легла чья-то рука.
Глава 2
Присев от неожиданности и чуть не обмочив штаны от страха, повернула голову. За спиной стояла женщина. Она приложила палец к губам, недвусмысленно намекая, чтобы я не шумела.
Я кивнула, сглотнув ставшей вязкой слюну. Она потянула меня за собой, мы прошли вдоль ограды и через узкую калитку попали во двор. Невольно прикрыла рукой глаза: посреди хорошо утрамбованной площадки горел костёр, заставляя щуриться после темноты.
Когда немного привыкла к свету, огляделась. Мы находились в небольшом селении, состоящем из тростниковых хижин; вокруг меня собирались женщины разных возрастов, молчаливые, темноволосые и смуглые, они выступали из окружающей тьмы, словно ночные кошмары.
Все были одеты в какие-то жалкие подобия юбок, похоже, что из грубо выделанной кожи, грудь украшали такие же то ли топы, то ли повязки. От них страшно смердело давно немытым телом с примесью какого-то разложения, должно быть, от плохо выделанных шкур. Волосы новых знакомых коротко острижены, даже скорее срезаны тупыми ножами.
Ко мне приблизилась высокая, плотного телосложения женщина, с грубыми чертами лица. Она что-то гортанно сказала, однако, я ни слова не разобрала. Тётка подошла ближе, потрогала мои волосы, удивлённо что-то бормоча, пощупала руки и плечи, поцокала, покачала головой. Снова обратилась ко мне. Я отрицательно махнула, стараясь показать, что не понимаю её.
Она на пару минут задумалась, потом ткнула себя в грудь:
- Дая!
Её рука уткнулась в меня, брови вопросительно приподнялись.
- Аня, - ответила я.
Женщина удовлетворённо кивнула:
- Ана, - и снова понесла что-то на своей тарабарщине.
Из толпы вышла седая, сгорбленная старуха, она держала в руках какой-то кривой сосуд, который мне и всучила. В нём оказалась вода. Я понюхала питьё, попробовала. Вроде чистая. С удовольствием выпила всё, только сейчас поняв, как меня одолевала жажда.
Дая довольно кивнула, снова что-то сказала и, взяв меня за руку, подвела к бревну, заменявшему скамейку. Мы сели возле костра. Мне подали большой лист, на котором лежали плоды гинкго и семена бенеттитов (прим. автора - группа вымерших древовидных голосеменных растений, внешне похожие на современные саговники).
Кто пробовал ягоды гинкго, по виду напоминающие сливы, знает, что вкус у них приемлемый, кисловатый, похожий на киви, а вот запах… Как у прогорклого сливочного масла. Но выбирать не приходится. А вот плоды бенеттитов мне пробовать не доводилось, они “вымерли” задолго до моего рождения. У меня опять вырвался нервный смешок. Задолго. Ага. Миллионов за сто с хвостиком. Я осторожно откусила крахмалистую мякоть, по вкусу, как картошка, только чуть сладит. С кислыми гинкго самое то.
Я съела всё угощение и, приложив руку к груди, склонила голову, в знак благодарности. Дая улыбнулась. За это время не заметила, что нас обступили, наверное, все женщины селения. Интересно, а мужики куда подевались? На охоте, что ли? То-то у них мяса нет. Переводя взгляд с одного лица на другое, вдруг увидела у двоих странные уплотнения на лбу.
Заинтересовавшись, подошла ближе к одной из них и осторожно показала на свой лоб, а затем на её. Но та лишь непонимающе захлопала глазами, потому я обернулась к Дае, молча прося позволения осмотреть аборигенку.
Та кивнула, а я буквально чувствовала её искренний интерес ко мне и ко всему, что я делала.
Усадив ту, что с шишкой, пропальпировала её голову и убедилась, что это подкожные паразиты: на лбу виднелись характерные высыпания красновато-коричневого цвета. Припухлость явно сильно чесалась, доказательством тому были следы от ногтей. - Плохо, - вслух сказала я, - может начаться заражение.
Отыскав свой рюкзак, вынула из него складной нож. К сожалению, в таких условиях способ избавиться от них только один – вырезать. Если оставить как есть, ткани, после того, как личинки покинут тело донора, неизбежно загниют. И тут передо мной встал вопрос: как отреагируют аборигенки, когда я начну резать их подругам лицо. Замерев с ножом в руке, растерянно оглянулась на Даю.
Она продолжала с неугасающим интересом наблюдать за моими манипуляциями. Я подошла к ней, взяла в руки лист, оставшийся после ужина, указала на лоб, потом на растение и разрезала его. Глаза Даи расширились - выражение лица стало недобрым.
Я замахала руками, показала опять на лоб и на земле, наклонившись, нарисовала червяка с зубами. Дая долго смотрела на моё художество, потом кивнула, на лице отразилось понимание. Видно, такой случай у них не впервые.
Осторожно подошла к женщине, погладила по плечу, Дая тоже что-то сказала соплеменнице. Та вытаращилась на мой "складишок", но сидела, не двигаясь.
Приложила лезвие к коже “пациентки” и сделала аккуратный надрез, благо нож был острым. Из ранки показались потёки гноя вперемешку с белёсыми тонкими червями длиной сантиметра три. Вытащив спонж и антисептик, взялась удалять личинок. От гнилостного запаха к горлу начала подкрадывать тошнота, но я мужественно терпела.
Когда с первой больной было закончено, приступила ко второй. Та бесстрашно подставила голову, у неё опухоль виднелась над бровью, напоминая огромную бородавку. Надрез, чистка, обработка. Готово.
Женщины заворожённо смотрели на меня, точно на божество. В итоге подошли ближе, чтобы осмотреть лбы больных, а некоторые протянули руки, чтобы потрогать свежие очищенные ранки, но я резко воспротивилась и запретила им туда лезть.
Подняла с бревна чашку, в которой приносили питьё, показала на неё. Дая кивнула старухе и та засеменила прочь, вскоре вернувшись с водой. Я полила на руки, как смогла, отмыла их. Подняв голову, заметила, сколь недобро блеснули глаза аборигенок. Эге, а вода тут, похоже, в дефиците. Не забили бы, в знак благодарности. Поставила чашку назад и, приложив руки к груди, поклонилась Дае.
Та верно истолковала мой жест. После чего взмахом ладони отправила соплеменниц по шатрам. Вскоре все разошлись, и мы остались вдвоём.
Дая указала на мой рюкзак, я открыла и подала его. Женщина сначала осмотрела сумку, буквально принюхиваясь к ней. Потом боязливо запустила руку внутрь. Вытащила коробочку с медикаментами, посмотрела на пузырьки и блистеры через прозрачный пластик, потрясла, обнюхала и сморщилась. Отставила аптечку в сторону. Пришла очередь прокладок и тампонов. Эти она вознамерилась попробовать на вкус, но я вовремя её остановила. Вот как объяснить, для чего подобные вещи? В итоге показала удушающий жест, обхватив руками своё горло. Если проглотит, то помрёт.. Дая с опаской убрала предметы подальше от себя. Из сумки появились расчёска, зубная щётка и паста, маленькое полотенце. Женщина повертела всё в руках, открыла рот, собираясь что-то спросить, но потом махнула и
