В характере Антуана Мартен дю Гар снимает неразрешимое противоречие действия и созерцания, столь типичное для европейской литературы после Флобера. Он решительно отвергает традиционное положение, когда герой мог либо действовать (опустошая свою душу подлостью), либо созерцать (опустошая ее бездействием). Антуан спасает свою душу именно тогда, когда действует. В одном из самых блестящих эпизодов романа — эпизоде операции — Мартен дю Гар показал талант в работе. Антуан оперирует в каком-то озарении творчества. Он переживает странный подъем, когда все силы направлены к одной цели. Все, что в нем таилось, — знания, воля, энергия, — все сразу проявляется в действии. Мартен дю Гар доказал, что о работе врача можно писать захватывающе, что именно в творчестве во всем блеске раскрывается человек. Этим намечалась совсем новая линия в литературе XX века. Если к 20-м годам люди творческого труда, ученые, инженеры, врачи — еще редкие образы в романах, то позднее они широко входят в литературу, особенно в литературы социалистических стран.

Война, разбив честолюбивые и тщеславные надежды Антуана, глубоко изменяет его сознание. Вернее, высвобождает его лучшее «я». И в «Эпилоге» Антуан приходит к решительной переоценке ценностей. Рушится его высокомерная уверенность специалиста, что он вне и выше политики. С бесстрашием ученого он переоценивает свою прежнюю философию эгоизма, ту мораль «человека действия», согласно которой «хорошо все, что помогает мне утверждать себя». Но грань, разделяющая то, что хорошо для человека как личности, и то, что полезно для его продвижения, часто неуловима для него самого. Антуан вспоминает в «Эпилоге», чем стала для него слава модного врача, как овладевала им жажда легкой жизни, как легко доставшееся богатство, казалось, обеспечивало ему размах работы, а на самом деле развратило его. Он уже начинал думать, что не обязательно быть талантом, если можешь казаться им. И, умирая, Антуан вынужден признать жизненную правоту, внутреннюю последовательность и цельность бунтаря Жака.

В отличие от Антуана Тибо, Жак — характер гораздо менее сложный, скорее однолинейный, но покоряющий своей цельностью. Непрерывным горением, волей к действию, страстностью, революционным бунтарством он, пожалуй, напоминает итальянские характеры Стендаля. Всю свою недолгую жизнь он упрямо бросает свое «нет» в лицо поработителям, сначала Отцу, потом властителям Европы, пославшим на убой миллионы людей. Жизнь Жака — это жизнь без оглядки, без сделок с совестью, единый, стремительный взлет к героическому подвигу и гибели. Антуан прав, восхищаясь тем, что каждое действие Жака было выражением его подлинного существа. Характер Жака задан с самого начала. Он не ищет путей к бунту, он бунтарь с детских лет. Прямота, почти фанатизм определяют его отношение к людям. Такова его ненависть к Отцу, выливающаяся в коротком приговоре: «Величественная карикатура», — в то время как Антуан не без волнения находит в умирающем Отце черты человека. Такова любовь Жака к Женни, высокая, чистая, а главное, «абсолютная», «только им переживаемая» страсть. Таков его разрыв с отцом и со всей буржуазной Францией, разрыв безоговорочный и полный. Таково его бескорыстие, заставляющее его в первые дни войны, отказываясь от наследства, отдать его социалистической партии. И потому только в Женеве, в среде революционной эмиграции, среди людей, столь же бескорыстных, как он сам, Жак находит свой настоящий дом. Поистине в романе он — образ «перехода», перехода от старого умирающего мира к миру новому.

Когда к 1929 году были опубликованы шесть первых книг «Семьи Тибо», читатели восприняли их как воссоздание уже ушедшего в прошлое «начала века». Ибо четыре года войны стали рубежом, резко отделившим довоенную Францию от начинающегося нового периода истории. Вернувшись с первой мировой войны, Роже Мартен дю Гар начал писать романы о Тибо. В те годы, когда правое крыло литературы развивалось под знаком формалистических исканий, королем прозы провозглашался Пруст, а модными философами — Фрейд и Бергсон, «Семья Тибо» многим казалась явлением другого времени. Ее крепкий реализм казался в те годы явлением почти уникальным. Быть может, наиболее близки (при всех различиях) были ей первые тома «Очарованной души» Ромена Роллана. Как и Роллан, Мартен дю Гар, может быть, бессознательно, увидел в прошлом «конец одного мира». Ибо уже возник новый, социалистический мир, и в его свете старый более отчетливо предстал как умирающий и античеловечный. Но когда в 1929 году вышла из печати шестая часть цикла — «Смерть Отца», люди психологически уже начинали жить в предчувствии новой мировой войны. Симптомом этого были многочисленные книги о первой мировой войне, написанные через десятилетие ее участниками. Ремарк, Олдингтон, Хемингуэй, Дос-Пассос — лишь наиболее известные имена. Хотя и с позиций пацифизма, их книги разоблачали безумие и преступления империалистической бойни. Но ни одна из них не ставила своей задачей глубоко исследовать те силы, которые порождают и развязывают войну, как это сделал позднее Мартен дю Гар.

На рубеже 20-х и 30-х годов в работе Мартен дю Гара над «Семьей Тибо» произошел решающий перелом, изменился весь дальнейший план романа. Но любопытно, что, рассказывая об этом в «Воспоминаниях», писатель сам не осознавал тех глубоких причин, которые, нарушив первоначальный план, привели к созданию трех книг «Лета 1914 года» и «Эпилога». Он упоминает о случайных обстоятельствах: автомобильной катастрофе в начале 1931 года и вынужденной длительной передышке в работе. Ранний план за «Смертью Отца» предполагал еще пятнадцать томов, и Мартен дю Гар уже заканчивал первый из них — «Отплытие». Но 1931–1933 годы, когда создавался план «Лета 1914 года», и 1933–1936 годы, когда Мартен дю Гар писал этот роман, были ознаменованы бурным нарастанием мировых событий. Экономический кризис, когда, казалось, зашатались самые устои буржуазного строя; приход к власти фашизма в Италии, а в 1933 году в Германии, угрожающе приблизивший войну; антивоенный конгресс в Амстердаме 1932 года, — вся мировая обстановка породила резкие сдвиги в сознании западной интеллигенции. И это властно раздвинуло прежние рамки романа. Политика, история не только предстали как яркий фон, но и определили судьбы героев, дали всему циклу широкую перспективу. Более сильно зазвучал мотив смены двух миров, более открыто проступила устремленность в будущее, особенно явная в трагическом «Эпилоге». «Лето 1914 года» (1936) появилось, когда уже шла борьба Испанской Республики против фашизма — прелюдия к надвигавшейся второй мировой войне, и роман получил очень широкий отзвук во Франции и в других странах. В 1937 году Мартен дю Гару была присуждена Нобелевская премия. «Эпилог» был опубликован только в начале 1940 года. Началась вторая мировая война, и молодые французы читали его уже после разгрома Франции весной 1940 года.

В тот же период Мартен дю Гар счел нужным еще раз нанести удар по собственникам, написав небольшую книгу «Старая Франция» (1932). Это сатирические очерки французского провинциального мещанства, жадного, страшного в своей тупости. «Племя недоверчивое, завистливое, расчетливое, изъеденное жадностью, как язвой». Животные с сильными челюстями, низкими лбами, лицемерные стяжатели, знающие лишь одну страсть — барыши. И снова возникал вопрос: можно ли изменить этот неподвижный мир, не коренится ли зло в самой человеческой природе? Но уже само название книги давало ответ: это «старая Франция», отживающая собственническая Франция. Знаменательно, однако, что и здесь Мартен дю Гар нашел людей, которые судят мещан. Он нашел их в коммунистах, чья одухотворенность и человечность противостояли собственничеству. В них увидал он — пусть еще слабые, хрупкие — ростки новой, будущей, истинной Франции.

Но вернемся к «Семье Тибо». Война врывается в роман как грандиозная мировая катастрофа, ломающая уже надтреснутый уклад довоенной жизни. Роман превращается в широкое социально-политическое полотно. Как бы отрываясь от реализма XIX века, он сближается с публицистической прозой середины XX века. Судьбы братьев Тибо сплетаются с судьбами Европы. Все характеры обнажают свою подлинную сущность. Отныне, говорит Жак, человек измеряется его отношением к войне. Но принять или отвергнуть империалистическую войну значило для Мартен дю Гара принять или отвергнуть всю систему буржуазной жизни.

Первые дни войны обостряют разногласия между двумя братьями и превращают их в идейных противников. Антуан, ощущая себя членом буржуазного общества, не может отказаться идти защищать его, в то время как Жак, ощущавший себя всегда вне рамок и законов ненавистного ему строя, естественно, вступает в противоречие с его законами. Война приносит гибель обоим.

Новая для Мартен дю Гара форма широкого политического романа потребовала изучения многих документов, истории социалистических партий и Интернационала. «Лето 1914 года» — одно из самых сильных антивоенных произведений, написанных в период «между двумя войнами». С потрясающей силой воссоздана напряженная атмосфера июльских дней 1914 года, когда неумолимо надвигалась война. Но в ее приходе для Мартен дю Гара нет ничего фатального. Роман объясняет, как начинается война, он раскрывает причины ее, обнажает внутренние пружины событий, документально доказывая, какие силы развязывают войну. Эти объяснения раскрыты через размышления, поиски, ожидания и иллюзии многочисленных персонажей романа. Тысячи людей в разных странах, множество социалистов напряженно продумывают каждый поворот событий в поисках ответа: как, чем остановить войну? Перед нами с одной стороны вся система лжи и лицемерия правительства и дипломатов, а с другой — трагический разброд, растерянность, бессилие, царившие в западных социалистических партиях; картина слабости и иллюзий, промедлений и, наконец, открытого предательства со стороны их вождей. Но наряду с этим и патетические сцены массовых митингов и демонстраций против империалистической войны в Париже, в Брюсселе, протест, который бурлил в массах, но не мог быть достаточно организован, сопротивление, скованное и преданное реформистскими лидерами. И отдельные революционеры, готовые к действию, в этом всеобщем хаосе не знали, как действовать. Мы видим Жореса, который становится как бы символом грозной ненависти масс. В Брюсселе Жорес-трибун выступает перед многотысячным человеческим морем, покрывающим его речь криками: «Долой войну!» — и пением «Интернационала». В эти минуты Жак Тибо, затерянный в толпе, чувствует себя слитым с народной стихией. В эту минуту все они еще верят в мощь Интернационала. Но второй раз мы видим Жореса в Париже в момент его гибели. И эта сцена как бы знаменует победу сил войны над раздробленными партиями II Интернационала.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 201

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Семья Тибо.Том 1 - Роже Мартен дю Гар бесплатно.

Похожие на Семья Тибо.Том 1 - Роже Мартен дю Гар книги

Семья Тибо. Том 2 - Роже Мартен дю Гар - Историческая проза
Семья Тибо (Том 1) - Роже дю Гар - Историческая проза
Аспазия - Автор неизвестен - Историческая проза
Стоянка поезда – двадцать минут. Роман - Юрий Мартыненко - Историческая проза / Периодические издания
Капитан Невельской - Николай Задорнов - Историческая проза
Пенелопа и Одиссей. «Жди меня…» - Наталья Павлищева - Историческая проза
Капитальный ремонт - Леонид Соболев - Историческая проза
Райские псы - Абель Поссе - Историческая проза
Дело № 179888 - Михаил Зуев-Ордынец - Историческая проза
Чингисхан. Пенталогия (ЛП) - Конн Иггульден - Историческая проза

Оставить комментарий