- Добро пожаловать, благочестивый брат наш. - Поклонился один.
- Здесь ты можешь оставить все свои вещи. Больше они не будут мешать тебе на пути к истинному Богу. - С доброй улыбкой продолжил второй.
- Эй, постойте, я приехал пока посмотреть, послушать. А там видно будет - Конан не хотел завязывать драку и привлекать к себе внимание. Пока он предпочитал решить дело без кровопролития.
Нестяжатели были озадачены. Похоже, к ним первый раз приехал столь строптивый гость. Тем не менее они согласились на время присмотреть за конем и вещами Конана, объяснив, что именно для этого они тут и находятся.
- Наимудрейший жрец Главного храма Митры-нестяжателя, - сказали они, - отдал распоряжение: либо сразу принимать имущество у желающих приобщиться к пастве, либо хранить его ровно сутки. По прошествии установленного времени посетитель должен либо забрать вещи и уехать, либо принять обет нестяжательства.
Конан согласился, что это вполне разумно.
- Тогда поторопись, благочестивый господин, ибо через полчаса Наимудрейший жрец будет читать ежедневную проповедь на площади перед храмом.
Конан привязал коня и удивился, увидев что один из стражей ворот уже несет охапку свежего сена. Видимо, не все Нестяжатели тупы и ленивы, как жители окрестностей. Тем не менее он строго пообещал Нестяжателям достать их из-под земли и размазать по стене Шамбара, если через сутки он не найдет коня на месте. Это вызвало лишь мягкие улыбки и заверения, что все будет хорошо.
Если все приверженцы культа окажутся будут такими же тихими и податливыми, как встреченные ранее, то похищение, действительно, окажется не таким уж и сложным делом. Странно только, что до сих пор никто не попытался заполучить амулет... Или все-таки кто-то пытался?
Пока, действительно, все шло слишком хорошо. Заблудиться среди ветхих домишек Нестяжателей было невозможно. Конан уверенно двигался в направлении громады храма, видимой из любой части города. Отсутствие улиц не создавало препятствий. Нестяжатели, встречавшиеся в узких проходах, вжимались в стены и пропускали грозного чужестранца. Конан не один шел в сторону центра. Все население Шамбара потихоньку подтягивалось к Главному храму, и, в конце концов, Конан уже двигался в общем людском потоке. Выходя на площадь перед храмом, Нестяжатели продолжали движение и постепенно сжимали ряды пришедших ранее. При этом не было слышно обычных для такого собрания людей ссор и перебранок. Конан, наоборот, не стал втискиваться в плотную толпу, справедливо рассудив, что его рост и комплекция будут слишком заметны. Он занял позицию в узком проходе между крайними домиками и приступил к осмотру храма.
Каменный блоки, из которых был сложен Главный храм Митры-нестяжателя, были обработаны довольно грубо, но, тем не менее плотно подогнаны друг к другу. Единственным входом в гигантский купол были небольшие двустворчатые медные ворота, которые сейчас были заперты. Позеленевшие от времени, без каких-либо украшений, они выглядели массивными и неприступными. Высоко, почти на самой вершине гигантского купола, Конан заметил несколько отверстий, служивших, видимо, для естественного освещения внутреннего пространства. Оценив на глаз размер этих отверстий и угол наклона купола, Конан решил, что вполне мог бы добраться до них. В родной Киммерии ему приходилось взбираться и на более крутые утесы. Здесь, на равнинах, где не было опытных скалолазов, подобное строение считалось абсолютно неприступным и едва ли кто-нибудь в храме ожидал нападения сверху.
Конан ощупал перекинутую через плечо веревку и подвешенные на поясе приспособления для лазания. С этими вещами он не расстался при входе в город, заранее прикрыв их широким плащом, похожим на плащи Нестяжателей. Хорошо, что ему в самый последний момент перед отъездом из Шадизара пришла в голову мысль захватить с собой "кошачьи когти". Они помогут ему быстро преодолеть первые, самые трудные шаги в нижней части купола. Потом вертикальная стена будет закругляться и наверху, у отверстий, станет почти горизонтальной. Нужно только дождаться темноты, забраться по стене храма и спуститься вниз по веревке. Итак, план проникновения в храм у Конана был готов и он перенес внимание на события, разворачивающиеся на площади.
А на площади уже собрались практически все обитатели Шамбара. Шарканье ног и тихие разговоры смолкли, как по команде. Створки ворот медленно раскрылись и из них вышли попарно десять Нестяжателей. По их возрасту и белым плащам Конан предположил, что это и есть жрецы Митры-нестяжателя. На их головах были одеты тонкие металлические обручи, точно такие же, как на привратниках у входа в город. Разойдясь в разные стороны, жрецы встали в одну линию, освободив проход. Выход жрецов и их построение были так четки и безошибочны, словно это были не люди, а движущиеся фигурки в дорогих часах, которые Конан украл из дома одного Шадизарского купца месяц назад. И хотя, несомненно, подобное представление происходило ежедневно, толпа на площади, да и сам Конан, напряженно замерли, ожидая продолжения церемонии.
И вот раздалась тихая, нежная мелодия. Конан не смог определить ее источник, казалось, что музыка просто изливается на людей сверху. Именно изливается, потому что попадая под власть мелодии, человек словно окунался в тягучую жидкость. Она приятно расслабляла, убаюкивала, заставляла обо всем забыть. Конан встряхнул головой, пытаясь избавиться от наваждения и тут только увидел что перед рядом жрецов стоит еще один старец в белоснежном одеянии. Одежды Наимудрейшего жреца развевались, словно крылья, хотя над площадью не пролетало ни ветерка. Его длинные седые волосы и борода до пояса при этом были неподвижны. На голове у главного Нестяжателя был одет широкий обруч из какого-то темно-серебристого металла. В руках он держал ярко блестевший в лучах вечернего солнца предмет размером с голову ребенка. В целом благообразная фигура Наимудрейшего жреца производила потрясающее впечатление величия и как-бы божественной силы и мудрости.
"Не иначе колдовство! - Понял Конан. - О Кром! Чувствовал же я, что все идет к этому. Этот старикан, век не пить золотого аргосского вина, заколдовал тут всех. Ну и задачу задал мне старый шакал Ши Шелам. В руках у проклятого колдуна, наверняка, тот самый амулет. А уж свой колдовской инструмент он бережет получше инструмента мужского".
Несмотря на молодость Конана, он уже не раз встречался с магами и колдунами. К ним он с самого раннего детства испытывал глубокую ненависть. Он был уверен, и, наверное, не без оснований, что все колдуны действуют только во зло людям, используя свои силы для свершения недобрых дел. Вот и сейчас Конан своим варварским чутьем понял, что от благообразного старца исходит сила, держащая в повиновении множество людей. Он уже готов был выхватить длинный кинжал, скрытый под плащом, перерезать горло жреца и убежать с амулетом. Однако плотная толпа людей на площади не дала бы ему даже приблизиться к входу в храм. Поразмыслив, Конан решил, что не следует торопиться приводить приговор в исполнение. В конце концов, ему заплатят только за амулет, а не за смерть колдуна. Вот если тот встанет у него на пути ночью, или попытается помешать... Тогда с ним случиться то, что случается со всеми, кто смеет угрожать ему, Конану из Киммерии.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
