Впрочем, и от самой Меркель стоит ожидать более яркой европейской политики. Уже сейчас, по слухам из ее администрации, можно заключить, что главной идеей Меркель в общении с Брюсселем станет перетягивание властных полномочий от Еврокомиссии обратно к национальным правительствам. В первую очередь речь должна идти о финансовых и налоговых полномочиях. Так, по мнению эксперта по европейским вопросам берлинского Европейского совета по международным отношениям Ульрики Геро , «цель Меркель — долгосрочное ослабление Еврокомиссии в пользу глав национальных правительств, с тем чтобы полномочия комиссаров ограничились техническими вопросами».
Из «больных» в лидеры
Правда, сама Меркель предпочитает не педалировать тему перераспределения власти в ЕС. «Я полагаю, что наша европейская политика положительно влияет на интеграцию, и я не вижу причин ее менять», — отметила канцлер после выборов. Это и понятно, ведь Германию в последние годы и без того постоянно обвиняют в узурпации власти в Европе.
С момента введения евро Германия резко усилила свои позиции. Еще в конце 1990-х британский журнал The Economist называл эту страну «больным человеком Европы» — государством с раздутыми социальными обязательствами и недостаточно гибкой экономикой. Однако за последние десять-пятнадцать лет ситуация радикально изменилась. После своей победы Меркель отметила, что из «больного человека» Германия превратилась в экономическую опору континента — благодаря оптимизации социальных расходов и либерализации рынка труда. Теперь, по мнению немецкого канцлера, и другим европейским странам нужно следовать по этому пути: повысить свою конкурентоспособность, соблюдать бюджетную дисциплину и восстановить доверие инвесторов и финансовых рынков.
Германия разговаривает с остальной Европой с высоты своего положения. Уровень безработицы в Германии сегодня составляет всего 5,4% — вдвое ниже, чем в среднем по ЕС (еще ниже из европейских стран она только в Австрии). Молодежная безработица, подбирающаяся к 60% в странах Южной Европы, в Германии находится на самом низком уровне за двадцать лет. Бюджет страны сбалансирован, госдолг, несколько возросший в первые годы кризиса, вновь падает, а стоимость заимствований для бюджета — самая низкая в Европе. На страну приходится пятая часть ВВП Евросоюза и четверть его экспорта. Немецкая промышленность представляет ключевые отрасли, причем важную роль в ней играют не только всемирно известные бренды, такие как BMW, BASF или SAP, но и сильный сектор средних по размеру компаний — лидеров в своих нишах. Наконец, Германия — крупнейший кредитор в еврозоне. Она предоставила самые существенные средства для финансирования помощи государствам-банкротам — Греции, Португалии, Ирландии и Испании.
«Все разнообразные программы помощи южноевропейским странам включали в себя гарантии и кредиты Германии, причем весьма значительные — эквивалентные годовому бюджету страны. Меркель смогла убедить Бундесбанк не противостоять денежной политике ЕЦБ. Напомним, что летом 2012 года, когда судьба евро висела на волоске, Европейский центробанк объявил, что примет любые меры, чтобы сохранить единую европейскую валюту. В частности, ЕЦБ объявил о программе прямых денежных вливаний, чтобы поддержать на плаву гособлигации проблемных стран. Это сняло напряжение на рынках и дало еврозоне столь необходимую передышку. Чтобы немецкое общественное мнение согласилось с этими мерами, канцлеру пришлось доказать своим налогоплательщикам, что она намерена защищать национальные интересы страны. А они, среди прочего, включали в себя сохранение евро как выгодной для сохранения сильных позиций немецкого экспорта валюты», — рассказала «Эксперту» Эльга Бартш , экономист Morgan Stanley по Европе.
В этом смысле примечательно, что, несмотря на довольно успешное выступление на выборах, антиевропейская партия «Альтернатива для Германии» получила все же значительно меньше, чем ее аналоги в Финляндии и Нидерландах.
Один в поле
Впрочем, нынешнее безоговорочное лидерство Германии — это серьезное испытание для ЕС. «С самого начала европейской интеграции ключевую роль играло немецко-французское партнерство. Но сегодня отношения между Парижем и Берлином оказались на самом низком уровне за десятилетия. Это связано не только со слабостью администрации французского президента Франсуа Олланда, но и с экономическими трудностями во Франции, экономика которой стагнирует. Франция проигрывает Германии по влиянию на европейские дела», — сказал «Эксперту» Ричард Уитмен , научный сотрудник лондонского института Chatham House.
Если последние десять лет Германия последовательно занималась расчисткой завалов и набирала мощь, то Франция совсем наоборот: никаких реформ по повышению конкурентоспособности не проводилось, страна погрязла в хроническом дефиците бюджета, и, по мнению ряда наблюдателей, именно Франция сегодня тот самый «больной человек», от которого Европа может ожидать неприятных сюрпризов уже в ближайшее время. Других же претендентов на роль равноценных партнеров Германии нет, что разрушает хрупкий баланс влияния внутри Евросоюза.
Британия, третья крупнейшая экономика Евросоюза, не только не входит в зону евро, но и активно обсуждает перспективы выхода из ЕС. Нынешний премьер страны Дэвид Кэмерон в случае победы своей партии на выборах в 2015 году (а вероятность этого в последнее время возросла благодаря улучшению экономической ситуации) пообещал провести в 2017 году референдум о членстве своей страны в Евросоюзе. По опросам, две трети британцев проголосовали бы за выход из ЕС.
Италия, четвертая крупнейшая экономика Евросоюза, тоже не способна заменить Францию в качестве ключевого партнера Германии. Технократическое правительство Марио Монти , на которое возлагались большие надежды, продержалось лишь полтора года. С апреля нынешнего года премьером стал Энрико Летта , возглавивший большую коалицию, решившую отменить многие из экономических реформ предыдущего кабинета. Это ставит большой знак вопроса по поводу того, сможет ли правительство решить проблему госдолга Италии, который к 2014 году вырастет до рекордных 132,2% ВВП и уже давно превратился в бомбу с запущенным часовым механизмом, заложенную под евровалюту.
Так что претензии на роль замены Парижа во франко-немецкой оси теперь имеет лишь одна страна — Польша. В декабре 2011 года, в разгар кризиса еврозоны, польский министр иностранных дел Радослав Сикорский во время визита в Берлин заявил, что опасается «бездействия Германии больше, чем действий Германии». Этот момент стал сигналом к окончанию десятилетий недоверия Варшавы к Берлину. А в нынешнем сентябре бывший лидер «Солидарности» и первый посткоммунистический президент Польши Лех Валенса заявил, что его страна должна усилить экономическое и военное сотрудничество с Германией, чтобы «создать единое государство из Польши и Германии». Однако Польша слишком небольшая страна, чтобы эффективно заменить Францию в переставшей функционировать оси. Если ВВП Германии составляет 3,4 трлн долларов, а Франции — 2,6 трлн, то ВВП Польши сегодня лишь 488 млрд — меньше не только Испании, но и Нидерландов, Швеции или Швейцарии.
«В результате Германия вынужденно остается лидером-одиночкой. Реальная власть в Европе в последние годы сдвинулась в сторону Берлина», — утверждает профессор Уитмен.
Опасный европрагматизм
И если внутри самой Германии вопрос растущего влияния страны в принятии решений стараются не заострять во избежание политических параллелей, то в остальной Европе эта тема бурно обсуждается. «Многим не нравится, что Германия чрезмерно доминирует внутри ЕС, что она пытается навязать свое видение экономической политики другим странам, например на юге Европы. Причем самое большое неудовольствие вызывает то, что Германия делает это в интересах своего бизнеса и налогоплательщиков и не обращает внимания на экономические трудности в этих странах, например в Греции или в Португалии. Неудивительно, что местные газеты выходят с карикатурами на Меркель в нацистской военной форме и с гитлеровскими усами», — рассказал «Эксперту» Стивен Тиндейл , научный сотрудник Центра европейской реформы в Лондоне.
Хотя на юге Европы Германию обвиняют в чрезмерном влиянии на европейские дела, во многих североевропейских странах, где разделяют подход Берлина к бюджетной ответственности, хотели бы видеть усиление немецкого влияния в Европе.
«В проблемных странах на периферии еврозоны многие обвиняли Меркель в том, что она вела себя чрезмерно осторожно и запаздывала с принятием решений, они не понимают, что она действовала прежде всего в интересах своих налогоплательщиков. Но это совершенно разумное поведение для избираемого политика. Было бы странно, если бы она действовала против этих интересов. Поэтому можно ожидать, что такой подход Меркель сохранится и в третий срок», — утверждает Ричард Уитмен из Chatham House.
