надо стать ею?» – я попыталась поймать вновь ускользающую мысль, видимо, нужную и важную, но…
Теплые волны забвения мягко уносили меня далеко-далеко. Туда, где не больно. И не холодно.
Из спасительного забытья возвращали голоса.
Громкие. Резкие. Грубые.
Слова с трудом складывались в понятные предложения и проникали в сознание.
– Под трибунал! – зло цедил незнакомый голос. – Положение об обращении с военнопленными! Не слышали о таком?! Вы – солдат императора, капитан Бейкалич! Не палач! Солдат самой великой и цивилизованной империи в мире! Но… – говоривший словно задохнулся от возмущения, – вы хуже животного! Стыд какой!
Неясные вздохи.
Шуршание.
Сопение.
– Господин военный министр, пленная – та самая зарданка. Из-за нее погибли тысячи наших солдат, – сдержанно ответил знакомый до боли и ужаса голос.
Я не смогла вспомнить, почему боюсь его, но меня охватила паника. Если бы могла, то отползла бы подальше от жуткого голоса.
«Нужно стать… мышкой, – неприятно запульсировало в голове. – Почему не могу шевелиться? Это не сон… Эти голоса… Я слышу их… Тот ужасный голос… Почему темно?..»
– О ком вы? – раздраженно поинтересовался военный министр.
– Пленная из зеленых лучей, – выплюнул ненавистный голос. – Был приказ генерала Мирадовича допросить, применяя любые методы. Поэтому я…
– Из зеленых лучей? – перебил говорившего военный министр. – Это жалкое существо?
Шаги…
Незнакомые. Легкие.
Приближались.
– Вы уверены? – спросил министр. Совсем рядом со мной.
«Зеленый луч!» – выстрелило в висках. Я не смогла вспомнить, почему эти слова знакомы и пугают.
– Уверен. Ее сдали свои же. Зарданцы. По нашему требованию, при сдаче Зардана. На допросе пленная призналась в том, кто она. На допросах остальных военнопленных с помощью менталистов с точностью выяснили ее личность.
– На допросе? Свои действия вы называете допросом? Вы – маньяк, капитан Бейкалич?
Кто-то нервно прошел рядом со мной. Шаги гулко отозвались в голове. Неожиданно я поняла почему.
Я лежала на каменном полу. Ледяном. Запах сырости забивался в ноздри.
«Когда они… замолчат?.. Хочу стать… мышкой», – подумала, не вникая в причину мыслей.
Я отключилась, когда министр вдруг рыкнул:
– Где протоколы допросов?
– В сейфе генерала Мирадовича. Стояла задача выяснить, кто входил в зарданскую группу зеленых лучей, узнать об их деятельности. В частности, я должен был выяснить о документах и древнем артефакте, похищенных членами группы из поместья недалеко от города-крепости Зардан, – четко отрапортовал капитан Бейкалич. – Для этих военных преступников предусмотрено особое наказание.
– Выяснили? – спросили едко, с издевкой. Еще почудилось в голосе… беспокойство.
– Не все, – нехотя признался капитан Бейкалич. – В ходе допросов мы многое узнали. В частности, то, что в группе зеленых лучей была единственная женщина – маг земли, которая непосредственно участвовала в краже артефакта и документов. Это она – лера Лорианна Тубертон, зарданская аристократка. Но она до сих пор не сказала, где находится украденное.
– Не сказала? – выдохнул министр. – Несмотря на все, что вы… – Он тяжело вздохнул. – Странно, что вы вообще в курсе пропажи артефакта и документов, – вдруг холодно добавил министр. – Ничего не понимаю. Или же… – Он резко осекся.
Наступившее молчание стало подарком Небес.
– Капитан Бейкалич, вам не сойдет с рук подобная жестокость, – после недолгого молчания глухо проронил министр. – Я позабочусь об этом.
– Я служил своей великой империи, господин министр! – гордо ответил капитан, но голос прозвучал тоньше и тоскливей, чем он, видимо, хотел. – Я не мог разговорить пленную, – нехотя признался тот, кто был до тошноты противен мне, – поэтому пришлось применить радикальные меры.
– Меры? – холодно переспросили его. – Пытки, вы хотели сказать.
Меня вдруг затошнило и вырвало.
– Мать твою! – громко выругался, похоже, министр.
Быстрые легкие шаги сказали о том, что он отошел подальше.
– Она жива?! – с искренним изумлением спросил он.
Шаркающие шаги…
Другие.
По направлению ко мне.
Острый носок башмака переворачивает меня. Осторожно. Но боль во всем теле вспыхивает с новой силой. Я вдруг осознаю, что привыкла к боли. Могу не реагировать на нее.
– Мешок сломанных костей… Хм… Но действительно жива, – бурчит скрипучий голос. – Что вы сделали с ее лицом, господин Бейкалич? А с конечностями?.. Это создание недолго протянет, господин министр. День-два… Как жива, непонятно.
– Господин Йович, попытайтесь привести пленную в чувство, – холодно процедил министр. – Хотелось бы с ней пообщаться. Эта зарданка, видимо, та, кого мы искали столько времени по поручению императора. Вы должны вернуть ее из-за грани, куда, похоже, она одной ногой ступила.
– Господин министр, она в ужасном состоянии! – скрипучий голос прозвучал по-настоящему испуганно. – Без магов-целителей не вытащить! Согласно же недавно озвученному вами Положению, к военнопленным с меткой о выжженной магии нельзя применять целительскую магию! У пленной такая метка имеется. Я вижу ее через разорванную одежду. Если маги-целители прикоснутся к пленной, это мгновенно убьет ее.
– Вы у нас главный целитель, господин Йович. Вам и думать, как спасти ее. Значит, лечите обычными средствами, как обыкновенного человека, – холодно отозвался министр. – Если она умрет, вы больше не главный целитель военной кампании.
– То, что вы хотите, невозможно, – в отчаянии прошептал целитель Йович.
– Зарданка – ценный свидетель. Плюс военная преступница, на совести которой серьезное преступление против Марилии. Вы слышали капитана Бейкалича: пленная ничего не рассказала. А нам нужны ответы. Потом, если будет в состоянии, поработает на рудниках его величества. Кроме того, смерть – легкий выход для нее за все преступления перед Марилией, – жестко ответил министр. – Особенно если она из зеленых лучей.
– Капитан Бейкалич, почему не пригласили к пленной менталистов? – с раздражением поинтересовался главный целитель.
– Менталисты работали, господин Йович, – уныло отозвался капитан. – Но у пленной стоит мощный блок, который не смогли сломать.
– Очень интересно.
После недолгого молчания капитан Бейкалич произнес:
– У пленной ментальный блок, похожий на тот, что ставят членам семьи нашего императора. Менталистов, умеющих взламывать или обходить императорские блоки, у нас нет.
– Почему в докладах генерала Мирадовича об этом не сказано ни слова? – процедил министр. – Покажите ее вещи, которые сохранились. Хочу лично допросить остальных зеленых лучей.
– Вы не сможете их допросить. Они или мертвы, или сошли с ума после взлома ментальных блоков.
Тяжелое молчание стало ответом.
– У них стоял такой же сильный ментальный блок?
– Нет. Такой – только у нее. У некоторых лучей из аристократов Тангрии были блоки, которые наши менталисты взломали. Некоторые – с трудом. Все, кому пришлось взламывать блок насильно, сошли с ума, – спокойно ответил капитан Бейкалич. – У большинства пленных блоков не было, поэтому менталисты легко считали их и выяснили, что допрошенные не располагали нужной информацией о документах и артефакте.
Допрос… Пленная… Зеленый луч… Зарданская аристократка… Лорианна Тубертон… Артефакт… Документы… Ментальные блоки… Менталисты…
Слова мешались между собой.
Толкались. Пугали.
До леденящего душу холода. До панического ужаса.
До тошноты.
«Не хочу…»
– Господин Йович, отвечаете головой за военнопленную, – твердый голос министра ворвался в уплывающее сознание.
Много золотого света…
Тепло.
Я легкая и воздушная.
Счастливая.
Знакомый до боли, высокомерный и раздраженный голос произносит:
– Зеленый луч! Снова ты? Упрямица! Уходи! Твое время не пришло!
Глава 2
– Шевелит губами.
– Может, пить хочет?
– Дай воды.
«Как хорошо…»
– Перестала.
– Наверное, показалось.
– Нужно вколоть обезболивающее.
– Она без сознания. Зачем?
– Нечего на врагов переводить лекарства!
– Кажется, стонет…
– Тебе
