В те годы любовь к песням Лещенко многим принесла неприятности, даже уголовникам. Именно пластинки популярного певца помогли сыщикам МУРа обезвредить банду Виктора Довганя, одну из самых опасных в 1952 году.
Была такая организация ГУСИМЗ, которую возглавлял небезызвестный генерал МГБ Деканозов. В переводе с чиновничьего на русский контора эта называлась Главное управление советских имуществ за границей.
Имущества у нас тогда за кордоном было навалом – все, что забрали как военные трофеи и в счет послевоенных репараций.
Работать в этой конторе считалось для начальников золотым дном, так как учесть все трофеи никакой возможности не было.
На казенной даче в Одинцове жил генерал, один из заместителей Деканозова. Дача была большая, двухэтажная и полная трофейного добра. Как мне потом рассказывали сыщики, ковры на стенах висели в два слоя и таким же образом лежали на полу.
Вполне естественно, что этот важный объект охранялся.
И вот однажды к воротам дачи подкатили два грузовика «студебеккер» с солдатами. Командовали ими три веселых лейтенанта. Они разъяснили охранникам, что генерал получил новую дачу в Барвихе, а им поручено перевезти туда генеральское имущество.
Охранникам были предъявлены соответствующие документы.
Но бдительность всегда была оружием советского человека, и старший охранник решил перестраховаться и позвонить начальству. Но сделать этого он не смог. Веселые ребята оглушили всех резиновыми шлангами, в которые был залит свинец, и связали.
После этого началась погрузка. Никто из соседей не удивился, что военные носят вещи в машину на генеральской даче.
Когда охранники очнулись, сумели освободиться и добрались до телефона, была уже ночь.
На место преступления выехал лично замначальника УГРО Московской области подполковник Игорь Скорин.
Ничего радостного на даче в Одинцове он не увидел.
Охранники с трудом пересказали приметы веселых лейтенантов, сотрудники ОРУД добросовестно сообщили маршрут «студебеккеров» до Дорогомиловской заставы, а там их след затерялся в переулках и проходняках.
А на следующий день прилетели из поверженной Германии генерал с генеральшей.
Оказывается, замначальника ГУСИМЗ был личным другом всесильного замминистра госбезопасности Богдана Кобулова, и поэтому он пообещал разжаловать Скорина в сержанты и поставить на перекресток махать палочкой.
Составить опись похищенного тоже оказалось не простым делом. Генеральша точно не помнила, сколько добра было на даче. Но кое-что она все-таки описала.
Судя по ее сбивчивому рассказу, взяли лихие ребятишки барахла немерено.
Две вещи заинтересовали Скорина. Инкрустированный серебряный браунинг «лилипут» калибра 4,25 и привезенное в подарок сыну и спрятанное до его дня рождения полное собрание пластинок Петра Лещенко в четырех специальных чемоданчиках красной кожи с металлическими буквами «Беллокорд».
Это уже была достаточно редкая по тем дням зацепка.
Как известно, преступления раскрываются не при помощи дедукции и осмотра следов через лупу. Главное оружие опера – агент и кулак.
Агентура у Игоря Скорина была первоклассная. Он умел работать с этим сложным и весьма ранимым контингентом.
И вот однажды на плановой встрече агент рассказал оперу, что весь цвет блатной Москвы собирается в Зоологическом переулке на блатхате, которую держит Валентина Цыганкова по кличке Валька Акула. Приходят серьезные московские воры не просто выпить, а послушать пластинки Пети Лещенко, которые Акуле подарил ее хахаль.
На следующей встрече агент поведал, что пластинки хранятся в чемоданчиках красной кожи, с золотыми иностранными буквами на крышках. Кроме того, он выяснил, что новый любовник Вальки – залетный, с Украины, и вместе с пластинками он подарил ей маленькую «волыну», всю в серебре, а на рукоятке пластины из слоновой кости.
Квартиру Цыганковой взяли под наблюдение, и через день наружка «срисовала» человека, очень похожего на одного из лейтенантов, который пришел к Вальке в гости.
Его «повели» и проводили до частного дома в Перове.
Ну а дальше все было как обычно. Отработали объект. Выяснили, сколько народу в доме, и ночью захватили всех без единого выстрела.
Игорь Скорин рассказывал, что больше всего грозный генерал радовался возвращенным пластинкам, которые обещал сыну, и просил в протоколах не упоминать имени певца: как-никак, а вражеский шпион.
* * *
О Петре Константиновиче Лещенко по Москве ходило много легенд. Одни рассказывали, что он известный киевский вор, в тридцатом перешедший границу, другие доказывали, что он белый офицер, ушедший с остатками добровольцев в Румынию, третьи точно знали, что он друг Есенина, вместе с ним в двадцатых уехавший за границу.
О тех, кого любят, всегда слагают легенды.
Петр Лещенко родился и жил в Бессарабии, а когда она по ленинскому декрету 1918 года отошла к Румынии, стал подданным опереточного королевства.
Сначала вместе с сестрами он выступал в танцевальном номере, потом начал петь. В Риге он познакомился с молодым композитором Оскаром Строком, которого позже назовут «королем танго».
Так в его репертуаре появились знаменитые шлягеры «Татьяна», «Скажите, почему?», «Черные глаза».
Он много пел, тем более после Гражданской войны у него появилась огромная аудитория. Его грампластинки пользовались оглушительным успехом. В Бухаресте Петр Лещенко стал владельцем самого модного ресторана-варьете.
Он был обычным шансонье, далеким от политики. В 1941 году наши войска оставили Одессу. По договоренности немцев с Румынией город перешел под ее юрисдикцию.
Мой одесский приятель Сеня Альтшуллер рассказывал, что в городе немедленно открылось огромное количество кабаков, варьете, комиссионок, вовсю работал черный рынок. Одесское ворье переживало эпоху ренессанса, можно было «работать» в Одессе, а барахло сбрасывать в Бухаресте, и наоборот.
В 1942 году в Одессу с гастролями приезжает Петр Лещенко. Эта поездка сделала его счастливым – он полюбил очаровательную девушку Веру Белоусову и женился на ней – и сыграла трагическую роль в его жизни.
У него в Одессе объявился поклонник – известный боксер, чемпион СССР и немецкий лейтенант Олег Загоруйченко. Он держал в городе зал бокса, который на самом деле был разведшколой.
Вполне естественно, что знаменитый боксер бывал на всех концертах своего кумира, дарил цветы, устраивал банкеты в ресторанах.
В 1944 году в Румынию вошли наши войска. Петр Лещенко пел перед бойцами, выступал в госпиталях, приезжал с оркестром на закрытые гулянки генералов.
А потом его арестовали за связь с одесской разведшколой. Сидел он в румынском каторжном лагере. Знающие люди из госбезопасности рассказывали мне, что наш ГУЛАГ в сравнении с румынским был просто санаторием.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
