Громадный вклад американских фантастов в общечеловеческую копилку познания мира, общества и человека специфическими, им одним присущими методами неоспорим. Вспоминая чеховское: “Мы не врачи, мы - боль”, можно смело утверждать, что они основательно поработали над всеми болевыми точками человечества в наш суровый век ломки всех и всяких стереотипов, стремительного нарастания сложнейших проблем, от решения которых зависит сама судьба homo sapiens. Многие из них показали образцы поразительного раскрепощения ума, очаровали сказочным фейерверком смелых идей и гипотез, настойчиво утверждали благороднейшие традиции гуманизма и добра. “Лучшую SF, - пишет Р.Брэдбери, - пишут в конечном счете те, кто чем-то недоволен в современном мире и выражает свое недовольство немедленно и яростно”.
В то же время было бы неправильно не замечать в океане американской SF мутного потока серости, штампа и ходульности. В этом смысле показательно подмеченное Ж.Ван Эрпом (в том числе и путем анализа мнений европейского читателя) удивительное соседство в американской фантастике “самой высокой степени независимости ума”, острой социальной критики с абсолютизацией на вечные времена и во вселенском масштабе господствующей в этой стране системы жизненных ценностей, поскольку “добрый среднестатистический янки”, на которого работают фантасты, зачастую “неспособен даже себе представить”, что его образ мышления “не должен быть конечной целью интеллектуальной эволюции всякого мыслящего существа”. А среди неоднозначно воспринимаемых, но навязываемых другим идеалов критик называет, к примеру, веру во всемогущество материального, культ потребительства и наживы, задиристость и упование на силу, определенный антиинтеллектуализм (“Крестовый поход” П.Андерсона), - приятие демократии только в ее американском варианте.
Долгое время мы были лишены возможности полно и объективно судить о сильных и слабых сторонах феномена SF в США. Поэтому фактически прошли мимо целых этапов развития, видных представителей, сущностных характеристик зарубежной SF. Настала пора наверстывать упущенное, хотя бы ради “приращения” отечественной фантастики.
В этом смысле едва ли справедливо, что до сих пор в стороне от наших любителей остается классик американской SF Мюррей Лейнстер, признанный официально на мировом форуме фантастов в 1963 году “старейшиной” писателей этого жанра (лауреат премии Хьюго за 1956 год). А ведь его произведения входили в американские школьные программы по литературе в качестве одних из наиболее читаемых, ценимых и переводимых во всем мире. Неоднократно выходили они и на широкий экран.
Из более чем тысячи трехсот написанных им романов, повестей, рассказов у нас переведены на сегодня едва ли с десяток. М.Лейнстер скорее известен нам как оппонент И.А.Ефремова в споре о концепции подхода землян к внеземной цивилизации в случае их неожиданной встречи в космосе (любителям фантастики со стажем памятно противостояние двух действительно разных, но не ставших от этого менее привлекательными и значительными, новелл - “Первый контакт” и “Сердце Змеи”).
Так кто же он, Мюррей Лейнстер, человек и писатель-фантаст?
Уильям Фитцджеральд Дженкинс родился в 1896 году в местечке Норфолк, штат Виргиния (литературный псевдоним Мюррей Лейнстер, навеянный родовыми корнями, появился лишь двадцать один год спустя). История его семьи восходит ко временам колонизации Северной Америки: один из его предков был губернатором штата Северная Каролина. Другая ветвь берет начало в Ирландии, в графстве Лейнстер, жители которого до сих пор гордятся тем, что их высокородные правители последними подчинились центральной власти страны.
Парадоксально, но будущий высокоэрудированный фантаст проучился в школе всего восемь неполных лет. И это при том, что юный Дженкинс буквально бредил наукой и испытывал неодолимую тягу к сочинительству, а уже в тринадцатилетнем возрасте успешно дебютировал в обеих областях. В 1909 году он выигрывает приз первого американского журнала по аэронавтике, собственноручно построив и опробовав в полете планер. Тогда же он получает свой первый “литературный гонорар” в пять долларов за эссе о герое гражданской войны в США Роберте Ли: деньги прислал один из растроганных этим опусом ветеранов войны.
Страсть к изобретательству У.Ф.Дженкинс пронес через всю жизнь, и не только как хобби, которому посвящал все свободное время в собственной лаборатории. Он был владельцем нескольких официально запатентованных авторских свидетельств, два из которых, особенно метод кино- и телевизионного наложения, получили достаточно широкое промышленное применение. Но по-настоящему свой инженерный дар он реализовал иначе: через раскрытие второй, оказавшейся еще более творчески плодотворной грани своего таланта - художественного видения мира. Сплав породил Мастера SF-литературы - Мюррея Лейнстера.
Признание, материальный достаток и тем более известность пришли к М. Лейнстеру, естественно, не сразу. Зарабатывая на жизнь посыльным в конторе, он урывками, в основном по ночам, творил свои “обязательные”, как он сам себе установил, тысячу слов в день. Но все неизменно кончалось одним и тем же - корзиной. Тем не менее в семнадцать лет Дженкинс все же пробился со своими короткими рассказами и эпиграммами в пару журналов, а также на страницы дешевых журнальчиков и комиксов, входивших в моду среди американской молодежи. Именно тогда один из его издателей, угостив автора в качестве гонорара стаканчиком пива, посоветовал ему взять псевдоним, дабы, когда наступит его “звездный час”, не повредить этой литературной мелочевкой своей писательской репутации.
Вскоре новоиспеченный М.Лейнстер переехал в Ньюарк, штат Нью-Джерси, и поступил на работу в страховую компанию бухгалтером. Позднее этот город станет местом событий многих его произведений (например, “Невероятное вторжение”). Лейнстера стали понемногу печатать, и с 1921 года, за исключением небольшого периода во время второй мировой войны, он жил исключительно литературным трудом.
И вот 22 февраля 1919 года произошло событие, которое определило дальнейшую творческую судьбу Лейнстера: в журнале “Аргоси” появился его первый SF-рассказ “Сбежавший небоскреб”. Однажды, вспоминал автор, тяготясь очередной литературной поденщиной, он в сердцах написал издателю письмо, уведомив, что с печатавшимся там его сериалом покончено и что он приступил к произведению, первая фраза которого звучит так: “Все началось с того, что стрелки часов на здании “Метрополитен” пошли в обратную сторону”. В ответ его попросили показать законченную работу. “Я очутился перед дилеммой, - не скрывал позднее М.Лейнстер, - или написать рассказ, или признать, что я водил его за нос”.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
