Он должен двигаться, это увеличивает возможности жить, чувствовать, реагировать и т.д.
Первичный Ил имел (в составе) цепи аминокислот. Ему не хватало нуклеиновых кислот и ферментов. Предполагаю, Изобретатель ввел в него матрицы, которые стали формировать нуклеиновые кислоты и ферменты. Они-то и создавали организмы.
Но, быть может, было нужно только дать намек, зацепку Первичному Илу, насытить атмосферу кислородом. Тайны, тайны, тайны...
Возможно, Изобретатель расшевелил Первичный Ил, бросив в него генетические бомбы. Но тогда был нужен феноменально точный расчет.
Быть может, Изобретатель, в душе и охотник, и любитель зверей, создав планету Великой Охоты такой, чтобы охота (то есть звери) жила вечно. Он знал: охотники будут всегда - и для них создана им планета Охоты.
Он умер - остался сухой перечень работ по уточнению состава атмосферы, обнаружению громадного процента закиси азота и ксенона, державших Первичный Ил в состоянии ксеноно-азотистого наркоза. Первым его решением было решение изменить атмосферу. А вот отрывок записи, показавший ход его мысли:
Земля времен Великой Охоты?..
"...Но это же потребует миллионы лет, организация жизни, подобной земной, - времен Великой Охоты. Придется использовать политерию и..."
Умер он внезапно, его кристаллы были переданы Всесовету. Потом нашелся еще один кристалл, письмо к матери:
"Мамочка, не беспокойся! Мне нужно пробыть на планете не более года. Тогда я бы все успел (ты понимаешь, что).
Когда мы ворвались в эти скрученные коконом грависилы, нас продирало с песочком. Я удивился, как удалось старому корыту предка вырваться отсюда. Затем ошеломляющее явление солнца из черноты.
Но я уверен, предок не врал. В сумке у меня были прихвачены нужные материалы. И мечта, гнавшая наш род к генетическому изобретательству, к восстановлению всего зверья Земли эпохи Великой Охоты (до 1900 года новой эры), близка к осуществлению: я на планете Фантомов.
Невиданная работа! На Земле делали пробы, выращивали в автоклавах зверей. Но не было материала, Первичного Ила, настолько изобильного, чтобы он включился в оборот веществ планеты. Жизнь - двойной процесс (и симбиоз). У меня еще идейка, даже ты ее не знаешь.
До встречи! Целую ту щеку, которая моя, не Наташкина".
(3-е предисловие составителя).
Теперь лишь мы понимаем, что Конов-Изобретатель был гений. Он полностью попадал под определение - гений может сделать все, что захочет. Он создал вариант жизни на планете, но свой, коновский.
ОХОТНИК
Ладно! Начну! Взрывчатка взорвалась, а в яму вполз робот-зонд.
Я подождал немного, затем вошел в просверленный им туннель.
Земля дрожала под моими ногами, урчал зонд, пламя его светилось. А вокруг остекленная стена, потеки, лопающиеся пузыри, оплавленная порода.
Это опасно - так идти, но я шел. Скафандр повышенной защиты не облегчал мое хождение. Потом робот взорвался.
Мы шли с ним вглубь - я дал задание сверлить не прямо, а наискосок угол 30 градусов, - чтобы обойти скальные породы.
Но всюду был гранит, изрытый узкими ходами. Словно планету ели черви. Даже оплавленный, он не скрыл от меня эти ходы.
В них прорывалась магма. Она кипела, проявляла все признаки магматической жизни.
Мы шли... До ракетной иглы оставалось примерно километров пять, когда взорвался зонд. И пора, он хорошо поработал, я считал часы его работы, мимоходом взглядывая на циферблат.
Зонд взорвался - все дрогнуло вокруг. Пронесся огненный вихрь. Я упал от его удара и лежал на спине. Струи огня пронеслись, стало горячо ногам, а губы мои вздулись. (Пламя было синим, около тысячи четырехсот градусов.)
Роботы-гномы стали поднимать меня. Неприятнейшее ощущение! Их железные лапы... Они поднимали меня, а стенки туннеля пузырились и просачивались магмой. Шевелились. Подумалось о смерти - они сблизятся и замуруют меня.
Не боюсь! Я - охотник и убил самую великолепную дичь в мире. Другой такой мне не найти, а жить без охоты я не могу.
Но туннель не сомкнулся, я спустился к зонду.
Бедняга! Сопла раскиданы взрывом, два из них впились в стену туннеля. Но охладитель еще работал.
Гномы повернули огневой щит, который нес зонд. Порода крошилась под ударами лучеметов, пары уходили по туннелю вверх. А вентиляторы гудели и гнали сюда воздух планеты. Дымы, принимавшие облики разных живых существ, чаще птиц, порхали в свете магмы и исчезали, уносились вверх. Наконец, щит задвигался. Спины гномов отсвечивали красным. А игла?
Я отозвал Эрика: темнели его глаза, расположенные поверху короткого безголового туловища:
- Начинай пробивать окружность радиусом в три километра.
- Хорошо, - сказал он.
- Торопитесь!
- Породы полужидкие.
Я приказал и ушел. Поднимался вверх против твердого потока воздуха. Рядом ползли дымные волокна.
Я попытался поймать одно - не удалось! И мне хотелось знать, что я скажу всем тем, кто скоро будет здесь?
Я вышел - пустынно, желто. И дым из шахты валит тоже желтый. Поглядел на газовый анализатор - состав атмосферы быстро менялся. Газовая оболочка будто удалилась от планеты. Это походило на последние вздохи больного... Ил?.. Я нагнулся и взял ком глинистой слизи. Всегда он был приятный и упругий. Теперь же покорно мялся в руках.
Это уже глина; Скоро она высохнет и будет мертвой пылью. Зато я мог видеть мелкие отверстия, уходящие вглубь. Раз, два... Да их здесь миллионы! Но... живой он или мертвый?.. Я должен узнать это.
Я мял Ил, отрезал куски его. Унес в станцию. Их размещал в пробирки.
Что же случилось, в конце концов? Чему могла повредить ракетная игла? В тысячный раз я пробовал воздействовать электричеством, щелочами, кислотами - Ил не реагировал.
Быть может, он умер только здесь?
Но я слежу за датчиками, раскиданными по всей планете, - всюду то же самое.
Что еще? Новое землетрясение в южном секторе, пылевые бури на экваторе. Дальнейшее снижение кислорода приостановилось, зато так и прет закись азота.
Что там гномы?.. Ага, они подходят к игле, они уже рядом с ней, продвигают щит. Они зовут. Иду, иду! Я снова надеваю скафандр повышенной защиты. Словно рак-отшельник вползаю в его скорлупу.
Ну ладно, я стрелял и должен стрелять, пока есть хоть какая-нибудь дичь.
Я охотник, это в моих генах. Точно так же, как у Изобретателя был талант генного инженера. Научиться можно всему, даже растить пшеницу и вести ракету, но страсть, талант... С ними родятся.
Такая усталость... Нет, не пойду к гномам, пусть выкручиваются сами. Я разделся и сел в кресло.
В иллюминаторе темнело небо. Ночь?.. Так быстро?.. Я поглядел на часы и убедился, что пробыл под землей семьдесят два земных часа, двое здешних суток. А не заметил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
