— Ты отсеки не перепутал.
— Нет! — Срывающимся голосом ответил старший брат. — Лечи ее.
— Да сколько можно, все хватит, я сам ее…
— Лечи ее! — сорвался на крик Капитан. — У нас… у меня произошла с ней связка.
И все закружилось. Аль поместили в регенерационную камеру, но ей становилось только хуже, Капитана трясло и рвало все время. Младший брат кричал на Аль, на регенерационную камеру, на Капитана. В какой-то момент, младший брат, отвесил старшему звонкую оплеуху, и тем самым вывел Капитана из странного шокового состояния, сказал:
— Она беременна, ты обрюхатил ее почти сразу как она попала к нам.
Капитан молчал, не в силах что-то сказать. А его брат продолжил:
— Я не спасу их двоих, ребенок жизнеспособен, но ресурсов камеры регенерации не хватит. Тебе нужно выбрать.
— У меня связь с ней, а не с маленьким ублюдком в ее животе.
Младший брат, молча, кивнул в ответ.
Глава 4
Спустя два дня Капитан сидел в медотсеке, рядом с кушеткой, на которой лежала Аль, он держал ее за руку и сквозь ее ладонь в его руку и тело шло тепло. Он уже почти привык к этому ощущению, но все равно это было удивительно. Первый день, пока состояние Аль было критическим, его постоянно рвало, он не ел и не пил, но когда Аль стабилизировалась, ему стало лучше и он смог уснуть в своей каюте. Теперь медицинское оборудование корабля медленно, но верно выводило Аль из коматозного состояния, и она уже не была в регенерационной камере, а лежала на кушетке опутанная трубками и проводами.
Корабль Капитана в это время висел на орбите стабильной, но необитаемой планеты практически не освоенной системы Т-16. Те планеты, которые корпорации освоенных миров планировали разрабатывать, были еще пусты. После нападения на корабль Службы — «Меченосец» Капитан решил удрать подальше и затаиться. От безделья и скуки он «играл» с Аль, так, как было привычно для его жестокой и извращенной натуры. А два дня назад он планировали проложить курс в обитаемые миры и заняться наконец своим промыслом. Но с ним произошло то, чем его пугал в детстве жестокосердный отец, то во что не верил ни он, ни его младший брат, и считали это сказками древних миров. Их родная планета была в секторе Т-16, и этот мир не шел ни в какое сравнение с развитыми первыми мирами, и даже аграрным миром в котором выросла Аль. К сельскому хозяйству она была не пригодна из-за сурового климата, и иногда, в детстве, он думал, как же глупо поступили Пра-Отцы которые, колонизировали эту планету, он бы выбрал другую. На планете был патриархат, и мать, он воспринимал как бесправную рабыню своего отца. Мужчины на его родной планете крайне редко создавали полноценные семьи, из рожденных детей на планете оставляли только мальчиков, а девочек по достижении трех лет, продавали работорговцам. В чем была причина он не знал, и для него и его брата именно такое построение общества казалось нормальным. И сейчас держа Аль за руку, он думал, где и в какой момент он проявил слабость или допустил ошибку. Отец учил его: «Будь суров и жесток, женщины не должны увидеть и почувствовать твою слабость, твоя сила в жестокосердии!», и он был прилежным сыном своего отца и всегда исполнял его заветы. Но почему? Почему тогда это произошло?! И теперь получается он раб этой некрасивой, маленькой женщины? Его брат, если не заботился об Аль, и не проверял ее состояние, искал во всеобщей сети, все что могло объяснить эту Связь. Он и его младший брат были представителями древней расы эйков, и родная планета Эйтон, расположена в первых мирах в секторе Т-1. Около пятисот стандартных лет назад Пра-Отцы решили отделиться и колонизировали планету в секторе Т-16. Их древняя планета закрыта, там свято чтят свои внутренние традиции, поэтому получить подробную информацию про Связь не получилось. Все, что рассказывал им отец ограничивалось общими фразами, и сводилось к тому, что если не исполнять наставления отца и Пра-Отцов, перестанешь быть личностью и станешь презренным рабом первой встречной женщины. Поэтому Капитан не мог понять причины, он был твердым последователем Пра-Отцов, и оглядываясь назад он знал, что ему не в чем себя упрекнуть. Но почему-то он сидит на кресле около кушетки, на которой лежит его бывшая игрушка и держит ее за тонкую руку, и чувствует как в него через эту руку течет странное тепло, и ему вовсе не отвратительно от этого, а очень хорошо.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Капитан обернулся, так как в медотсек вошел его брат. Брат присел рядом с ним и сказал:
— Как?
Капитан промолчал.
— Мы что ни будь придумаем, найдем выход.
— Какой выход Бэйтон? В наставлениях отца не было ни слова как выбраться из рабства и разорвать связь, только о том, чтобы не попасть в нее.
— Мейт, вернемся домой, сходим в храм Пра-Отцов и найдем выход.
— Ты хочешь, чтобы меня четвертовали в храме, в который мы пойдем за помощью?! И я не верю, что Пра-Отцы что-то объяснят, мне кажется пятьсот лет назад они бежали с Эйтона но, обладая нужными для нас знаниями, не стали передавать их потомкам. Возможно, если мы сможем попасть на Эйтон, то… Нужно искать выход самим, методом проб и ошибок. Разорвать связь нельзя, нужно приспосабливаться.
Братья замолчали, и через время младший — Бэйтон спросил:
— Что ты чувствуешь?
Майт, задумался на минуту и ответил, подбирая правильные слова:
— Тепло, я словно опустил руку в теплую воду, и тепло течет сквозь меня и идет сюда. — Он указал свободной рукой на сердце, а затем коснулся головы. — И сюда. Два дня назад, когда ее состояние… было плохо, очень плохо.
— Скорее всего, твое состояние зависит теперь от ее. И потом мы не знаем, будет ли твое состояние зависеть от ее эмоционального фона. Собрать ее и привести в сносный вид я еще способен, но не заменить ей воспоминания. Если мое предположение верно, то как только она придет в себя, тебе поплохеет и сильно. Знаешь, мы можем ее держать на героте (наркотик), у нас его достаточно, я рассчитаю сточную дозу, и она будет как тряпичная кукла. Единственное, придется приобрести новую регенерационную камеру и периодически восстанавливать ее. Это хороший выход, возможно со временем дозу уменьшим и откажемся от герота вообще. Она привыкнет к своему новому положению и все наладится. Ее задача молчать и с благодарностью удовлетворять твои потребности.
— Подождем, когда она придет в себя.
Глава 5
Через неделю Аль пришла в себя, и как предсказывал Бэйтон, увидев Капитана, ее затрясло от ужаса. А Капитан, уже привычно для него державший ее за руку, сполз с кресла на пол. Бэйтон не знал, кому из них помогать первому, следуя родственному инстинкту он бросился к Мейту, но что бы он не делал тот не приходил в себя. И Бэйтон решил, что следует позаботиться о первопричине, поэтому сделав приблизительный расчет, он набрал дозу герота в иньектор и ввел препарат Аль, которая с ужасом наблюдала за происходящим в медотсеке. Через минуту герот подействовал, зрачки Аль расширились, а затем она погрузилась в сон. «Переборщил», подумал Бэйтон, и стал отцеплять сведенные судорогой пальцы брата от ладони Аль. Приподняв за подмышки тело старшего брата, он усадил того в кресло. Через пару минут Мейт самостоятельно пришел в себя. Когда Мейт открыл глаза, Бэйт увидел, что глаза брата покраснели от полопавшихся кровеносных сосудов.
— Ну что, вот мы и узнали. — С воодушевлением сказал Бэйт брату.
— Что ты с ней сделал?
— Ввел герот, немного переборщил правда, и она теперь спит, но сейчас я рассчитаю дозу, и в будущем будем придерживаться ее. Она будет находиться в сознании, но не будет испытывать никаких сильных эмоций, тем более страха и ненависти к тебе.
Мейт опасливо коснулся правой руки Аль. Затем успокоившись, взял ее руку в свои ладони. Немного помолчал, привыкая к ощущениям и сказал брату:
— Да, так хорошо, она тиха и спокойна.
Через десять дней Аль самостоятельно встала с кушетки и ее переселили в каюту к капитану. Она пребывала в полусне, и иногда выныривая из плотного как вата состояния, силилась понять, что происходит, кто она и где, но никак не могла, и опять уплывала по волнам апатии. Мейт нашел для Аль пару футболок и комбинезон, подходящего по размеру белья не было, и его приобретение приходилось отложить до того момента как они будут в Первые Миры. Одевая обнаженную Аль в комбинезон, он так возбудился, что завалил ее на свою кровать и стащил с ее плеч только что одетый комбинезон. Но прикусив маленький розовый сосок ее левой груди, он почувствовал, как откуда-то с паха к горлу стремительно накатывает сильная режущая боль, и когда горло перехватило до такой степени, что тяжело стало вдохнуть, он разжал зубы и отстранился. «Занятно», подумал Капитан и натянул на безучастную Аль комбинезон, наглухо застегнув его ей до самого горла. Натянул на ее ступни носки и мягкие закрытые тапочки, которые удивительным образом завалялись на их складе, и вдруг поймал себя на том, что давно уже одел ее и обул, но все еще сидит у ее ног и держит ее ступни в своих в руках. Стряхнув с себя странное оцепенение, он оставил Аль в своей каюте и вышел. Находясь на мостике, он периодически смотрел в экраны камер наблюдения, куда вывел видео со своей каюты, Мейт видел, как Аль несколько раз ходила в санблок его каюты, но подсматривать за ней там он почему-то постеснялся. Затем она возвращалась в каюту и опять садилась на его кровать, так как он ее оставил, когда уходил. «Нужно придумать, чем ее занять», подумал Мейт, но в голову ничего не шло и он сомневался, что состояние Аль позволит придумать, что-то сносное. Потом он вдруг решил, что визора настроенного на развлекательные каналы будет достаточно, хоть какую-то информацию извне она должна воспринимать.
