ниточки тянуть, чтобы найти тебя. О своих догадках отцу, конечно же, не говорил. Не известно, что он мог нарыть вперед меня. Я боялся тебя выдать.
— Тогда мы сможем жить под чужими именами?..
— Какое-то время. Нужно, чтобы все поутихло, прежде чем я нанесу удар своей собственной семье.
— Кирилл, — смотрю строго. — Поклянись, что ты больше ничего не скрываешь?
— Клянусь, Ульяна.
— И поклянись, что ты в будущем не попытаешься все же использовать нашего ребенка ради этого чертового завещ…
— Нет! — Кирилл не дает мне договорить, звереет на глазах. — Я этого не сделаю! Мне оно не нужно было. Никогда. Я ради тебя хотел помочь им получить его, — берет меня за плечи, чуть сжимает их пальцами. — Ты должна мне доверять.
— Доверять?..
— Именно. Хотя бы попытайся.
— Я… могу попытаться.
— Для начала перестань дрожать.
А это не от страха. Это что-то другое. Я… расчувствовалась. Очень сильно. Гормоны шалят. Даже не знаю, чего я больше сейчас хочу. Попросить его отпустить меня, или попросить не отпускать.
— Это невольно, — сглатываю. — Так ты согласен здесь жить?
— Город подойдет. Но мы съедем через неделю куда-нибудь. Надо будет тебя в хорошую клинику перевести.
— Мне нравится больница, где я наблюдаюсь.
— Ну… хорошо. В следующий раз вместе туда пойдем.
— Не стану возражать. Ты же… отец.
— А чего таким тоном-то?.. — сурово сводит черные брови.
— Все никак не могу смириться, что у меня будет ребенок… от тебя.
— Может, не один будет.
— Ага, щас, — шиплю. — Размечтался… — он улыбается. — У меня дома нет еды, — кардинально перевожу тему. — Нужны продукты. Сходишь?.. Я список напишу.
Кирилла не пришлось просить дважды. Взял список в зубы… эм… в руки, и пошел в магазин. Я сказала ему купить всего ничего продуктов, а он с двумя пакетами пришел. Чего только не принес… Например, сладости, которые я не заказывала.
— Шоколадка?..
— Я подумал, что вдруг тебе сладкого захочется.
— Разве что в плитку в майонез обмакнуть, — и прямо облизнулась при этой мысли.
— В майонез?..
— Мои вкусовые рецепторы сошли с ума. Мне то приторно сладкое по вкусу, то сильно соленое, то все вместе… — разбираю пакеты. — Так как тебя теперь зовут?
— Александр Яров.
— Мм… Неплохо.
— Завтра надо будет купить машину. Буду сам возить тебя за покупками. Не мое это.
— Ну ладно, — ухмыляюсь. Мог не говорить. Сомневаюсь, что он вообще когда-то вот так ходил за покупками.
— Ты больше не боишься меня?..
Я замираю, а после бросаю на него взгляд. Бегаю глазами по его лицу и пытаюсь подобрать правильные слова своему состоянию рядом с ним. Врать я не хочу. Ни себе, ни ему.
— Мне тревожно… Но не из-за тебя. Не из-за твоего присутствия.
— Если ты не боишься меня, то больше тебе нечего бояться.
— Твой отец может начать тебя искать…
— Я не собираюсь совсем пропадать. Это не в моих планах. Пусть думает, что я чертовски зол, но все же готов молчать и в какой-то степени подыгрывать ему.
— Тебе… тебе правда не интересно, что там в этом завещании?..
— Не думал об этом. Не гадал, — пожимает плечами Кирилл. — Если честно, то я думаю, что это какой-то подвох. Мой дед не был простым человеком. Он что-то всем этим сказать хочет… И, если даже мы когда-то что-то и узнаем, то это очень нас всех удивит.
— Удивит?..
— Он выбрал своего среднего внука и девушку, которую знает его же семья. Он не выбрал моего старшего или младшего брата, а именно меня. Это, думаю, тоже что-то значит.
— Ну… Твой старший брат слишком стар для меня, а младший мал. Может, поэтому.
— Может и так… Ладно, давай я тебе помогу все разложить. Посиди пока.
Да я с удовольствием. Голова кругом идет. Ноги подкашиваются.
— Я не хочу жить не своей жизнью… — признаюсь ему. — Я хочу быть той, кто я есть…
— Не хочешь быть Екатериной Кляровой?
— Не хочу… И не хотела. Ты меня вынудил…
— Я тебя вынудил?
— Да, и не говори, что не понимаешь этого. Ты… спешил. Ты ничего мне не объяснил.
— Я боялся за тебя, потому и не сказал. Как тебе вообще удалось все это провернуть, не понимаю… Эта Датская — без мозгов. Раз решилась тебе помогать, — швырял со злостью продукты в холодильник.
— Знаешь, а не только она мне помогла…
Кирилл замирает, после чего медленно оборачивается ко мне.
— Что ты сказала?.. Кто еще?
— Один человек… Он был в клубе, в котором мне передавали документы. Это было в тот вечер, когда я тебя отправила. Я поехала туда, чтобы забрать их.
— Какой клуб? Что за человек?! Почему ты не сказала мне сразу?..
— Я… у меня из головы вылетело.
— Это тот, который тебе документы передавал от Датской?
— Нет. Другой. Он меня узнал… Даже в парике. Он видел меня с тобой в клубе в тот день, когда мы встретились спустя четыре года. В тот самом клубе я и получала документы.
— Как он тебе помог?..
— Он пообещал мне не сдавать меня тебе. Вот так… Я поняла, что он хозяин клуба. У него татуировка на руке. Большая такая. Во все предплечье. Дракон, кажется.
Кирилл скривился в лице, но не сильно.
— Стальнов. Да, это в его духе.
— Ты его знаешь? Он… плохой человек? Ты это хочешь сказать? Он хотел тебе таким образом насолить?
— Да не за что ему солить мне, как и мне ему. Просто он… такой. В нем ноль солидарности. От него никогда не знаешь, чего ожидать. Он потерял всех своих близких и теперь ведет довольно тихий образ жизни. У него есть только маленькая дочка и куча баб, которых он каждую неделю меняет. Странно, что он вообще тебя узнал. Я думал, что ему все девки на одно лицо.
— Хочешь сказать, что он просто хотел мне помочь?.. Он не опасен?
— Думаю, нет. Если он не сказал мне о том, что видел тебя, то и не скажет никому другому о том, что ты можешь быть где-то жива. Но я перестрахуюсь и все равно с ним свяжусь.
— Хорошо… — выдохнула. — Но я все равно не жалею, что это провернула. Ты хоть немного изменился за это время…
— Ты заставила меня страдать, но нет, Ульяна, я не изменился. Я просто был на нервах. А сейчас ты рядом… и мне спокойно.
Я тяжело вздохнула и, встав со стула, направилась из кухни. Он мне ни слова не сказал. Преследовать не стал. Только я вошла в спальню, чтобы заправить постель, как раздался звонок в дверь.
Со всех ног рванула
