— Я так называемый Таврицкий, — улыбнулся мужчина. — Я тот, кто так расстроил ваше начальство.
— Вы тут уже освоились? Где жилой отсек? — спросил Виктор.
— Давайте, за мной, — человек, назвавшийся Таврицким, спокойно, словно не было невесомости, потопал вглубь станции. Через мгновение он открыл отсек, во времена активности станции выполняющий функции кают-компании.
— У вас что, антиграв в кармане? — спросил Савельев. — Шагаете, как по бульвару.
— Просто у меня магнитные подошвы. Тривиально.
— Что значит тривиально? Магнитные подошвы — истинное мучение. Чуть зазевался и…
— Я ими по-другому управляю, не так, как вы обычно делаете. Но это не важно.
— Это после контакта у вас такие способности? — Виктор, за годы работы успевший возненавидеть всех контактеров, сразу решил перейти к делу.
— Вы, наверное, меня за сумасшедшего принимаете? — Таврицкий поглядел на Виктора иронично, слегка склонив голову. — Я никогда не говорил ни слова о контакте.
— А зачем тогда я тут? — не сдержался Виктор.
Ситуация раздражала. Пустая станция, контактер, который к тому же говорит, что он не контактер…
— Я думаю, ваше начальство обеспокоила моя самоидентификация.
— Какая на… фиг самоидентификация. Вы о чем?
— Я — робот, — спокойно сообщил Таврицкий.
— А, ну да, — У Савельева отлегло. Опять шизофрения. Неприятно, зато просто, — И давно это у вас?
— Я думаю, — ничуть не смутившись, ответил собеседник, — всегда. И не у меня, а у вас. Я ведь у вас в гостях. А себя я стал ощущать сразу же после вспышки, которая поразила станцию. Вы думаете, я просто больной?
— Ну, почему… — протянул Савельев. — Я здесь для того, чтобы разобраться. И никаких готовых ответов у меня нет. Давайте по порядку. Я практически ничего не знаю о том, что у вас на «Варяге» стряслось. Кроме разве что этого.
Савельев подтолкнул в сторону Таврицкого пакет с фотографиями. Пакет плавно поплыл в воздухе. Таврицкий, даже не глянув, просто вытянул в сторону руку и взял его.
— Я знаю, куда что прилетит, — он заметил, что Виктор удивился. — Я успеваю просчитать траекторию.
— Посмотрите на фото. Что вы можете сказать?
— Я не помню, — Таврицкий растерянно глянул на Савельева. — Действительно не помню. Я видел на станции это, но…
— А вас ничего не удивляет? Сверхпрочная обшивка станции изуродована, словно руками. В вашей каюте!
— Ну, ведь и вас не удивляет, что я робот, — улыбнулся Таврицкий.
— Ни капельки, — жестко отрезал Виктор. И продолжил, глядя в доклад с Тетты: — Меня не может удивить невозможное.
— Да неужели? — прозвучал низкий женский голос.
На месте Таврицкого сидела обнаженная женщина. Ее рыжие вьющиеся волосы спадали на плечи. Левый сосок украшал пирсинг — прозрачное стеклянное кольцо.
— Тебя все еще ничего не удивляет? — повторила женщина, — Может, ты хочешь подойти поближе? Рассмотреть получше, потрогать?
— И что? Увидеть, как ты превратишься в небритого мужика? — Виктор почувствовал, что, несмотря на абсурдность ситуации, голос его едва не дрогнул. — Именно в тот момент когда я…
— Да, логично, — согласилась женщина.
К большому облегчению Савельева, она в мгновение ока изменила свой облик. Виктор расстегнул нагрудный карман и вынул оттуда металлическую матовую коробочку. Она была размером с пачку сигарет, только чуть тоньше. Виктор ковырнул фаску на торце. Краем глаза он следил за Таврицким, за его реакцией. Тот наблюдал за происходящим с любопытством.
— Это что? — не выдержал Таврицкий.
— Ничего особенного.
Коробочка открылась. Внутри оказалась синяя кнопка, на которую Виктор немедленно нажал.
— Вот теперь все в порядке.
— Это что у вас? — повторил вопрос Таврицкий.
— Ничего особенного, — повторил Савельев, — Это постоянный атрибут любого члена Комиссии по контакту. Уже прошло много лет, как разработан протокол сценария вероятной встречи с иным разумом. Так вот, первое, что я должен сделать, когда буду уверен в контакте, — нажать эту кнопку.
— А не грохнет?
— Пока нет. Для того чтобы грохнуло у меня есть система самоуничтожения. Сейчас у нас по плану более интересные события, — Виктор закрыл коробочку, спрятал ее обратно в карман, тщательно застегнул молнию и продолжил, глядя на собеседника: — По протоколу вероятного контакта сейчас на орбиту выходят три линкора главного удара. Совершенно секретные разработки, о них вообще мало кто подозревает. Они будут контролировать нашу станцию на дальних подступах. Одновременно на ближних орбитах должны с минуты на минуту появиться истребители-автоматы. Все это на тот случай, если я сообщу, что контакт потенциально или реально опасен. Кроме того, происходит расконсервация секретной лунной станции для приема контактера для более детальных исследований. И еще десятки, если не сотни всевозможных станций слежения, контроля, предупреждения… Вы знаете, а ведь сигнал очевидного контакта подан впервые. Думаю, мы можем гордиться.
— Весьма польщен. И когда все это шарахнет по мне своими орудиями главного калибра?
— Если не поступит сигнал от меня, то по усмотрению высшего командования.
— Очень оптимистично. Это вас так мое морфирование напугало? — грустно улыбнувшись, спросил Таврицкий.
— Нет, просто я сразу понял, что вы не гуманоидны. Я, правда, подумал не о морфировании, а о каком-то сильном воздействии на мозг, вроде галлюцинации, но… Галлюцинации не дают образ с ошибками. Значит, вы морфировали сами.
— Ошибки? Вы что имеете в виду?
— То, что вы изобразили, — нереально. Пирсинг на соске — пардоньте, ненастоящий. Кольцо стеклянное и монолитное. Извините за интимные подробности. А будь это галлюцинацией — я бы не заметил. Таковы особенности человеческой психики.
— Да, тут я ошибся. Вернее — это не ошибка. Я и не знал. Так что извините.
— Ладно, давайте поговорим о более приятном. — Виктору действительно не очень хотелось обсуждать интимные подробности поддельной женщины. — Значит, вы робот. С чего вы решили?
— А вы человек? — вопросом на вопрос ответил Таврицкий.
— Конечно, но не во мне же дело.
— А почему вы решили, что вы человек? — усмехнулся пришелец, — Можете не отвечать. Именно поэтому и я знаю, что я — робот.
— Да, вы очень логичны и полемичны для робота. Если вы робот, то в чем ваше предназначение?
— А ваше? — все так же иронично спросил Савельев.
— Ну как… — Таврицкий даже растерялся, но отвечать на поставленный вопрос не стал.
— Робот это машина, она создается для выполнения какой-то работы, конкретной цели. Вон, исследовательские роботы планеты изучают…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
