— Задавайте свой вопрос, горцы Ар-Аррах! — проблеял старец.
Анорис торопливо пробормотал:
— Следует ли нам напасть на Ар-Шоратов?
На миг воцарилась тишина, старики, поливающие статую жертвенной кровью, подняли руки, роняя последние капли на лицо Оракула. Ренгану показалось, что окровавленный рот идола приоткрылся, — или не показалось? Прозвучал глухой низкий голос:
— Выступайте в поход, храбрецы. Вы побьете Ар-Шоратов.
Возвращаясь, сперва молчали. Потом мало-помалу завязался разговор — в конце концов встряхнувшиеся и окончательно протрезвевшие Ар-Аррахи расспрашивали Ренгана о женщинах, встреченных солдатом за морями. И он рассказывал немытым горцам о девушках в замках — там, на равнинах, девушках, чья кожа нежна, как лепестки роз, а нрав подобен стальному клинку, о девушках, чья душа чувствительна, как лепестки роз, а гордость заставляет вести себя так, словно они с ног до головы закованы в непроницаемый стальной доспех… О бледных, черноволосых, хрупких, с тонкими руками… А еще — о крестьянках, крепких, смышленых, загорелых, с горячими губами и шершавыми жесткими ладонями. А еще — о горожанках, пухлых и смешливых… А еще — о женщинах, берущих деньги за любовь… А еще — о женщинах, убивающих из ревности, А еще — о женщинах, за обладание которыми сражаются армии и объявляют друг дружке войну лорды и короли. А еще — о принцессе Амелии, постригшейся в монахини после того, как на турнире в день свадьбы обломок копья случайно вонзился в прорезь забрала ее возлюбленного, так что за наследство, от которого отказалась Амелия, уже два года сражаются монархи, и не видать конца этой войне…
В поход выступили ночью. Сперва Ар-Аррахи с непривычки ерзали в седлах И гремели доспехами, с которыми не очень-то умело управлялись. Но за дорогу притерпелись, подтянули ремешки, подогнали латы плотней. Низкорослые лошадки ступали по едва видимой в свете звезд тропке, Ренган пристроился в хвосте — его-то латы не гремели, но белый жеребец шагал не так уверенно. Перевал пересекли затемно, потом стало полегче — дорога шла больше под уклон, да и светать начало. Наконец Анорис велел остановиться. Всадники съехались в круг, и вождь вполголоса объявил:
— Лошадей оставим здесь, долину пересечем так быстро, как сможем. Поселок Ар-Шоратов за той грядой. Когда ворвемся, не зевать. Держаться кучно, бить вместе. Не разбегаться в стороны, Ар-Шоратов много — если навалятся скопом, поодиночке нам не отбиться. Так что держаться рядом и убивать. Чем больше убьем сразу, тем легче будет потом.
Ренган понимал, что объяснение предназначено в первую очередь ему, и кивнул. Вообще-то, двуручный меч требовал места для размаха, но спорить с вождем не годится. Рядом так рядом. Там поглядим, в поселке. Один из земляков осведомился:
— Лазутчиков не будем сперва посылать?
— Нет, Гоки, — отрезал Анорис, — долина вся как на ладони. Если не спят караульные у Ар-Шоратов, заметят лазутчиков. Так что пусть заметят нас, мы добежим быстрей, чем они за оружие возьмутся… Конечно, лучше бы часок-другой выждать, перед рассветом сон крепче, да когда рассветет, Ар-Шоратам будет хорошо видать, как нас мало. Лучше так. Ну, идем, что ли?
Пошли. Но едва рассыпной строй Ар-Аррахов перевалил гребень гряды, за которой оставили лошадей, на противоположном краю долинки холмы словно вмиг поросли странными кустами — это показались увешанные оружием конные Ар-Шораты. Они тоже собрались в набег нынче, да не боялись драться при свете, потому и выступили позже Ренгановых земляков. На миг обе толпы замерли, а затем Ар-Аррахи разразились грозными воплями и ринулись вниз с холмов — навстречу врагам. Те торопливо спешивались и бежали навстречу, стараясь не отстать, ибо промедление могло показаться трусостью. Ар-Шоратов было вдвое, а то и втрое больше, но не все успели спешиться сразу, так что пришельцы навалились сперва на жидкую цепочку воинов и разметали ее вмиг. С холма бежали Ар-Шораты, потрясая новенькими мечами и секирами. Гладкие, без царапин и вмятин, латы тускло отсвечивали на них. Боевой клич стих, ночь оглашалась лязгом оружия, воплями боли и ярости.
Ар-Шоратам наконец удалось сбиться в кучу, и теперь они уверенно теснили малочисленных пришельцев. Вскрики, хрип, лязганье клинков о доспехи и хруст разрубаемых костей… Анорис призвал земляков, и Ар-Аррахи стали собираться вокруг вождя. Ренгана не было видно, Ар-Шораты теснили противников, стараясь взять в клещи. Раненые родичи отступали в глубь строя, чтобы перевести дух за спинами товарищей. Враги, чуя победу, завывали все уверенней и потрясали оружием. Вдруг, когда сердце Анориса уже сжималось от досады и отчаяния, чуть в стороне прозвучал одинокий вопль:
— Ар-рах! Ар-рах!
Старый вождь не поверил своим глазам — высоко сверкнула сталь, и над неприятельским строем взлетели сразу две головы — с одной свалился шлем и, поблескивая розовым в первых рассветных лучах, закувыркался на фоне серого небосвода. В руках невесть откуда взявшегося за спинами Ар-Шоратов Ренгана не меч — сверкающая плоская радуга, рослый наемник с каждым шагом разворачивается всем корпусом, посылая чудовищный клинок по дуге. И уж неважно, что попадает под лезвие — кольчуги, латы, щиты, — двуручный меч крушит и расшвыривает Ар-Шоратов.
— Ар-р-рах! Ар-р-рах! — вопил Ренган, нанося удар с каждым шагом, вправо-влево, вправо-влево…
— Ар-р-рах! Ар-р-рах! — подхватили родичи, бросаясь навстречу Ренгану.
Тот, с ног до головы забрызганный кровью, вскинул клинок в небо, едва враги откатились и вокруг оказались Ар-Аррахи — не задеть бы кого ненароком… Наемник тяжело выдохнул, прикидывая, на сколько еще шагов-взмахов хватит сил. Похоже, не намного.
— Так, говоришь, двойную плату получал за то, что этой штукой махать умеешь? — с хриплым выдохом промолвил Анорис. — Ты продешевил, Ренган. Те, «нижние», всегда нашего брата обсчитывают… Х-хе… кхе-кхе…
— Вперед, — велел наемник землякам, — но от меня держитесь подальше. Руку не сдержу, если уж ударю. Пошли!
— Ар-р-рах! Ар-р-рах!
Шораты бросились навстречу, пытаясь погасить атакующий порыв Ар-Аррахов, навалившись толпой, но бесполезно — двуручный меч Ренгана по-прежнему сметал все, что встречалось ему на пути. Наемник, слегка приседая с каждым шагом и тут же выпрямляясь, неудержимо продвигался сквозь вражеский строй. Он высматривал вождя Ар-Шоратов. С каждым новым ударом руки наливались свинцом, казалось, вот-вот и они вырвутся из суставов, увлекаемые чудовищной инерцией тяжелого клинка… Справа блеснула золотая цепь поверх нагрудника — глава рода Шоратов! Враги уже почувствовали, что он слабеет, снова кинулись со всех сторон, а родичи, помня Ренганово напутствие, держались в стороне.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
