Поспешно раздевшись, она полюбовалась собственным отражением в трюмо. Зайдя в ванную, открыла краны. В ожидании, когда ванна наполнится, она снова принялась разглядывать себя в трюмо, принимая при этом самые соблазнительные позы и счастливо улыбаясь.
Гее было невдомек, что трюмо было прозрачным.
Всякий, кто находился по другую сторону зеркала, мог наблюдать за ней, словно через простое стекло. Оставив свои дела, Каленберг сидел в своем кресле-каталке в тесном коридоре с устройством для кондиционирования воздуха и наслаждался красотой обнаженного женского тела.
С опушки леса Феннел видел, как приземляется вертолет. Они с Кеном нашли удобный наблюдательный пункт. Это была вершина скалы, образовавшейся в результате эрозии почвы, которая была окружена деревьями и кустарниками. Оттуда открывался превосходный вид на дом Каленберга, сад и посадочную площадку, находившиеся далеко внизу.
Прижав к глазам окуляры мощного бинокля, Феннел увидел Така, подъехавшего на джипе к вертолету, и Гею, которая шла ему навстречу. Затем Гея и Гарри сели в джип и поехали к дому. Видел, как они вошли внутрь и дверь за ними закрылась.
— Вот молодцы! Они уже в доме! — воскликнул Лю, опуская бинокль.
— Слишком уж все легко получилось, ты не находишь? — с удивленным видом ответил Кен. — Насколько мне известно, Каленберг чужаков не жалует.
— Шейлик говорил, что он сам не свой до смазливых бабенок. Похоже, Шейлик знал, что говорит.
— Да, но я никак не думал, что получится настолько просто, — отозвался его спутник. Взяв рацию, он добавил:
— Пусть остается включенной. Гарри может в любую минуту связаться с нами.
Закурив сигарету, медвежатник растянулся на скале. После продолжительной прогулки, да еще с тяжелой сумкой, он чувствовал себя усталым и поэтому вздремнул. Кен тем временем продолжал вести наблюдение. Некоторое время спустя Феннел привстал, закурил сигарету и, зевая, поинтересовался:
— А что ты станешь делать с деньгами, когда их получишь?
— Один мой приятель организует бюро путешествий в Йоханнесбурге, — отозвался Кен. — Ему не хватает денег. Хочу войти с ним в пай.
— Бюро путешествий? А что, это выгодное дело?
— Надежное. Мы собираемся предложить обслуживание на самом высоком уровне. Сами станем сопровождать группы туристов, желающих поохотиться в заказниках. Это пахнет большими деньгами. Американцы готовы раскошелиться, если их обслуживают как следует. Я много лет работаю с ними. Знаю, что им нужно, и готов им это дать.
— Вижу, работка не из легких, — пробурчал Лю. — Это не по мне. Дураков работа любит.
— А ты как распорядишься своей долей?
— Истрачу ее. Для того и деньги, чтобы их тратить. Не люблю крохоборов, которые трясутся над каждым центом. А зачем, спрашивается? Откинешь копыта, а деньги твои кто-нибудь приберет к рукам.
— Может быть, им это и нужно.
— Да ну их к бесу! Деньги — дело наживное. Как только истрачу деньги, которые получу у Шейлика, найду другую халтуру. У меня много знакомых. Они знают мои способности, так что без работы не останусь.
Подняв, руку, Кен оборвал медвежатника. Услышав треск в динамике, он приложил к нему ухо.
— Кен, — произнес он. — Привет, Гарри… Слышу тебя хорошо… Перехожу на прием. — Он внимательно слушал собеседника. В это время за его лицом внимательно наблюдал Феннел. — Понял. Желаю удачи. Конец связи. — С этими словами он выключил рацию.
— Ну как?
— Они остаются ночевать, — отвечал Кен. — Похоже на то, что Каленберг рад их приезду. Должен признаться, это меня удивляет. Во всяком случае, они встречаются с ним в двадцать один ноль-ноль. Гарри сказал, что выйдет с нами на связь в двадцать три часа, и велел ожидать сеанса.
Феннел недовольно буркнул. Посмотрел на часы. Было начало первого.
— Выходит, придется торчать на этом стебучем камне целых двенадцать часов?
— Пожалуй, да. Встреча с каким-нибудь охранником нам ни к чему. Думаю, здесь самое безопасное место. Давай перекусим. — Кен достал все те же бобы.
— Да ну их! Неужели ничего, кроме бобов, у нас нет?
— Паштет. Хочешь?
— Да уж лучше, чем бобы. — Пока Кен шарил в рюкзаке, медвежатник размышлял вслух:
— Бьюсь об заклад, та парочка устроилась хорошо. — Феннел не переставал думать о Гее, и по телу его пробежала дрожь. Только бы закончить это дело, а уж он до нее доберется.
— Что с тобой стряслось? — удивился Кен, увидев злобное выражение на лице Лю.
— Да ничего. Долго ты будешь копаться с этой банкой?
* * *
— Хотел бы я быть уверен, что нам никто не помешает, — произнес Гарри. Они с Геей сидели на террасе, покончив с превосходным завтраком, который им подали два официанта-зулуса.
Держа в руках сигарету. Гея сидела в шезлонге, откинувшись назад. В алом с золотом сари она выглядела очень красивой. Эта одежда была ей очень к лицу.
— Почему? — спросила его молодая женщина.
— Причина очевидна, — улыбнулся в ответ Гарри. — Хотел бы затащить тебя к себе в спальню.
— Тогда и я хочу, чтобы нам не мешали, — засмеялась Гея.
— Получилось бы неловко, если бы мистер Так появился не вовремя.
— Вполне. Займемся лучше делом. — Она выпрямилась в кресле, тиская в руке сигарету. — Ты думал о том, как проникнуть в дом Феннелу?
— Он войдет вот здесь. — Гарри махнул рукой в сторону просторной гостиной. — Поскольку мы здесь остановились, ему это не составит никакого труда.
— Неужели так просто?
— Думаю, да. Возможно, ночью дом охраняют сторожа. Но сейчас я никого из них не вижу.
— Может быть, Каленберг настолько уверен в том, что никому не удастся преодолеть джунгли, что дом вообще не охраняется?
— Ты не хочешь взглянуть на сад?
— Не сейчас. Там будет страшно жарко.
— Тогда вздремни. А я пойду прогуляюсь, — сказал Гарри, поднимаясь с кресла.
— У тебя больше энергии, чем у меня. Смотри не поджарься.
— Ну, пока. — Взмахнув рукой, Гарри пошагал по зеленой бетонной дорожке. Проводив его взглядом, Гея закрыла глаза и начала думать о нем. Когда операция будет завершена, все они разъедутся кто куда. Любопытно, чем он займется. Гее хотелось провести с ним несколько дней в Париже, а затем распрощаться. Ей двадцать шесть. Наверняка Шейлик по крайней мере еще лет пять будет держать ее у себя на службе, а затем подыщет себе кого-нибудь помоложе. Никаких иллюзий в отношении Шейлика у нее не было. За эти пять лет она скопит достаточно денег для того, чтобы стать совершенно независимой в финансовом отношении, а это для нее было важнее всего. Иметь деньги, чтобы жить в достатке, путешествовать и, возможно, выйти замуж.
Гея подумывала о том, чтобы выйти замуж за Гарри, но пришла к выводу, что из этого ничего не получится. Хотя она и испытывала к нему физическое влечение, но знала, что не любит его. Кроме того, он не разделял ее стремление к роскоши. Он хорош в постели, но только и всего. Если она выйдет замуж, то только за состоятельного, умного, воспитанного мужчину, склонного к жизни в роскоши. Гея понимала, что это несбыточная мечта. В своей жизни она встречала многих мужчин, предлагавших ей руку и сердце, но всякий раз она находила в них какой-то изъян. А может быть, она слишком ценила свою свободу?
Во всяком случае, хорошо мечтать, когда сидишь, развалясь в кресле, в тени, окруженная подобной роскошью.
С этими мыслями она и задремала. Час с лишком спустя ее разбудил Гарри, вернувшийся с прогулки.
— Выпить хочешь, лентяйка? — спросил он, направляясь к бару.
Молодая женщина кивнула. Потянувшись, она села прямо.
— Узнал что-нибудь интересное?
— И да и нет. В дальний конец здания попасть невозможно. — Принеся два коктейля, Гарри опустился в кресло. — Дорожка, которая туда ведет, охраняется зулусом, словно сошедшим с экрана кино. На нем — шкура леопарда, страусовые перья, в руках щит и копье. Он прогнал меня довольно бесцеремонным образом.
— Там, наверное, покои Каленберга.
— Да. И вот еще что. В дальнем конце сада выкопан большой бассейн, в котором полно огромных крокодилов. А на соседних деревьях сидит с десяток довольно упитанных на вид стервятников. При виде такого зрелища у меня по спине пробежали мурашки.
— Отчего же? — засмеялась молодая женщина.
— Я подумал, что это превосходное место для того, чтобы избавиться от трупа.
Посмотрев на своего собеседника. Гея поняла, что он не шутит.
— Зачем же Каленбергу необходимо избавиться от трупа? — спросила она.
Отхлебнув из бокала, Гарри взял его в ладонь и покачал. Кубики льда зазвенели. Пожав плечами, он продолжал:
— На эту мысль меня навела атмосфера, царящая в доме. Все это мне не по душе. Гея. Мне кажется, мы слишком легко попали сюда. Внешность Така мне не нравится. Раз или два, когда ты разговаривала с ним, я поймал себя на мысли, что он над тобой издевается. Особенно когда ты спросила его, не ему ли принадлежит этот особняк. По-моему, ему известно о том, что ты знаешь, кто его настоящий хозяин.
