Но, оказывается, Дед Мороз в отличии от ангелов тоже любит поесть. Потому что, выглянув из окна фургона, Мирас увидел зимний лагерь для автотуристов, а рядом заснеженное придорожное кафе с сияющей вывеской, на которой мигала вовсе не елка, а новогодний торт.
– У тебя случайно нет карточки? – осторожно поинтересовался Мирослав у ангела, когда Дед Мороз вышел из машины и направился к запорошенному крыльцу.
– Визитка? – притворным голосом произнес ангел и полез в карман…
– Нет, банковская какая-нибудь, – на всякий случай уточнил Мирас. – За ужин расплатиться.
– Так бы сразу и сказал, – упрекнул его ангел. И спрятал визитку.
Мирас протер глаза и полностью вылез из мешка с подарками. Впервые в жизни он видел своего ангела. И что самое странное, у того оказывается даже визитка имелась. Собственно говоря, её то Мирас и заметил первой. А потом уже того, кто её показал. Мирас не мог сказать ни слова, так сильно ангел отличался от своего собственного описания самого себя «обычный ангел с голубыми глазами, среднего роста, среднего телосложения, неопределенного возраста».
Ангел часто отвечал на приставания Мираса именно этими словами. Поэтому в воображении Мирека его ангел был обычным, увидишь, не удивишься.
Но очевидно под словом «обычный», ангел имел в виду что-то другое. Потому что сияние, исходящее от него, было подобно солнцу, только прозрачно-голубое. Такой красивой ауры Мирослав еще никогда ни у кого не видел. Нет, у мамы с папой ауры были сияющие и изумительно-красивые тоже. Но Мирас к ним уже давно привык, даже когда менялась цветовая гамма, и этим великолепным зрелищем можно было любоваться часами. Но его собственный ангел был еще большим чудом, чем любая новогодняя елка в Москве.
– И как это Дед Мороз не заметил? – изумился Мирас.
– Привык к вам, ангелам, наверное, – сам себе ответил Мирек.
Ангел скромно молчал.
– Ты всегда так выглядешь? – спросил Мирас.
– А что, ты больше не хочешь есть? – вопросом на вопрос ответил ангел.
Мирас вспомнил про карточку, пожалел, что не взял с собой. А ведь он длительное время собирался улизнуть к Деду Морозу. Тщательно все планировал: как проникнет в фургон, как спрячется, как пойдет по следу Деда Мороза.
Пока он размышлял вслух о своих косяках, позабыв о сияющем белоснежном существе рядом, (а ангел к этому времени стал именно белоснежным, наверное, переключил свое внимание на что-то другое, и изменил свой тон ауры), голод немного притупился. Мирас знал о возможности управления аурой и поэтому не придал перемене цвета особого значения. Или может быть потому, что впервые был так далеко от дома без взрослых. К счастью ангел был рядом. Да и Дед Мороз должен был вот-вот вернуться.
Но тот, как на зло, не возвращался. А манящая реклама новогоднего торта снова навевала аппетит.
– И что он там так долго делает? – не вытерпел Мирас.
– Ужинает, – не задумываясь произнес ангел. – Морепродукты, – добавил он спустя минуту.
– Что морепродукты? – не понял Мирас.
– Морепродукты ест, – пояснил ангел, как ни в чем не бывало. И даже не облизнулся. Показал все свое безразличие к еде.
А Мирослав облизнулся, и не раз. Ведь, как известно морепродукты – очень полезная еда. К тому же любимая. Но поразмышлять о своей любимой еде не удалось.
Дед Мороз вышел из кафе и направился к фургону.
Он притопнул ногой, сказал волшебное слово и открыл заднюю дверцу своим повелением. Но приказывать мешкам выбегать, почему-то не стал. Не поленился, подошел и, протянув в салон руку, взял ближайший мешок с подарками. Тот самый, из которого совсем недавно вылез Мирослав
У Мираса пошли по коже мурашки. Он понял, что его могли так легко раскрыть. К счастью, Дед Мороз не стал заглядывать в салон. Наверное, потому что из кафе показался какой-то мужчина в форме официанта и поспешно направился к мешку, протягиваемому ему Дедом Морозом. Но тут мешок оживился и, выскочив из рук, сам побежал к двери кафе. Ненадолго уставился взглядом на мигающую рекламу торта и юркнул вовнутрь.
– Вот так бы ты и просидел до утра в кафе, – язвительно заметил ангел.
– Почему до утра? – спросил Мирас.
– Утренники у них после десяти начинаются, когда все дети уже выспятся. И мешок с подарками только тогда бы и открыли.
Мирас вздрогнул и поежился.
– А там, между прочим, свет выключают на ночь, – заметил ангел, как бы невзначай.
Мирас снова поежился.
– Ты бы ведь меня не бросил? – задал, по его мнению, риторический вопрос Мирас.
Но для ангела вопрос вовсе не был риторическим.
– Извини, пришлось бы бросить, – притворяясь смущенным, оправдывался он. – Кстати, тебе полезно побыть ночью одному… – добавил ангел.
Мирослав недоуменно посмотрел на своего сияющего друга.
– Мужество вырабатывать пора, – пояснил тот ни капли не смущаясь.
– Я не про это, – с полным осознанием, что ангел знает о чем речь, строго проговорил Мирас.
– А про что? – полюбопытствовал ангел, притворяясь, что не понимает.
– Неужели бы ты бросил меня? – с обидой и упреком повторил Мирас.
– Говорю же тебе, что пришлось бы, – констатировал ангел.
– Но почему? Почему? – недоумевал Мирас. – Ты ведь поехал со мной. Как можно бросить друга?
– Во-первых, это была твоя инициатива, – напомнил друг. – А во-вторых, ты пригласил меня в гости к Деду Морозу. Про кафе разговора не было.
Мирас дотронулся ладошкой до лба, как бы припоминая подробности диалога.
– Про кафе мы точно не договаривались, – уверенно произнес ангел. – Можешь не напрягаться.
Мирас кивнул головой. – Про кафе не договаривались, это правда. Но разве ты не остался бы со мной сам по себе?
– А в доме все сейчас у камина сидят, чай пьют, – переключил разговор ангел.
Мирас понял намек. Но отступать было поздно.
– Прячься, Дед Мороз возвращается, – миролюбиво посоветовал ангел.
Мирас кинулся за дальний мешок.
– Все люди как люди спят по ночам, а этот… Мирас не договорил.
– Ну, во-первых, не все, – настойчиво сообщил ангел. – Твои, например, – пресек он попытку Мираса к необъективности, – сидят сейчас чай с медом пьют. А во-вторых, с Дедом Морозом особая история.
Следующей остановкой была заправочная станция. – Ну и чем же отличается жизнь Деда Мороза от жизни людей? – подумал Мирас. – Даже заправляться ездит на станцию. Никакого волшебства, – вздохнул он.
И хоть он и не высказал свои мысли вслух, ангел все же понял его, потому что ангелы умеют читать человеческие мысли.
– Не расстраивайся, приключения только начинаются, – весело подмигнул он.
– Да я тыщу раз на заправке бывал, – возразил Мирослав. – Ничего особенного.
Это ты без Деда Мороза бывал, – возразил ангел. – Сейчас сам увидишь.
Мирас подумал, что непременно произойдет какое-то волшебство. И чтобы не прозевать момент высунулся из-за мешка и выглянул в окно. Но канистры с бензином по воздуху не летали, синицы больше не выпархивали из рукавиц. Даже обычного воробья не было видно. И никто не жонглировал апельсинами. И даже фейерверка никакого не было. Мирас с упреком посмотрел на ангела. Но тот, как ни в чем не бывало, уставился на заправку. А оттуда вышел молодой заправщик в спецодежде.
Он приветливо помахал Деду Морозу своей рукавицей, потом даже пожал руку, то есть рукавицу Деда Мороза. И тут Дед Мороз свистнул, и дверца фургона сама начала открываться. Мирас подумал, что это шуточки ангела и тот нажимает на кнопочки впереди. Но ангел вовсе никуда не перемещался. И на переднем сиденье никого не было. Мирас изумился. Он думал, что дверь открыть можно только если топнуть ногой и произнести волшебное слова или слово. Мирас точно не знал. Но, что свист тоже волшебным может быть, это в голове не укладывалось.
Потом стоящий у двери мешок с подарками сам выпрыгнул на снежную тропинку и помчался к заправочной станции, точнее к тому месту, где весело улыбались заправщик и его собеседник.
Доскакав да заправщика, мешок быстро оказался в его руках. Молодой заправщик свистнул, и стал танцевать брейк-данс прямо на снегу. Мешок быстро сообразил и присоединился к танцу. Дед Мороз решил не отставать. Втроем они устроили такое шоу, что от невероятности их трюков волосы на голове у Мирослава встали дыбом. Вдоволь повеселившись и подвигавшись, заправщик легко перекинул новогодний мешок на плечо и жестом пригласил Деда Мороза с собой. Тот не отказался.
Мирас и ангел сидели в полной тишине, под впечатлением от увиденного.
Вдруг раздался скрип снега. По дорожке к фургону приближались две фигуры.
