Так что народу тут хватает! В отличии от следующей ветки, на состав которой я вынужден пересесть, чтобы добраться до цели. До её конечной, до конца! Там как бы жилой массив, старый уютненький район, где люди уже спят. И хоть я и старался как мог, разгрузить часы пик транспортной сети, и загрузить иное время, забив пустые вагоны… селится людям по определенному шаблону не в моей власти. Да и в Москве я недавно обитаю. Да и власть моя, условная.
И разве что крупные предприятия вняли моим рекомендациям. Просто от того, что до мелких у меня боюсь руки никогда не дойдут. Но даже текущий результат, в виде резкого сокращения длены пробок в час пик, меня вполне устраивает.
О! А это еще кто такие?! — выпучил я глаза на вошедшую в пустой вагон компашку из двух парней и девки. Точнее, их половую принадлежность можно определить лишь примерно, ведь одежда на всех троих, как из одного комплекта — спортивные костюмы! И это в наш век и время… да в моем городе!? На спортсменов то они, явно не тянут… и выглядят прям как в старые, не добрые.
И пахнет от них соответственно — водкой и куревом, потом и нестиранной одеждой, пропитавшейся пивом. В сумме делая мой нос бесполезным. Что в принципе и неважно — у них и так на лицах все написано. Зашли в пустой вагон чтобы… а ведь он и не пустой! Здесь, помимо меня, спрятавшегося в уголке, есть еще один «прячущийся», спящий в противоположном углу седобородый дед.
Хотели грабануть старика? Ведь его то они заметили сразу! И зашли целенаправленно! А меня не заметили — я слился темно-синей формой милиции с такого же цвета кожей сиденья!
О! Заметили! И им явно не понравились мои лейтенантские пагоны. «Девчушка» юркнула за одного из парней, показав, что она не так уж и пьяна, второй «парень» плюхнулся на лавку с видом «отключился», хотя не факт, что просто притворился. Ну а единственный оставшийся стоять, с вызовом уставился на меня.
— Че уставился?! Отброс… — прошипел он, и харкнул прямо на пол вагона.
Нарушение! — прогремел колокол в моем сознании — изрыгать телесные жидкости в общественных местах запрещено!
И кажется, на моей посуровевшей физиономии он прочел все верно, и сжал кулаки, как кажется, намереваюсь дать мне в глаз, несмотря на разделяющие нас расстояние. Подойти, и дать…
Но прячущаяся за ним модам, перестала прятаться, и кой-чего нашептала на ушко своему охраннику. Отчего кулаки того тут же разжались, а «бессознательное» тело рядом перестало притворятся, и бросила короткий взгляд на старика.
Девка вновь шепнула своему дружку немалую похабящему, и тот скривился от отвращения, глядя на меня. И не снимая эту маску, проговорил:
— Ну и сколько тебе платят, а?
А причем тут деньги?! — даже опешил я, начав усиленно хлопать глазами.
— Ну, за отсос? — продолжил он, уже с похабной усмешкой, показывая соответствующее движение руками.
Я — все так же усиленно моргал, прибывая в легком ступоре.
Длинный перегон закончился, и на время остановки, говорливый молодой алкаш заткнулся. Не ответив на мой незаданный вопрос, откуда он здесь такой вообще взялся!? Ведь я таких давно не видел! Повывелись! Повывел! Еще до того, как загнал себя в больничку, плавать в ванне с физраствором. А тут их аж целых три! И видно чувствуют себя вольготно — вон какие рожи наглые!
Ну а в момент, как поезд тронулся, решил продолжить гнать свою пургу, подойдя поближе. Игнорируя моё все прогрессирующее офигевание, которое я, впрочем, решил оставить при себе.
— Так сколько? Может я больше дам, а? Ты же любишь деньги? Или тебе важна лишь длина?
— Или ширина? — ехидненько проговорила девица, тем не менее выставляя дружка впереди себя, а сама наполовину прячась за его рукой.
— Ага, жир! — усмехнулся парень, чувствуя поддержку за спиной и делая еще шаг ко мне поближе, в то время как его дружок, не забывая притворятся спящим, подсел к старичку поближе.
— Толстые, потные, пенисы! — проворковала мелкая пьяненькая пигалица, с нехилым таким вожделением, заставив меня хлопать ресницами с удвоенной силой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Почти истерично дума я о том, что тут вообще происходит!? И что я, как бы давненько не делал рейдов по станционным нарядам милиции! Совсем мух не ловят, ленивцы сонные!
И тут же одернул себя — на них же не написано, что воры! Да и алкоголь выдает только запах, а никак не рожи — они скорее усталые, чем пьяные. И одежда, скорее просто слегка потрепанная, грязная, без перехода грани, чем пропитанная пивом и нестиранная. Вполне нормальный вид в общем! Из далека, да не приглядываясь.
Да и походка, благодаря совместным усилиям шести ног, вполне себе твердая! А каждого не обнюхаешь, от них не столь сильно разит, чтобы обычный человек учуял не принюхиваясь. Человек все же не собака, а собаки натасканы на более важные вещи — оружие, наркотики и взрывчатка.
Так что… увы, но спускать палкана на транспортную милицию из-за такой вот мелочи не стоит, ведь это будет просто блажью — обидели бедненького меня! Оскорбили, унизили, оплевали… А никак не рациональным решением. Да и обидели ли?
— Эй, слыш! Ты меня вообще слышишь?! Э! Але! Прием.
— Слышу — отозвался я, вновь внимательно взглянув на уже совсем близко стоящих воришек.
Совсем молодые! Лет шестнадцать-семнадцать! Не больше! И если так подумать — они младше даже моего текущего тела! Сильно младше… И небось… жившие за печкой, ничего в жизни не видя. За мамкиными-папкиными спинами, за мной, и всеми прочими, кто оберегал детство наших граждан.
Политикой не интересующиеся, а что-либо крупное и страшное на нашей территорий, происходило уже достаточно давно, что бы такие как они тогда могли хоть что-то понимать. И что их толкнуло на темную дорожку? Не уж то жир? Иль есть какой-то конкретный подстрекатель?
Скорее всего второе. Всегда так было. Но нет, жалости у меня к ним не будет — третий кадр уже подсел почти в упор к дедку, и сунул руку ему под пиджак.
— На меня смотри, урод! — проорал во всю глотку разговорчивый, и вздумал схватить меня за волосы.
Легко останавливаю его руку на пол пути, хватом за запястье.
— Проблемы? — приподнимаю бровь, глядя в полные ярости глаза.
— Су… — матюгается бандит, и решает заехать мне в глаз второй конечностью, в то время как уже что-то сообразившая девица, начала паническое бегство.
Кулак вражины недолетает до моего лица — дернув его запястье в сторону одновременно с его замахом — ну кто же бьёт с замахом в наши дни?! — я лишил его состояния равновесия, просто уронив на жесткий пол меж сидений вагона. И его удар… а он вообще состоялся?! Хотя да, и он из-за всего, даже потянул себе связки!
— Ааа!
Точно потянул! А девка тем временем добежала до своего дружка, что уже без всякой скрытности и церемоний, в открытую шмонает спящего пенсионера.
— И как вам нестыдно?! — проговорило я, глядя на них суровым взглядом.
Что, эффекта не возымело — на меня даже не обратили внимание.
— Отойди от него, и без глупостей! — начал я движение в их сторону, оставив лежать стонущего и оказавшего почему-то не в состоянии подняться на ноги человека позади.
Эффект оказался противоположным — девка, а теперь я уже уверен, что она это она, уж слишком красноречивы половые маркеры в запахе страха, исходящего от неё — начала требовать у третьего члена их трио быть по расторопней, чем скорее мешала, а не помогала. И уж тем более — не ускоряла процесс грабежа. Разве может его ускорить постоянное дерганье за рукав? Да и дед может проснутся от её громкого шёпота.
Минуточку! — замер я как истукан, в то время как поезд, въехал на станцию. — а почему это с той стороны пахнет страхом сразу от трех людей? Деду то чего боятся?! И…
Состав прибыл на станцию, и я, понял, что эти двоя сейчас сбегут на перрон. И мне придется их догонять уже там! А потом ждать другой поезд… не говоря уже об оформлении бумаг, беседы со станционным нарядом, и прочей волоки с разбирательством. И в итоге напрочь выпаду из графика! Хотя, наверное — уже, ведь всей этой поездке в нем никогда не было.
