начала звонить по поводу отмены видеоконференции.
Анна же сосредоточилась на заявлении. Она подумала, что так даже лучше, что Илья Васильевич ушел. Ей не придется смотреть ему в глаза, отдавая заявление. Она просто положит его на стол, а когда придет завтра на работу, он уже все прочитает. Так легче.
Как только Алла закончила звонить, она вскочила, надела пальто и стала подкрашивать губы перед зеркалом.
Тут из своего кабинета вышла Нина, бухгалтер. Нина была очень красивая девушка, а о ее романе с замом Большакова, Александром, знало все агентство. У нее были длинные темные волосы, она всегда одевалась со вкусом, а на ее руках всегда был аккуратный маникюр. Они с Аллой были лучшими подругами.
— Ты идешь? — спросила Алла Нину.
— Мне годовой отчет нужно Большакову на стол сегодня положить, — ответила та, набирая воды из куллера себе в бутылку.
— Так он ушел, — ответила Алла, — ну пойдем, я хочу поговорить с тобой.
— Давай вечером созвонимся, — сказала Нина, — я если не сдам отчет, он убьет меня завтра.
— Ну ладно, — пожала плечами Алла и направилась к выходу, — всем до завтра.
— До завтра, — ответила Нина и отправилась к себе в кабинет.
Анна все трудилась над заявлением: она писала подобное первый раз в жизни, поэтому ей пришлось переписывать его 3 раза. Через 50 минут заявление было готово. Она еще раз пробежалась по нему и пошла в кабинет Большакова. На его столе, как и всегда, царил бардак. Куча всяких бумажек, записей и письменных принадлежностей валялись в хаотичном порядке. Анна никогда не могла понять, как он так работает. Хотя, в качестве его работы сомневаться не приходилось. Он был отличным руководителем. Сегодня, к слову, был первый на памяти Анны случай, когда он уходил с работы раньше, еще и отменяя при этом какое-то запланированное совещание. Но все мы люди.
Анна разгребла бумаги на его столе по сторонам, освободив центр, и положила туда свое заявление, чтобы оно сразу бросилось ему в глаза.
Затем она вышла из кабинета, оделась и направилась к выходу. Вместе с ней вышел из своего кабинета Борис, также закончив свой трудовой день.
— До свидания, Борис Евгеньевич, — сказала ему Анна уже в дверях.
— До завтра, Анна, — улыбнулся он ей, — не забудьте отправить мне отчет по тем компаниям, которые я просил обзвонить сегодня.
— Отправлю, — ответила Анна и подумала про себя:
«Наверное, это последний отчет, который я ему отправлю».
Идя к остановке, она вспоминала свой первый день на работе, думала о том, что найти такого руководителя как Большаков — сложно, да и с Борисом ей очень нравилось работать. Он всегда оценивал ее старания и часто способствовал тому, чтобы она получала премии. Она поняла, что будет скучать по этим людям. Тут у нее зазвонил телефон. На экране высветилось: «Лера». Она радостно взяла трубку, приготовившись сообщить, что скоро сможет приступить к своим новым обязанностям: помогать людям создавать лучший день в их жизни.
— Алло, Аня? — услышала она в трубке.
— Лера, я так тебе благодарна! — начала она восторженно.
Тут подъехал ее автобус, и она встала в очередь на вход в него.
— Аня, прости меня! Я сегодня пошла к помощнице говорить о том, чтобы заняли место для тебя, а она мне сказала, что уже наняли двух новых девочек, и мест на вакансию менеджера сейчас просто больше нет! Ты же понимаешь, я не могу никого уволить, чтобы освободить место… Это не по-человечески как-то. Но я тебе обещаю, как только освободится место, я сразу же тебя туда беру, я уже предупредила! Там как раз одна девочка в декрет собралась через 4 месяца. Ничего страшного? Не обижаешься? — тараторила Лера в трубку.
Анна, тем временем, отстояла очередь, уже приложила билетик на вход в автобус и прошла в салон.
— Не обижаюсь, Лер, все хорошо, я все понимаю, — сказала она расстроенно и повесила трубку.
Только она решила начать новую жизнь и на тебе! Все против этого. Все как будто бы хочет, чтобы Анна осталась в своем дне сурка со скучной работой и без смысла вставать по утрам. Она так надеялась на этот шанс… Что ж, придется ждать, как минимум, 4 месяца. Или искать что-то другое. Надо думать. Получается, придется терпеть ненавистную работу еще неопределенное время. А что делать? Дочь-то кормить надо.
«Стоп!», — осенило Анну, — «Я же заявление уже положила на стол Илье Васильевичу!».
Она ринулась через толпу к еще раскрытым дверям автобуса, выбежала из него, выдергивая сумку из захлопнувшихся прямо за ней дверей и помчалась обратно на работу забирать заявление, чтобы избежать долгого и неприятного разговора завтра утром.
Идя по направлению к работе, она увидела девушку, идущую быстрым шагом от здания, где располагалось их агентство, постоянно оглядывавшуюся и время от времени переходящую на бег. Девушка была одета в дорогое красное пальто, а ее пепельные волосы были собраны в растрепавшийся пучок. Как раз из-за пальто Анна обратила на нее внимание и из-за него же узнала в девушке Анфису, невесту Ильи. Она часто приходила к нему на работу, чтобы они вместе поехали домой. Они готовились к свадьбе уже два месяца. Казалось, что он очень любил ее. У Анфисы были дружелюбные отношения со всем коллективом. Она даже иногда посещала их корпоративы.
— Анфиса! Здравствуйте! — крикнула ей Анна.
Однако Анфиса пронеслась мимо, не обратив на нее никакого внимания.
Анна пожала плечами и ускорила шаг по направлению к агентству.
Добежав до работы, она увидела, что свет в окнах еще горел. Значит, кто-то оставался еще на работе.
«Фух!», — подумала она.
Вот только обычно Илья запирает свой кабинет на ключ.
«Значит, разговора не избежать?» — подумала Анна и без надежды дернула дверную ручку в кабинет Большакова.
Однако ручка поддалась, и дверь открылась.
«Отлично», — подумала Анна, — «Дверь на распашку, заходи, бери, что хочешь, браво».
Свет в кабинете был выключен, она нащупала выключатель и нажала на него.
Повернувшись к столу Большакова, она увидела, что его кресло отвернуто от стола, и из-за спинки виднеется женская голова с каштановыми волосами. С ручки кресла свисала рука. Анна увидела голубоватый свитер, поэтому сразу же поняла, что это была Нина, бухгалтер их рекламного агентства. Она сегодня видела ее именно в этом свитере, так что узнала, даже видя только макушку и руку.
— Нина, ты чего тут сидишь? Чего домой не идешь? — спросила она, подходя к креслу.
Ответа не последовало.
Она развернула кресло и увидела, что глаза Нины были закрыты, в шею был
