— Мы с Сэмюлем за ним присматриваем, кузен, — сказал Арден. — Мы заключили соглашение: если ты станешь жертвой несчастного случая после смерти Торена, мы не позволим Бэлдору наследовать трон. Не позволим.
Слушая его, Диз прикрыл глаза. Внутри его сердца билась печаль. Сегодня днем на вершине Летнего холма они сделали выбор.
ГЛАВА 2
Над старым полем брани у моста Теланон высится полуразрушенная башня, безглазый страж, который взирает на луг, усыпанный весенними цветами, и стережет покой спящих призраков. Холодный бриз принес с ближних гор привкус снега и льда, и деревья, растущие на границе старого поля, тихонько забормотали свою литанию, ночную подругу ветра.
Прячась среди развалин башни, Тэм наблюдал за тенью великого Элдхорна, нависшей над холмами: пришла ночь, безмолвная и неумолимая. В долинах тут и там возникали темные островки — отражения вершин, все еще освещенных солнцем.
Внизу весело потрескивал огонь, и Тэм слышал приглушенные голоса Финнола и Бэйори, которые готовили ужин. Дым, цепляющийся за обломки древних камней, скользил среди руин, точно дух раскаяния, поселившийся здесь навечно.
«Юноша пускается в путь, переполненный радостью, — процитировал Тэм самому себе, — старик — сожалениями».
Однако в сердце его не было радости. Мир за пределами родной Долины Озер оказался чужим и непонятным, о нем почти не говорили жители Долины — хотя их предки пришли из этого мира.
Их пригнала сюда война, напомнил себе Тэм.
«За все самые главные дела твоей жизни тебе придется расплачиваться, так или иначе, — любил говорить его дед. — Как только принял решение, плати его цену и делай то, что задумал».
Конечно, дед больше чем на один дневной переход от Долины за всю свою жизнь ни разу не удалялся.
Тэм видел, что на юге река с темными водами, извиваясь, исчезает за неровным, будто рваным краем заросшего лесом холма, — река Уиннд набирала скорость для долгого странствия к морю.
Он закрыл глаза и вызвал в памяти карту, нарисованную на столе в доме деда. За старой башней начинаются дикие места — бесконечные заросшие лесами холмы, — но в конце концов они переходят в заливные луга, затем в поля, окруженные живыми изгородями и невысокими стенами, сложенными без раствора. Там можно встретить деревни, где дома построены из старого, истрепанного непогодой камня, которого так много на берегах реки.
Юноша открыл глаза и посмотрел в сторону далекого юга, где горизонт украшали маленькие облачка. Нет смысла пытаться опередить самого себя. Они туда не пойдут. Примерно посередине пустоши, в двух неделях пути по быстрой, змеящейся реке, находится крошечный, отрезанный от остального мира городок — Иннисет.
Тэм вернулся назад вместе с течением реки — получилось легко и быстро. Внизу старый, чуть изогнутый мост, точно тонкая стрела, пущенная через пропасть, соединяет два берега. Тэм сразу заметил, что его камни светлее и тверже, чем скалы, — ведь их специально доставили сюда из каменоломен, находящихся в дальних краях.
— Человеку, который тратит время на то, чтобы разглядывать горизонт, и не участвует в приготовлении своего обеда, скоро становится скучно мечтать лишь о дальних странах, — крикнул снизу Финнол, кузен Тэма, представивший миру свой очередной спонтанно придуманный шедевр «древнего» фольклора и мудрости.
— Мне казалось, что тетерева подстрелил я, — ответил Тэм.
— Просто мы дали тебе еще один шанс продемонстрировать свое искусство. Кстати, с каких это пор охота на тетеревов считается работой? Чистой воды развлечение, а потому не рассматривается как полезная деятельность.
Тэм видел, что Финнол смотрит на него сквозь заросли молодых листьев, а на его лице, как всегда, играет веселая улыбка. Его кузен отличался острым умом и жизнерадостным нравом. Тэм знал, что ему не одержать победы в этой словесной дуэли. Тут с Финнолом мало кто мог сравниться.
— Я скоро спущусь.
Тэм в последний раз окинул взглядом холмы, возвращавшиеся к жизни после холодной зимы, а затем покинул свой наблюдательный пост. Трое молодых людей пять дней назад разбили лагерь в бывшем обеденном зале — так им казалось, — впрочем, теперь его стены разрушились и поросли мхом и диким вьюнком, а крышей служило такое непостоянное и капризное небо. Финнол сидел на корточках около костра, в котором еще тлели угли, и сосредоточенно переворачивал пару нанизанных на вертел тетеревов. В десяти футах от него Бэйори, прислонившись к каменной стене, старательно надраивал бронзовую рукоять кинжала, найденного утром.
— А вы осознаете, друзья, — заявил Финнол, — что нам удалось улизнуть из Долины? Мы свободны! — Он рассмеялся. — Велла Месст больше не будет рассказывать о наших проделках всем, кто пожелает слушать. Нам не нужно доить коров, кормить свиней, сажать кукурузу. Жаль только, что придется так быстро вернуться.
— Скорее всего мы не вернемся раньше Дня летнего солнцестояния, — заметил Тэм. — В особенности если не найдем того, что нам нужно, в Иннисете.
— Лично мне нужно только одно — убраться из Долины! Причем чем дальше, тем лучше, — заявил Финнол, а затем бросил взгляд в сторону своего кузена Бэйори, который начал смущенно ерзать на месте.
Тэм присел у огня, но Финнол кивком показал на сумки с провизией:
— Картошка ждет, когда ты обратишь на нее внимание.
Тэм кивнул, но продолжал смотреть на Бэйори, который изучал рукоять кинжала в гаснущем свете дня. Он принадлежал к числу людей, что ни минуты не могут сидеть без дела. Даже когда они усаживались вечером у костра, чтобы побаловать друг друга разными историями, Бэйори либо точил рыболовные крючки, либо что-нибудь зашивал, работа у него всегда находилась.
Возле костра повисла тишина, все трое занимались своими делами. Сегодня между ними возникло какое-то необъяснимое напряжение, и Тэм никак не мог понять, в чем его причина. Бэйори помалкивал — больше, чем обычно, — а Финнол, который прекрасно чувствовал настроение своего кузена, был слишком разговорчив и оживлен.
«Возможно, Бэйори пожалел, что отправился с нами в путешествие по реке», — предположил Тэм. Они целых три года только и делали, что обсуждали этот план. Разве мог Бэйори сказать, что Долина кажется ему прекрасней любого самого увлекательного приключения? Он никогда не осмелился бы произнести эти слова в присутствии Финнола, чьи суждения об их родной Долине по мере приближения расставания с родными местами становились все более резкими.
«Какая ирония, — подумал Тэм, — из троих Бэйори больше всего похож на искателя приключений: тяжелая челюсть, крючковатый нос, впечатляюще широкие плечи, огромный рост». Впрочем, внешность в данном случае была обманчива, Бэйори отличался исключительно мягким нравом, часто страдал от неуверенности в себе и редко высказывал свое мнение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
