиралась плыть по воле волн и отдавать себя на произвол судьбы.
