ключицу и засела в грудине. Молодой воин дергает оружие на себя, а рыцарь, поверженный, падает.
Сам он, придорожная пыль, разрубленный топор, глефа – все в крови. Земля вокруг быстро темнела. Лоб покрылся испариной, глаза защипало. Его противник… Он был сражен наповал. Такое случилось впервые.
Юноша вдруг провалился во тьму. Он утопал в ней. Ему казалось, что к нему кто-то обращается, размеренным и торжественным голосом. Показалось – что в нем что-то… Нет, не оборвалось. Он что-то обрел. Казалось, каждая капля крови, льющаяся из той смертельной раны, подпитывала его. Делала сильнее. Послышалось хлопанье крыльев, крик ворона. Обдало потоком воздуха, словно птица едва не задела его крылом.
Фиона спешно расстегивала ремешок на его шлеме, затем расшнуровывала подшлемник – наверное, подумала, что он перегрелся.
Сама она уже тоже сняла шлем с кожаным оплечьем, он висел у нее на ремне. Короткие волосы темно-рыжего цвета были растрепаны. Глаза, красиво и воинственно подведенные углем, смотрели на него.
– Все живы?! – Первым делом поинтересовался юноша.
– Да, только парочка раненых – сказала она чуть хрипло – но нести, слава богам, не придется.
Парень поднялся с земли, отряхиваясь.
– Ты упал… -начала Фиона. – что произошло?
– Было темно…
– И?! – спросила Фиона напористо.
– Ну… Нет, все нормально. Мне… я… Я почувствовал, что стал сильнее.
– Конечно, первый убитый – Фиона резко потеряла к нему интерес. Камень с души – ты же воин, а не фермер.
– Действительно – Хелдор почти буднично посмотрел на убитого им, перевязывая длинные волосы кожаным шнурком. -Кольчугу придется латать.
– а я всегда говорила – бей по глазам. – обронила Фиона.
К ним приблизился Ивви и Оров. Побежденный ими рыцарь, оставивший шлем, кольчугу и прочее свое имущество, пошатываясь, спешил к кустам, покуда про него не помнят.
– Ну наконец-то – повел длинным носом Ивви, кивая на убитого. А то все цацкался. Пойдем, там все у кареты собрались. Дворянчик и его семейка решили остаться в карете, надеясь… Не знаю, на что.
Они прошли вдоль возов, все сорок человек столпились у кареты. Кони уже были выпряжены. Бойцы, гогоча, стучали по ней, раскачивали. Особенно их забавляло слышать доносящийся из кареты девичий визг.
Кевин, глава Ордена, и его сержант Бакх нервно поглядывали на дорогу. Многие из обоза разбежались – да и не было у них цели убивать всех подряд. Несмотря на то, что сюда мог нагрянуть патруль, бойцов они не торопили. Тем более, после скоротечной схватки надо было выпустить пар.
Сам Кевин был воин опытным – седые волосы ниспадали на плечи, защищенные массивными наплечниками, а сам он выглядел могучим, как старый дуб. Меч, закинутый на спину, выглядел под стать. Длиною едва ли не с Хелдора. Меч самого Хелдора, который сегодня не покидал ножен был самых обычных габаритов– три фута, четыре дюйма.
Хелдор, стараясь не толкаться, приблизился к дверце.
Магистр, как его не особо заслуженно называли (какой такой магистр полусотни разбойников?) подал знак Лексу – он пользовался среди бойцов авторитетом и мог прекратить все веселье так, чтобы недовольных не было. Ну, или поторопить вояк – надо было еще собрать все, что плохо лежит.
Лекс, поймав взгляд Кевина, поторопил Фальда, чтобы тот разбил дверь кареты. От удара топора та слетела с петель. Неожиданно в проеме показался грузный мужчина в богатом камзоле, он пытался выхватить меч из ножен. Фальд двинул ему обухом по локтю, и благородный здоровяк упал, хватаясь за свою покалеченную руку. Боец, убрав топор и довольно крякнув, снял с того богатую перевязь с мечом, а теперь осматривал пухлые пальцы на предмет перстней.
– Ну, врага свалил, может, и с бабой вопрос закроешь, а Хелдор? – кто-то подначил его в толпе. Несколько человек обидно засвистели и стали припоминать что «он даже ту конопатую из деревни на сеновал не затащил».
Нехотя Хелдор заглянул в проем, отодвигая мешавшую шторку, как вдруг подвиг своего не то отца, не то дяди, повторил парень помоложе. Хелдор заломил тому руку с кинжалом за спину, спихнул с подножки, затем, повалив, ударил по лицу.
Посмотрел на него. Белая, чистая, пока еще, рубаха, бархатный дублет, ухоженные волосы… Глаза по какой-то странной моде были подведены. Запястья были тонкими, только сейчас он это понял, удерживая того от необдуманных поступков.
Хелдор испытал к нему странное отвращение пополам с завистью и угостил его кулаком еще раз. И еще.
– Эй! – это не баба, Хелдор, слезай! – закричал кто-то. Это был Ревер, один из заводил в их отряде.
– Подожди, ему надо показать, как выглядит девка! – подхватил другой голос. Такой же подлец, как и его друг, звали его Ослер. По части «баб» эти были всегда первыми, что не скажешь о том, как они себя вели в бою.
Повторный женский визг, из полумрака кабины показались две девушки – не по своей воле. Те отчаянно отбивались. Хелдор, пнув напоследок молодого аристократа, развернулся.
Налетчики сгрудились, наблюдая за происходящим.
– Ну, боец, давай, какую берешь? Выбирай! Одну тебе, одну, гыгыгыгы, нам.
– Я… – Хелдор осекся. Остальные замолчали, смешно уже было только этой гогочущей парочке. Большинство, происходившее не одобряли, но по старым законам девушки были... военным трофеем и вмешаться в происходящее не мог даже Кевин.
Девушки стояли, исподлобья глядя на Хелдора. Парень переводил растерянный взгляд с одной на другую. Один из заводил понял это превратно:
– Чу, да ты смотри, трогай, не стесняйся – с этими словами Ревер дернул ворот нижнего платья на одной и другой девушке, те стыдливо стали закрываться руками, но их держали крепко.
– Ну, давай, молодой, пора, подходи.
Для Хелдора все это казалось ужасным балаганом – девушки с разорванными платьями, их груди напоказ. Надо было коснуться одной из них, оттащить к кустам, а там… Пусть бежит… Но вторая же останется в руках этих похотливых козлов…
– Парень, да ну тебя. Мы сами, ты, если что, подходи… – толпа раздалась в стороны, двух визжащих девушек потащили прочь от дороги, их, судя по всему, отец, приподнялся с земли и, едва не плача, стал просить оставить их в покое.
Когда они были уже у обочины,
