Тао кибершаолиньской школы позволил роболейтенанту Комму уйти от многокилловатных ударов их импульсников, однако плавного перехода в контратаку не получилось. Какой-то юркий инсектоид впился в спинной сегмент панциря. Тестирующая система, словно забыв о возможности кибершока, подавала острые болевые сигналы, свидетельствующие о быстром разрушении корпуса.
Оба натозавра прыгнули почти одновременно. Роболейтанант, закручиваясь и втягивая конечности, опрокинулся на ковер из хрустящей кристаллотравы. Инсектоид был стер в порошек, траектории прыгающих хищников отслежены. Одного натозавра подбила гамма-лазером орбитальная полицейская платформа, второму Р36.Комм поддал своей металлической ногой в зад, точно определив его допплеровское смещение. Покончить с контуженной зверомашиной не представляло особого труда для профессионала с мезонным мечом.
«Мы сделали это», – роболейтенант и орбитальная платформа обменялись виртуальным рукопожатием.
Победа уже стала клониться на сторону полицавров, уже психоинтерфейсы вызывали функции, генерирующие радость… Но недалеко от озерного берега вспенился огромный бурун, который обернулся огромным кракодиллером, размером с хорошую подводную лодку. На борту кракодиллера появилась бегущая строка, наверное с предложением сдаться в плен. Но прочитать ее не успел никто – плазменный вихрь обрушился на полицейский отряд.
Храбрые полицавры горели от перьев до процессоров с проклятьями и молитвами.
Роболейтенант Р36.Комм поступил так, как поступает любой ответственный командир. Он лично прыгнул в затянутую испарениями воду. Впрочем это была не вода, а бульон из жирных кислот и метанола, отвратительно мутящий оптику.
Когда Р36.Комм наконец настроил зет-буфер своей видеоматрицы и получил четкое трехмерное изображение, было поздно. Кракодиллер уже уловил новую жертву в перекрестья своих целеуказателей. Ударом хвоста он выбил из нее мезонный меч и раскрыл безразмерную пасть, в которой вращалось несколько миллионов крохотных фрезерных пил, приводимых в действие МГД-генератором.
Магнитогидродинамическое чрево потянуло лейтенанта в это жерло-жрало со всей силой могучих сверхпроводящих катушек.
Лазеры левой руки были абсолютно бесполезны в этом мутном вареве.
Все ближе и ближе фрезерные пилы, все радостнее, судя по огонькам в глазах, чудище. Роболейтенант отчетливо понимал, если он не найдет ассиметричное решение, то превратится в крошево из кристаллов и молекул, которое радостно переварит торжествующий противник.
Когда страшный порог пасти был уже перейден, роболейтенант завершил перебор возможных ассиметричных решений.
Выжимая всю мощность из насосов, он уцепился вакуумными присосками за верхнюю, нижнюю и боковые челюсти плавающего монстра и стал выкручивать слабеющим псевдопальцами боеголовку из последней противоракеты, оставшейся в гнезде на левом плече.
Кракодиллеры – не дураки, иначе бы им не выжить при таких огромных размерах. Эта технотварь моментально разгадала план роболейтенанта и попыталась примитивно разгрызть его.
Панцирь уже пошел трещинами, когда противоракета поплыла вглубь вражеской пасти. Но только, когда панцирь готов был хрупнуть, Р36.Комм дистанционно подорвал боеголовку.
Обессилевшего роболейтенанта бросало туда-сюда жирными турбулентными струями, волокло по дну, било об остовы утонувших автомобилей и стиральных машин, но он прокручивал и прокручивал видеозапись последних событий в замедленной режиме: кулак из кипящей жижи и огня, далее облако из обломков – все что осталось от многотонного хищника.
– Вы имеет полное право обратиться к адвокату, – подытожил победитель…
На берегу его встретило лишь трое уцелевших полицавров, в том числе сержант Р36.Робберт. Никогда еще рутинная операция по утилизации расшалившихся зверомашин не превращалась в столь ужасающее побоище.
2
Первой явилась служба «секонд хэнд», она рассортировала обломки погибших полицавров по степени пригодности для последующей кибертрансплантации. Все непригодное пошло в один большой бак, откуда выглядывали теперь головные капсулы с пустыми глазницами и пощелкивающими клювами, еще подрагивающие клешни, коченеющие столбики ног. Частично разрушенные полицавры были погружены в стабилизирующий нанобульон, плещущийся в отсеках огромного флайера скорой помощи.
Потом прилетела технозоологическая служба, ее сотрудники аккуратно собирали и сортировали остатки зверомашин.
Прилетела и наногигиеническая служба. Она проверила оставшихся полицейских на наноботовые инфекции. И надо же, около восьмого грудного шпангоута у роболейтенанта была обнаружена интеллекуловая плесень, которая уже собиралась проникнуть в цепи энерго-материального конвертера.
Пока санитары окатывали роболейтенанта Р36.Комм целебным ионизирующим излучением, он дописывал в голове собственное экспертное заключение.
Произошла ошибка – объектный канал оттранслировал пси-структуры человека лейтенанта Коммкова совсем не туда, куда требовалось начальству из штаб-квартиры каллистянского ГБ. Не в одного из представителей вымирающего рода людского на планете Земля. А в офицера киберополиции с идентификатором Р36.Комм.
Но и с такой крупной ошибкой предстояло как-то смириться и, более того, использовать ее на благо человечества. На благо всего человечества.
А есть ли оно, человечество? И не наваждение ли это, не киберпсихопатология ли – считать себя агентом последней цитадели человеческой цивилизации? Может, просто сбойнуло где-то в спинтронных подпроцессорах роболейтенанта и эту дикую фантазию ненароком перебросило в стэк?..
Последним совершил посадку транспортный полицейский флайер.
– Если кто-то думает, что мне нравится такая хрень, то он крупно ошибается. Это что, мы теперь – одноразовые менты? У нас что, самоуважения нет? Да у нас самоуважения – полная эмоциональная матрица! – сержант Р36.Робберт громыхнул стокилограммовым кулаком по борту флайера, аж на месте удара заплясали огни святого Эльма.
– Сержант, обнули-ка лучше эмоционалку, и, вообще, поменьше тереби свои психоинтерфейсы, – роболейтенант Р36.Комм сочувственно похлопал старого боевого товарища по ребрам охладителя.
А человек Сережа Коммков тем временем засыпал в информационных структурах робота Р36.Комм, чьи собственные психоинтерфейсы сейчас производил бурные потоки кодов, где смешивалось все – от горечи до тоски. Только волновало роболейтенанта не ответственное задание каллистянской спецслужбы, а гибель товарищей-роботов…
Начальство навязало робополиции эту борьбу с дикими киберорганизмам, по сути – безжалостное уничтожение младших братьев. Дикие роботы отличались от цивилизованных тем, что эволюционизировали сами, в рамках статистической модели. Ну и что с того? Да, многие из них были откровенными хищниками и паразитами, поедали какеров, то есть людей. Но любая форма жизни так или иначе существует за счет другой.
Звероботы многих видов и ранее действовали стаями, но никогда не организовывались в какие-то боевые порядки. Вплоть до сегодняшнего дня…
Выше летящего флайера сейчас были только оранжевые экраны облаков, внизу сочились холодом коричневые кляксы трансформированных озер, фонили сиреневые пятна обезвоженных лесов и костяки давно издохших заводов, прорисовывались силовыми линиями современные магнитные трассы. Иногда попадались на встречных курсах тарелки флайеров или же пузатые аэророботы.
Под крылом проплыли руины заброшенного городища. До чего скучно и примитивно строили какеры. Дома-коробочки, улицы или прямые, или круглые. Река еще зачем-то им нужна была, хоть она так усиливает коррозию нелегированных металлов. Вот этот пенек, судя по подсказке справочной системы, был культовым объектом под названием «минарет Останкино»…
Говорят, что какеры не любили думать, что их творческие процессы сильно зависили от случайных факторов, таких как количество алкоголя в крови или кала в прямой кишке. Но, вместо того, чтобы просто смиренно расписаться в собственной глючности и капитулировать, эти лузеры изобрели кучу бессмысленных, но «возвышающих» понятий – права человека (как будто права у одного человека не означают бесправие другого человека и уж тем более машины), свобода (словно у киллера и ученого одна и та же свобода), венец эволюции (это кто венец), ну и так далее по списку…
А вот бросился в инфравизоры теплый овал, напоминающий огромную язву. Полиуглеродный купол поселения какеров, прилепившийся к полимеризованному льду Финалайзерского залива. Городок Реликвариум, созданный на базе так называемого «петербургского зоопарка»….
До того, как в 2117 году атмосфера планеты изменилась в лучшую (антикорозионную) сторону высшие приматы модели гомо сапиенс жили безо всяких куполов и прочих хлопот. Собственно даже не жили, а оккупировали всю планету, не давая ей вздохнуть. Белковыми же тварями вообще все кишмя кишело, начиная с палеозоя. И чем порочнее были свойства белковых тварей, тем больше распространялись они по Земле. И, конечно же, самыми порочными из всех были разумные обезьяны. Слабые, биологически отстойные, раскачивающиеся и спотыкающиеся на ходу, но развивавшие коварство и жесткость поколение за поколением, столетие за столетием. Что только они не делали с мышами (Микки Мауз – лишь прикрытие для массовых акций по уничтожению «генетических меньших братьев»), с безобидными тараканами, как истребляли крупный рогатый скот, какому геноциду подвергли бизонов и китов!
